III
Как нога? спросил Фест, со стуком ставя свою кружку на стол.
Побаливает, ответил Андреас и ухмыльнулся. А как твой бок?
Побаливает.
Они оба расхохотались, и Андреас потянулся к кувшину, чтобы снова наполнить их кружки; затем, после краткого раздумья, добавил немного разбавленного водой вина и в кружки Лупа и Марка. Трактир, выбранный греком, стоял на улочке, круто уходившей вниз, к небольшому плато. Построенный на краю утеса, он смотрел на город и на сверкающее море. После жара торговой площади было приятно посидеть за столом в тени большого кипариса, под тихий шелест его ветвей, ощущая легкие дуновения прохладного бриза.
Эй, приятель! Андреас посмотрел на Марка в упор. Ты дерешься как демон. Я, конечно, только краем глаза кое-что примечал, пока занимался твоим другом, но то, что я видел, производит впечатление. Должно быть, ваша школа гладиатороводна из лучших. Я тут видел несколько сражений, но по сравнению с вашим представлением это была просто ерунда. Откуда вы, если точно?
Марк поднял свою кружку в знак благодарности и сделал глоток кислого вина.
Я учился в одной школе неподалеку от Капуи. А потом, когда меня купил новый хозяин и увез в Рим, меня тренировал Фест.
А ты? Андреас повернулся к Лупу. Что у тебя за история? Судя по твоему виду, тебе не место в компании двух тренированных убийц.
Мы не убийцы, ровным тоном произнес Фест. Нашей задачей было лишь защищать хозяина.
Хозяина? А мне показалось, вы говорили, что получили свободу. По крайней мере, Марк.
Фест едва заметно улыбнулся:
Сила привычки. Я получил свободу уже давно, но остался у своего нанимателя. А Марк получил свободу всего несколько месяцев назад. Это было наградой за хорошую службу. И Луп тоже.
Так он тоже боец? Андреас с сомнением оглядел не слишком крепкого на вид Лупа. Что-то непохоже. Он бы и минуты не выдержал в настоящей схватке.
Я умею драться! огрызнулся Луп с вызывающим видом. Когда приходится.
Грек хихикнул и вскинул вверх руку, успокаивая мальчика.
Я вовсе не хотел тебя обидеть, дружок. Просто высказал свое мнение. И если глаза меня не обманывают, ты умеешь кое-что другое, не связанное с боями. Я прав?
Луп порозовел и гордо вскинул голову:
Я превосходный писец. Я умею читать, писать и вычислять. Так же хорошо, как любой другой.
Андреас засмеялся:
Не сомневаюсь. Но если ты не живешь в доме торговца или не служишь знатному человеку, твои умения э-э не слишком полезны.
Марк слегка наклонился вперед:
Лупмой друг. Я доверяю ему свою жизнь. И это все, что тебе нужно знать о нем.
Это было правдой. Марк действительно доверил Лупу свою жизнь. Луп знал тайну его рождения и значение клейма на его плече, которое Марку поставили в младенчестве в знак того, что онсын Спартака. Луп дал торжественную клятву хранить все это в секрете. Но Фест ничего этого не знал. И не должен узнать, решил Марк. Как бы ни были крепки связывавшие их узы, Фест находился рядом с Цезарем задолго до того, как в его жизни появился Марк. И было бы слишком опасно подвергать испытанию его верность прежнему хозяину. Фест был человеком чести, и то, во что он верил, было для него священным. Цезарь просто приказал ему сопровождать Марка, пока тот не найдет и не спасет свою мать. Если же Фест вдруг обнаружит, что Марксын Спартака, одного из самых опасных врагов, когда-либо угрожавших Риму, то он, скорее всего, почувствует себя обязанным сообщить об этом Цезарю и повинуется любому приказу Цезаря, что бы тот ни решил относительно судьбы Марка.
Андреас откинулся на спинку скамьи и с симпатией посмотрел на Феста.
Очень трогательная парочка. Как ты их терпишь? Случись мне отвечать за таких, я бы каждый раз давал им по ушам, как только они вот так заговорили бы.
Я за них не отвечаю, возразил Фест. Онимои компаньоны. Товарищи по оружию. Друзья.
Фест впервые произнес это слово, и Луп и Марк удивленно уставились на него. Марк даже почувствовал прилив гордости из-за того, что человек, которым он восхищался и которого уважал, видит в нем друга. Несмотря на все опасности и трудности, которые им уже пришлось пережить вместе, Фест никогда не выдавал своих чувств.
Друзья, вот как? Андреас вскинул брови. Ну и что же вы, друзья, делаете здесь, так далеко от Рима? Полагаю, у вас есть и какие-то другие дела, кроме того, чтобы бродить по городам, зарабатывая гроши драками.
Это дает нам возможность заплатить за еду и ночлег, возразил Фест. Чего еще нам нужно?
И правда, чего еще? Андреас глотнул вина и посмотрел на каждого по очереди. Ну а если честно, что у вас за дела?
Марк прекрасно понимал, что, если они хотят достичь своей цели, им нужно знать как можно больше. Он быстро переглянулся с Фестом и чуть заметно кивнул.
Мы кое-кого ищем, сказал Фест. И возможно, ты сумеешь нам помочь.
Вот как? Кого же вы ищете?
Фест кивком указал на Марка:
Его мать. Ее похитили и продали в рабство два года назад. А его отца убили, и Марк в результате оказался в школе гладиаторов. Все это было совершенно незаконно, как ты понимаешь. Это ведь была семья римлян, и наш прежний наниматель был недоволен, узнав, как обошлись со свободными гражданами. Он хочет, чтобы мать Марка нашли и освободили. А если удастся найти человека, который это сделал, и заставить его заплатить за преступление, то будет еще лучше.
Андреас посмотрел на Марка.
Да, это тяжело. Сочувствую тебе, парень. Похоже, тебе пришлось нелегко.
Марк кивнул, стараясь скрыть чувства, пробудившиеся при этих воспоминаниях.
Ну ладно, а что я могу для вас сделать? спросил Андреас. Думаете, я знаю, где в Греции искать каждого раба?
Нет, ответил Марк, откашливаясь, чтобы справиться с волнением. Но ты можешь помочь нам найти того человека, который уничтожил мою семью. Его зовут Децим. В то время он был чиновником в Страте, и он владеет землями на Пелопоннесе. Он лысый и хромает.
Андреас кивнул и поскреб подбородок.
Не могу сказать, что знаю такого человека. В Страте я бывал несколько раз, однако с ним никогда не встречался. Но есть один Децимсборщик налогов. И в этой части провинции у него договоры с большинством городов. Он приезжает в Халкиду дважды в год, чтобы присматривать за делами.
Марк наклонился вперед:
И когда это бывает?
Грек поцокал языком:
Вы его упустили. Он проезжал здесь несколько дней назад. Так что до конца года вам его уже не увидеть.
Марк испустил разочарованный вздох и сжал кулаки.
Ты знаешь что-нибудь еще об этом Дециме? вмешался в разговор Фест.
Нет.
Что ж, ладно, и мы будем тебе благодарны, если ты оставишь все это при себе. А среди твоих знакомых есть кто-нибудь, кто мог бы рассказать нам побольше?
Не здесь, не в Халкиде. Но в Страте имеется большой рынок рабов. И туда приезжает множество торговцев. Если кто-то и способен помочь вам найти мать этого мальчика, то скорее какой-нибудь торговец.
У Марка застыла кровь при воспоминании о рынке рабов и о той ночи, когда к ним с матерью пришел Децим, чтобы насладиться их страданиями. Желудок Марка болезненно сжался, и мальчик снова поклялся, что заставит Децима страдать, когда пробьет час мести. Легкая смерть не для этого человека.
Фест прервал горькие мысли Марка:
Значит, Страт. Ну, мы туда и собирались. Попытаем удачи на рынке рабов, как ты советуешь, и посмотрим, можно ли там что-то узнать. А теперь нам нужно как-то устроиться на ночь, ведь рано утром снова в путь. Спасибо тебе, Андреас, за помощь. И за выпивку.
Не стоит благодарности. А вам спасибо за урок. Теперь я дважды подумаю, прежде чем ввязываться в драку с чужаками, проходящими через Халкиду. Андреас осушил кружку, заглянул в кувшин и нахмурился, увидев, что тот пуст. Ладно, тогда я оставляю вас знакомиться с удовольствиями портового города.
Он встал со скамьи, громко рыгнул и посмотрел на Марка:
Удачи тебе, парень. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.
Марк кивнул в знак благодарности, и грек ушел, повернув в узкий переулок, что выходил на залитую солнцем улицу, ведущую в центр города. Когда он исчез из виду, Фест покачал головой:
Похоже, нам будет куда труднее найти этого Децима, чем я предполагал.
Но мы должны его найти! пылко произнес Марк. Мы должны точно узнать, куда он отправил мою маму!