А я вот не смог бы без моря, неожиданно изрекает Сашка.
Так там тоже море, с готовностью переключается от Танькиных философствований к разговору, требующему вполне конкретной аргументации, Валя.
Какое? хмыкает Сашка, явно довольный своими географическими познаниями. Баренцево? Толку-то с него! Я бычков люблю ловить. Сидишь на волнорезе
Ага, с ехидством перебивает Валя, холодно, противно.
Ты еще «мокро» скажи! возмущается Сашка.
Да, и мокро тоже, с готовностью поддакивает Валя.
Так для того же и идешь рыбачить, хмыкает Сашка.
Чтобы мокро было? фыркает Валя.
Нет, чтобы все вместе: вода, волны шумят, запах! Запах, знаешь, какой на волнорезе? Сашка мечтательно задумывается, подбирая слова.
Как будто я на волнорезе не бывала, снова фыркает Валя.
Так ты там летом бывала, в жару, как вон сегодня, поясняет Сашка. А ты знаешь, как там осенью? Или весной, самой ранней, когда еще никого на пляже и в помине нет? А ты сидишь с удочкой, и брызги тебе на лицо
Вот, я же и говорю: холодно, мокро и противно, огрызается Валя.
Не, не противно совсем, мечтательно произносит Сашка, не зная, как еще выразить свою страсть к рыбалке.
Палтус, неожиданно бросает Валя.
Что «палтус»? не понимает Сашка.
В Баренцевом море ловят не бычка, а палтус, поясняет Валя.
Да? сбивается с мысли Сашка.
Тебя-то чего туда несет, к палтусу этому? вновь повторяет Танька, пропустив, должно быть, мимо ушей пикировку подруги с Сашкой.
Как ты не понимаешь? Я же строитель! совсем, как только что Сашка, неожиданно воодушевляется Валя.
И что с того? обрывает ее подруга. Я, между прочим, тоже строитель. И я тебе так скажу: нам и здесь работы хватит.
Нет, вы не понимаете, ребята! возмущается Валя.
Она хотела поделиться с Танькой своими планами, рассчитывая на поддержку. А вместо этого вынуждена держать круговую оборону, доказывая свою правоту, в которой и сама, если честно, не до конца уверена.
Там же целый город строят! выпаливает она. Апатиты называется.
Гепатиты, передразнивает Сашка.
Я туда письмо написала, продолжает Валя, не обратив внимания на Сашкин выпад. В трест. И ответ уже получила. Положительный. Меня ждут.
Ждут не дождутся, вставляет Сашка, скорее для того, чтобы хоть как-то закончить надоевший ему разговор, чем из желания удержать Валю в Жданове.
Танька более настойчива.
Пашка-то знает? интересуется она, поджав губы. Ты ему сказала?
Нет еще, напряженно замечает Валя. А что?
А ничего! вспыхивает Танька. Своему парню не сказала, что уезжаешь через две недели. Замечательно. Он, надо думать, обрадуется такому повороту событий.
Я скажу, пытается возразить Валя. Я с тобой сначала хотела посоветоваться.
Так вот мой тебе совет: забудь про эту глупость, выдает раздраженно Танька. Чего тебе не хватает? Работаешь, парень есть, замуж выйдешь.
Да что ты все о Пашке? огрызается Валя. Он тут не приклеенный. Захочет со мной поедет.
Ага, в чемодане, фыркает Танька. Надо было сразу с ним все это обсудить. Еще когда только письмо собиралась писать в трест свой. А то вряд ли он обрадуется.
Глава 3
Пашка, как и предсказывала Танька, совсем не выглядит обрадованным, когда на следующий день Валя, набравшись храбрости, рассказывает ему о своих планах на переезд. Он мрачнеет, замолкает и как будто сразу отстраняется от Валькиных проблем.
Твое дело, выдавливает Пашка. Я думал, что у нас с тобой что-то получается. Серьезное. Но, видать, ошибался.
Что вы все на меня окрысились? возмущается Валя. Как будто я вам враг какой-то.
Ее особенно колет слово «серьезное». Что же он раньше-то про серьезность ничего не говорил, даже не намекал? Может быть, тогда бы и она себя по-другому вела, уехать не стремилась. А то все самое главное почему-то всегда выясняется, когда уже поздно что-то изменить. Так, наверное, о том, как все тебя любят и уважают, узнаешь только тогда, когда помирать начнешь. Лежишь на кровати под белой простыней, а вокруг тебя собрались друзья, о которых ты раньше и не задумывался. И все такие хорошие слова о тебе говорят:
Вот, если бы не болезнь, то мы бы с тобой в Крым поехали. Давно собирались. Да вот не получилось.
А мы, говорят другие, хотели тебе холодильник подарить. Но теперь, видать, уже не судьба.
А ты лежишь и думаешь:
Где ж вы до этого были?
А кто это «все»? цепляется за Валькины слова Пашка и смотрит на подругу почти со злобой.
Кто? Никто! Ты, например, огрызается Валя, очнувшись от философских размышлений.
Нет, постой, ты сказала: «вы все». Кто все? в голосе Пашки чувствуется закипающая обида.
С Танькой я разговаривала об этом, с неохотой выдавливает Валя. Она моя лучшая подруга. Спросила ее мнения.
Сначала ее, а потом уже мое, да? возмущается Пашка. Так? Я у тебя на последнем месте?
Нет, не на последнем, бурчит Валя. Я тете Поле еще ничего не говорила.
Ага! почти с радостью от того, что его обида явно оправдана, фыркает Пашка. На предпоследнем, значит? Прекрасно. И что ты от меня ждешь? Что я запрыгаю от восторга, да? Вроде все нормально было. У нас с тобой, я имею в виду. И вдруг ни с того ни с сего
Почему же ни с того ни с сего? извиняющимся тоном произносит Валя. Я над этим долго думала
А что же не поделилась-то раньше? обрывает ее Пашка. Может, я бы и понял.
А сейчас нет, не поймешь? злится Валя и добавляет, вспомнив свои недавние размышления о бренности бытия: Я не помираю пока. Вполне можешь понять, если захочешь.
Так времени у меня нет на понимание, не дала ты его мне, пожимает плечами Пашка. Просто поставила перед фактом. Прощай, мол. И все дела.
Почему сразу прощай? Давай вместе поедем? со слезой в голосе выдавливает Валя и, вспомнив об аргументе Сашки, добавляет: Ты же не рыбачишь.
И что с того? хмыкает Пашка. Ты сама-то рыбачка, что ли?
Не я, отмахивается Валя.
А кто? подозрительно интересуется Пашка.
Неважно, поняв, что в очередной раз сглупила, отмахивается Валя.
Кто рыбак? требует Пашка.
Сашка, неохотно произносит Валя и уточняет: Парень соседский.
Вот как! возмущается Пашка. Даже соседский парень, оказывается, в курсе твоих планов. Ты его с собой приглашала, что ли?
Причем тут Сашка? заламывает Валя руки. Не придирайся! Поехали вместе, в Хибины, город строить, а?
Ты серьезно думаешь, что меня здесь ничего не держит? продолжает возмущаться Пашка. Сказала: «поехали», и я тут же кинулся вещички собирать. Как здорово у тебя все получается. За сколько суток до отъезда ты мне все сообщила? За неделю? Прямо сейчас и побегу билет покупать. Если не поздно, конечно.
Не обязательно же буквально вместе ехать, примирительно предлагает Валя. Ты можешь приехать через месяц. Или через два. Как получится. Я все разузнаю. Какие специалисты там нужны. А ты
Не езжай! перебивает ее Пашка.
Что? увлеченная своими планами, не понимает его Валя.
Не езжай ты в эту Тмутаракань, повторяет Пашка. Не надо. Давай жить, где живем. Тут все родное. А там Север. Тут ночь еще, а там уже день, наверное.
Вот только не надо этих глупостей географических! возмущается Валя. Я смотрела на карте: Кольский полуостров на той же долготе, что и Жданов. Может, даже западнее немного. А значит, и время там то же самое, киевское. В смысле, у них московское. Это тебе не Сибирь. И не Дальний Восток.
Ладно, ладно, разошлась, машет рукой Пашка. Пусть будет так. Разницы-то никакой: Север, холод, снег. А здесь все по-другому. Может, и не лучше тут уж как кому нравится, но привычнее, роднее. Не езжай.
Не могу, голос Вали на мгновение срывается, когда она и сама внезапно думает о том, что теряет все, что окружало ее с детства.
Впрочем, уже в следующее миг ей приходит в голову, что расстается она со всем этим не навсегда, что к тете Поле можно будет приезжать в отпуск хоть каждый год, и что Жданов никуда от нее не денется.