Мама недавно, покончила с собой, хотя говорят, что просто в доме газ просочился и произошёл взрыв.
Ты по ней скучаешь?
Нет, ни капли, мне все равно и я ни разу не был на её могиле с похорон. Выглядит, словно я мудак, да?
На самом деле, в детстве у нас были очень сложные отношения, она не дала мне отца, кроме каких-то парней, которые меня иногда могли меня ударить, пока она не видит. Я их не любил отца хотел увидеть. А отца она-то, видимо, вообще не знала точнее не подозревала, кто он такой, вечно что-то в детстве придумывала меня в школе какой-то парень стал называть даже бастард, чморит, а я его пытался бить. Дома меня отчитывали постоянно помощники мамы С её снисхождения полузакрытых глаз могли меня чуть выпороть, но она никогда хотя, если видела закатывала им истерику впрочем, было много деталей. Она меня никогда не била, много давала, но воспитывала хорошо только в детстве, а в юношестве совсем забросила, хоть и выполняла все мои странные контркультурные желания.
У меня был в детстве показательный случай, связанный с воспитанием. Я проснулся посреди ночи и, когда взглянул под одеяло, увидел там монстра, частый случай для детей меня это привело в значительный страх сразу подскочил, прибежал к маме, а она спала с парнем своим. Я его разбудил тоже он ей сказал, что уложит меня спать, а сам приведя в мою комнату, ударил по щеке, закрыл рот, сказал, что, если буду пищать, добавит ещё. Есть и другие примеры но хули они тебе сдались.
Я вырос и стал нахуй её посылать без зазрений совести мы часто ссорились и незадолго до самоубийства. я увидел её на улице, резко свернул и убежал куда-то, не хотел говорить с ней, может, ещё раз она бы меня разозлила.
Ты ни разу с похорон не захотел навестить мать, которую ты ненавидел просто изза того, что она пыталась найти любовь? Я думаю, что ты просто слабну в этом смысле, боишься признать свою неправоту в её отношении, что ты её довёл до самоубийства, эти мысли ты вытеснил куда-то далеко, а они тебе возвращаются в виде этого чувства смерти мысли никогда безвозвратно не уходят они всегда, будто энергия, переходят из одного состояние в другое.
Весь твой страх смерти страх понимания себя, как косвенного убийцы своей матери, того, кто просто её довёл до крайней точки.
Егор уже чувствовал непреодолимый гнев, его кулаки сжались, он готов был его ударить. Он на миг погрузился в фантазию, как он со всей силы бьёт его прямо по глазу, потом ногами ударяет по солнечному сплетению, ведь как этот парень смеет быть настолько пр бесцеремонно-откровенным. Однако, совладав с эмоциями, он сказал с сильной долей пассивной агрессии, зубоскаля и напрягая скулы:
Да случайпошёл ты на хуй я легко могу пойти к ней на кладбище прямо сейчас, но просто не вижу в этом смысла. Хотя раз уж это принимает часть пария пойду туда. Я смогу перебороть себя и мои мысли о смерти это никак не связано.
Тот было Павел, осознав остроту своих фраз, хотел начать успокаивать Егора, отговаривать, но Егор встал толчком, чуть накренившись вправо, и пошёл в коридор.
***
Павел бросился за ним.
Успокойся! Успокойся! Куда ты сейчас в таком состоянии пойдёшь, куда? Я с тобой не спорил! Я ошибся.
Егор его отталкивает рукой, он неуклюже надевает ботинки, пока все тусовщики собираются вокруг него, спрашивают у Паши, что происходит, но он разводит руками и готовит, что тема у них для разговора не задалась изначально. Друзья пытаются ухватиться за него, а он их отталкивает, брыкается, непоследовательно отбивается от рук.
Паша говорит: что же с нами борешься, мы тебе спасаем!
А он отвечает: я знаю таких помощников себя этим возвысить хотите, зря я вообще стал с вами общаться
Кто-то из толпы сказал: а что же ты это с нами общался, а сейчас вон как ведёшь себя безудержно
Егор агрессивно отвечает, уже встав в двери с приподнятым подбородком: я ваши рты ебал! Дау меня настолько острый язык, что, когда я им лижу, я режу анус, в отличие от вас, мягких и комфортных. Вышел и крепко хлопнул дверью.
На улице повечерело достаточно сильно. Капал мелкий дождик, лишь увлажняя листья и почву, но не взмачивая её вплоть до подземной глины. Асфальт стал блестящим, фонари любопытно и крайне эстетично отражаются на обелисках домов, каждый листик сирени, тополя, клёна играют с лучиками искусственного света, электрический блеск проникает даже на землю, играя и танцуя на ней, а ливнестоки пыхтят, глотая маленькие струйки химической воды.
Егор в исступлении, чтобы успокоиться, он глотнул небольшую горсть воды из ближайшей лужи. Вода была металлическая и невкусная, изза чего он срыгнул горькую субстанцию в горло, но его не протошнило полностью. Далее отправился буквально бежать к кладбищу, которое всегда открыто, даже в самую тёмную из ночей.
По пути он подсказывается, неумело поднимается и скачет в припрыжку к нему. Он решителен, правда, решителен неясно к чему, к свершению чего, хотя такое бывает всегда с людьми. Ему в какой-то момент начинает звонить девушка без перебоя, телефон омерзительно вибрирует в штанах, чем выводит Егора из равновесия он достаёт его и отвечает
Алло?
Алло, что ты хочешь от меня Лиза?
Его язык сильно заплетается, не поддаётся ему, алкоголь начинает убийственно действовать.
Дорогой, я не понимаю, что там пришло, мне твои друзья стали хором писать, хорошо, что я тебя уговорила СП в ВК поставить, иначе бы они меня не нашли. Они говорят, что ты отправился на кладбище к матери, зачем? Не обращай внимания, если они могли тебя расстроить. Давай я приеду на такси и мы поедем домой.
Что ты мне со своей очереддддной помощью начинаешь звонить,- предлагать её, насильно затолкать в меня поверь уж НЕ НУЖНО. Пошла ты не хочу тебя слышать эти вечные потуги житейской добродетели уже вывели меня ведь они фальшивы.
И он сбрасывает трубку, он минует всё, телефон отключает, потому что звонки продолжались, и вот Егор на кладбище. Долго искать маму ему не пришлось, пару поворотов, недалеко вроде бы Ива плачет, цветёт сирень в могиле безымянного ребёнка-грудничка и, главное, сбоку, в метрах 10, гордо возвышается пространственно-монументальный мемориал какого-то воровского авторитета или бизнесмена.
Дождь, как возник из ниоткуда, так и загадочно ушёл в небытие, осталось только сырая, ликвидная почва под ногами, рыхлая такая. Егор все ноги измазал в этом, но всё-таки решительно пришёл, несколько раз, правда, ошибся и свернув к другому месту. Ориентироваться в Ростове-папе по мраморным монументам воров на кладбище было слишком опрометчиво, нужно было брать в комплексе, но это было бы непозволительно очевидно для героя, посему он это проигнорировал.
Вот он гроб, калитка и забор до колен. Калитка для вида вешалась, ведь даже неумелый бомж-сирота или малолетняя педовка возьмёт конфеты с вашего столика без малейших аберраций, просто перешагнув. Егор все равно церемониально открыл калитку, как калитку у воров калитки и заборы побольше, кованные и аж до таза, а тут вместо калитки протянутая чёрная алюминиевая цепочка с крючком, до которой нужно было наклоняться.
Егор сел на узкую скамейку из дерьмового дерева, которое должно с год на год сгнить от дождей. Вода в дождях зачастую из Дона, а он гниёт, не только водоросли в нем, так и от его воды все закономерно может лишь сгнить. Думал, что дальше ему следует делать: то он испытывал смягчение, умиротворение и негу, то приходил в ярость, агрессию, тоску. Эти противоречивые чувства диалектически представляли его единство. Он был взаправду противоречием. И какая сторона должна возобладать?
Он обдумывал слова, сказанные в диалоге, что все его коренья о смерти связаны с матерью, что он прекрасно осознает вину в её смерти, которую он раньше переносил на случившийся выкидыш. Он красочно вспоминает детство или как ему недавно писал угрозы хаваль матери, который её же бросил во время беременности, а он ему ещё пощёчины отвешивал ни раз.
Вспомнил он, что в детском садике он со своим врагом, таким несерьёзным, какие бывают в детстве, одновременно освоил плевки в друг друга, хоть по сути они играли, даже агрессии не было, соревновались, кто больше обплюёт кровать другого, кто рьянее, обильнее. Это, конечно, заметили воспитатели. Они были недовольны, обозлены и заставили матерей стирать эти зафаршмаченные простыни. Выбора не было, хотя некоторые же философы говорят о свободе воли, по сути мать Егора могла бы послать и ничего не стирать, но можно ли это рассматривать как вариант нет, к сожалению.