И вот однажды вечером в квартиру, где Юра жил с матерью Лией Павловной, позвонили люди в штатском.
А в чём дело? забеспокоилась женщина.
После того как её оставил муж, Юра, лишившись отцовского воспитания, совершил несколько неблаговидных поступков и озаботил сотрудников детской комнаты милиции.
Ваш сын переписывается с американкой и выдал государственную тайну, прозвучал суровый и совершенно неожиданный ответ.
Лия Павловна понимающе испугалась (её бывший муж увлекался антисоветчинкой) и побежала собирать Юре смену белья, а также провизию на первое время. Но один из пришедших, пожилой, интеллигентный мужчина в самых массивных очках, к которому остальные уважительно обращались «Юрий Владимирович» или «товарищ председатель», успокоил встревоженную мать:
Не беспокойтесь! Я просто поговорю с тёзкой. Вы позволите?
Да, конечно
Оказавшись в комнате наедине с мальчиком, Юрий Владимирович очень серьёзно спросил:
Ну-с, молодой человек, рассказывайте, что было у вас с Самантой Смайл?
Ничего залепетал подросток.
Родину обманывать нельзя! «Товарищ председатель» грустно посмотрел на школьника сквозь толстые дымчатые стекла.
Всего один раз
Конкретнее!
Два раза
Ещё конкретнее! поморщился Юрий Владимирович.
Целовались.
И всё?
Нет.
Что ещё?
Ещё она просила потрогать её там
Там? Это хорошо!
Правда? удивился мальчик. Вы только Ленке Зайцевой ничего не говорите, ладно?
Не скажу, тёзка, не бойся! А теперь слушай меня внимательно! Готовится ответная поездка учеников вашей школы в Америку. Жить вы будете в семьях. Прямо сейчас, при мне, напиши Саманте о том, что ты не можешь забыть ваши поцелуи и то, что у неё там!
Я не знаю, как это по-английски, смутился мальчик.
Мы подскажем. Напиши, что очень хотел бы пожить в её семье. Понял? Остальные инструкции получишь позднее и он вручил Юре обычный транзисторный приёмник «Сокол» в кожаном футляре. Запомни: прибор должен быть всегда включен и настроен только на вот эту волну, Юрий Владимирович постучал ухоженным ногтем по красной стрелочке.
А если сядут батарейки?
Не сядут. Я умру, ты на пенсию выйдешь, а они все ещё не сядут впервые за время разговора улыбнулся «товарищ председатель». Твой позывной«Орлёнок». Мы«Гнездо».
Не стоит рассказывать, как тщательно готовили делегацию школьников, как учили вести политические дискуссии, ходить по трое, не терять сознание при виде немыслимых магазинных витрин. В Америке Юра поселился в доме Бобби Смайла, преуспевающего торговца ортопедической обувью. Его жене Хелен, пышноволосой блондинке с формами куклы Барби и белоснежной, как сантехнический фаянс, улыбкой, русский мальчик сразу понравился. Она кормила его пудингами, приговаривая: «Ешь, бедненький, у вас ведь в России все, кроме членов партии, голодают, не так ли?» Юра, конечно, возражал, с трудом рассказывая по-английски о продовольственной программе, принятой на недавнем съезде КПСС. В свободное от дискуссий время он купался в бассейне, бегал по зелёной лужайке наперегонки с Сэми и томился в гостевой спальне, пятой по счёту, прислушиваясь к молчащему приёмнику «Сокол». На четвертую ночь вдруг аппарат заработал, и тихий голос приказал:
«Орлёнок, Орлёнок, я Гнездо, слушай и запоминай!»
Согласно полученным инструкциям, на следующий день Юра увлёк Саманту в парк, поцеловал её, потрогал там, где она хотела, и поведал страшную тайну о том, что её отец никакой не торговец ортопедической обувью, а полковник ЦРУ, куратор безумного проекта «Когти». Это по его заданию спецгруппа выкрала из Москвы Змеюрика, чтобы наладить промышленный вывод страшных летающих ящеров и уничтожить, в конце концов, человечество, ибо СССР насилия не потерпит и сделает с Нью-Йорком то же самое, что Америка сделала с Хиросимой. Теперь от Саманты зависит судьба цивилизации! Поплакав и несколько раз повторив задумчивое слово «shit», которому в спецшколе Юру не обучили, она, как всякая нормальная американская девочка, охотно согласилась принять участие в спасении мира. Но что надо делать? Об этом Юре во время следующего сеанса связи рассказал приёмник «Сокол».
И вот, когда Бобби Смайл, надев чёрный костюм со строгим галстуком, поцеловал дочь, хлопнул по упругим ягодицам Хелен и сел в свой грузовой «Форд», подростки, незаметно проникнув в кузов, спрятались между коробок с ортопедической обувью фирмы «Гудфут». Спустя три часа мнимый коммивояжер въехал в бронированные ворота строго охраняемого ранчо. Дождавшись, пока Бобби с парнями из ЦРУ напьётся виски и заснёт мёртвым сном военнослужащего алкоголика, отважные школьники под покровом ночи выбрались наружу.
Пугаясь теней и странных звуков, они отправились на поиски Змеюрика. Миновав пальмовую рощу, дети увидели впереди два странных силуэта (один побольше, другой поменьше), издали похожие на снегоуборочные машины или сельскохозяйственные комбайны. Однако приблизившись, подростки поняли: перед ними Фрида и похищенный Змеюрик, который страшно вытянулся за время разлуки и отрастил огромные перепончатые крылья. Динозавр сквозь стальную сетку смотрел на приближавшихся подростков удивленным круглым глазом величиной с сомбреро и угрожающе щелкал зубастыми клювом, большим, словно стремянка. Вдруг, узнав Юру, он вытянул шею, радостно затрубил и захлопал крыльями, отчего пальмы кругом накренились, как при мощном муссоне. Затем Змеюрик повернулся к настороженной Фриде, которая была его раза в полтора крупнее, и защёлкал клювом, объясняя, что в гости к ним пришли друзьябояться нечего. Самка закивала и с пониманием улыбнулась острыми зубами, похожими на борону.
Вдруг раздались крики, вспыхнули прожекторыи стало светло, как на стадионе во время вечернего матча. Усиленный мегафоном хриплый мужской голос с типичной американской кашей во рту сурово приказал: «Не двигайтесь! Будем стрелять!» А к ним со всех сторон уже бежали, клацая затворами, вооружённые люди, одетые в форму морских пехотинцев. Дети похолодели от страха, но крепко взялись за руки, готовые выслушать свои права и хранить молчание. Змеюрик, почуяв опасность, заволновался, заметался по застенку и вдруг клювом, точно огромными кровельными ножницами, вскрыл стальную сетку, будто марлю. Оказавшись на свободе, ящер схватил Юру за шиворот и закинул себе на спину. Мальчик еле удержался, одной рукой вцепившись в складки доисторической кожи, а другой прижав к груди приёмник «Сокол». Фрида поступила с испуганной Самантой точно так же. Ещё мгновениеи ящеры, взмахнув крылами, взмыли в воздух: очертания Земли сначала стали похожими на большую географическую карту, которая висит в классе, а потомна маленькую, вклеенную в учебник. Люди со скорострельными винтовками внизу превратились в муравьев с хвойными иголками в нервных лапках.
И тут заговорил «Сокол»: «Орлёнок, Орлёнок, яГнездо. Летите на Кубу, там вас ждут! Если будет погоня, снижайтесь к воде, тогда вас не засекут никакие радары! Удачи!»
Юра осмотрелся и, радуясь, что иногда учил уроки по географии, отыскал на горизонте в лучах восходящего солнца остров, смахивающий на гороховый стручок, плывущий в розовом океане. Мальчик постучал кулаком по спине ящера, тугой, как спортивный мат, и Змеюрик вопросительно оглянулся.
Куба! крикнул Юра, указывая на остров.
Кетцалькоатль с пониманием кивнул, точно цирковая лошадь, сжал огромную когтистую лапу в кулак на манер приветствия испанских интербригад и взял курс на Остров свободы.
Сначала летели высоко-высоко, потом, когда сзади показалось звено «Стеллсов», похожих на гигантских электрических скатов, Змеюрик и Фрида промчались в нескольких метрах над волнами так низко, что были отчётливо видны синие кресты на спинах больших медуз и хотелось опустить руку в тёплую воду, как это бывает, когда катаешься на лодке по озеру. Удивительно, но все эти манёвры ящеры совершали самостоятельно, словно понимали смысл происходящего. Размышляя на лету, пытливый подросток пришёл к выводу: вероятно, динозавры, преодолев все необходимые ступени эволюции, достигли того уровня, который условно можно назвать «Рептер Сапиенс», в крайнем случае «Рептер Фабер». Если бы не страшный катаклизм, потрясший планету 65 миллионов лет назад и погубивший цветущую юрскую флору заодно с фауной, вполне возможно, на Земле сегодня царила бы цивилизация мыслящих ящеров