Впрочем, читатель, чей разум не затмили эмоции, мысли об утрате и вине, вероятно, отметил, что даже ее согласие никого бы не спасло рано или поздно Жюль все равно нашел бы причину выдать секрет Клодетт. Например, если бы она сделала что-то не по нем, не так, как он хотел.
А что капитан? Он явно не обманывал. Это она точно знала. Но зачем вызвался ей помочь? Выгода здесь шла только в одностороннем порядке, и Рафаэль лишь подвергал себя риску ради едва знакомой девушки и ее котенка. Полное безумие.
Нетерпение жгло. Едва солнечные лучи коснулись подушки, Клодетт поспешно подскочила и принялась собираться. Состояние девушки было просто ужасным, совсем неподходящим для танцев и пения, но сегодня это сделать ей было просто необходимо. И нет, не ради денег. Цель была другой.
Она надеялась, что Рафаэль снова придет посмотреть на ее выступление.
Мороз подирал по коже от одной только мысли об этой затее. Бастьен привела себя в порядок, заплела рыжие волосы в длинную косу, перебросила ее на правый бок и было села завтракать, но он у нее застрял в горле. Тогда Клодетт надела сверху свой плащ и торопливо покинула дом, проклиная себя за безрассудство.
Ноэль уже ждал на их привычном месте у дома 51. Джозефина всегда удивлялась, почему они выступали перед приютом для бедняков, на что Клодетт отвечала так: «Такие зрители самые благодарные». И это действительно было так. По возможности эти люди старались им платить, но даже если они этого не делали, их признательные смеющиеся лица делали дни плясуньи и музыканта радостнее. Богачей трудно было чем-то удивить, но бедняки ценили все, что им показывали.
Ноэль играл на поперечной флейте, держа ее в левую сторону и зажимая то одно, то другое отверстие всего их было шесть и каждое имело идентичный диаметр. Завидев старую подругу, он улыбнулся.
Это был долговязый парнишка семнадцати лет, который так же, как и Клодетт пытался зарабатывать на хлеб. Впрочем, его ситуация была намного хуже. Если бы вы посмотрели на его лицо, доброе, живое, покрытое веснушками, оно светилось, словно этого мальчика однажды поцеловало само солнце, то никогда бы не поверили, как тяжело ему приходилось в жизни.
Ноэль был из бедной крестьянской семьи. В тринадцать лет он лишился матери единственной, кто у него был, и, оставшись сиротой, был вынужден бродяжничать и заниматься попрошайничеством. Каждый день его называли отребьем и пинали, особенно лихо доставалось от школяров пока однажды он не нашел старую флейту на улице.
Ноэль вспомнил уроки, которые когда-то преподносила своему ребенку его мама, и вскоре заново выучился играть на ней. Одним майским днем он встретил Клодетт. Восхищенный ее плясками и ангельским голосом, мальчик предложил выступать вместе. На том и порешили: Ноэль играл на флейте, Клодетт пела и плясала под его музыку. Вместе они смотрелись значительно эффектнее, и дело пошло прохожие стали останавливаться гораздо чаще и класть денег тоже больше.
Он жил в доме священника на Монетной улице. Тот принял его, когда юноша пришел в церковь за помощью. Господь не заставил ждать. Однако, денег на многое не хватало, поэтому, когда прежняя флейта Ноэля сломалась, ему пришлось украсть чужую.
Клодетт вынула мешочек и сложила туда тройку монет, которые Ноэль уже успел заработать своим выступлением. По вечерам они считали деньги и делили их поровну. Клодетт забирала свою долю в мешочке, а Ноэль клал монеты в карман с заплаткой.
Расправив платье, девушка села рядом с Ноэлем на их старенький коврик, разложенный на уличных булыжниках, и запела. Уставая, порой кто-то из них замолкал, и второму приходилось отдуваться за двоих, чтобы дать отдышаться уставшему, но только так они могли достигнуть полного равновесия.
Кто-то из прохожих останавливался, чтобы послушать льющиеся мелодии, кто-то их не замечал, а кто-то просто бросал монеты в мешочек и бежал дальше. Клодетт не знала, кто был приятнее: первые или последние, но лучше всего было, если горожанин все это в себе совмещал. Как Рафаэль, которого нигде видно не было.
Услышав цокот копыт, Клодетт каждый раз оглядывалась в надежде увидеть капитана, но его все не было. Девушку стали терзать страшные мысли. Вдруг кто-то узнал о том, что он сделал для нее? Вдруг Рафаэля поймали?
Но вскоре он появился.
Ее красивый голос приятно обволакивал его слух, но Рафаэль впервые не остановился, завидев ее дающей выступление.
Ее грудь стеснилась. Клодетт поймала быстрый взгляд капитана, но не удосужилась ничего большего. Офицер не обратил на нее внимания, возможно, в спешке, а возможно и вовсе не собирался замечать.
Ее вдруг одолел страх. Сладкая улыбка, которой девушка обычно приправляла свое нежное пение, вдруг сменилась встревоженным, даже испуганным, выражением лица. Она не слышала больше ни флейты, ни разговоров, ни восхищенных возгласов зрителей ничего, кроме биения собственного сердца. Почему он не смотрел на нее? Почему? Может, он передумал ей помогать? Может, ей стоило просто молча отпустить его, чтобы не попасть в беду? Вдруг Рафаэля взбесит ее настойчивость, и он выдаст ее тайну? Бастьен подумала, что отступить, наверное, было бы правильнее, но она не могла этого так оставить.
Капитан! прервав пение, вскричала Клодетт, когда набралась достаточно смелости.
Офицер потянул поводья на себя, приказывая своему коню остановиться, и обернулся к девушке, будто все это время здесь только и ждал, когда она позовет его.
Что-то стряслось? поинтересовался он своим обыкновенным солдатским тоном.
Флейта Ноэля вдруг затихла. Из-за прерванного выступления толпа стала быстро расходиться.
Клодетт не сразу ответила. Она так и застыла там с открытым ртом, глядя капитану в глаза и боясь произнести что-то лишнее. Только сейчас Бастьен заметила, что рядом с Рафаэлем ехали еще двое стрелков. Несомненно, это были его подчиненные. Вероятно, именно они являлись причиной столь сдержанного поведения командира.
Да, господин офицер, Она тут же выпрямилась и заговорила неожиданно уверенно. Вы не спуститесь в мой подвал? Я думаю, там кто-то был.
Стрелки с улыбкой переглянулись, посмотрели на командира, а затем рассмеялись.
Отставить! приказал капитан, смерив их строгим взглядом, а потом снова обратился к Клодетт. Вы хотите, чтобы я проверил Ваш подвал, сударыня?
Да, кивнула она.
Стрелки опять расхохотались, но Рафаэль снова пресек их веселье.
Отставить! повторил он в этот раз громче и строже. Потом он посмотрел на девушку, и его голос смягчился. Хорошо. Посмотрим, что вор оставил после себя. Показывайте дорогу.
Клодетт сумела только быстро кивнуть и проглотить волнение, словно кусочек угля. Она наклонилась, подхватила мешочек с монетами, проворно разделила деньги, всучила Ноэлю его долю, быстро затянула мешочек, накинула плащ и, последовав за капитаном, оставила Ноэля в полном недоумении. Впрочем, как настоящий друг, он ничего не сказал, чем оказал Клодетт огромную услугу.
Свободны! Рафаэль отпустил гвардейцев, как только девушка оказалась около него.
Есть, капитан! отозвался один из них.
Да, сэр! подхватил второй. И приятного времяпровождения, добавил он шепотом, и оба солдата прыснули.
Будучи совсем молодыми, эти двое наивно полагали, что пошловатые шутки сделают их взрослее и возвысят в чужих глазах. Рафаэль, у которого столь глупые предположения перестали иметь место быть уже в пятнадцать, спустя десять лет с того возраста, научился игнорировать таких людей и не придавать большого значения их словам. Так же он сделал и сейчас просто промолчал. Отчитал только за нарушение дисциплины.
Важно просто не обращать на них внимания, озвучил свои мысли Рафаэль, спрыгивая с лошади. У них пока только одно на уме.
Капитан взял своего коня под уздцы и повел его вперед. Клодетт шла справа от него.
Правда? улыбнулась она не самой своей искренней улыбкой. И только у них это на уме?
Что Вы имеете в виду? удивился мужчина.
Они обращались друг к другу на Вы, как и было положено, ведь окружающие могли подслушать их разговор.
Если Ваши мысли чисты, почему Вы тогда так посмотрели на ту даму? спросила она, никого конкретно не имея в виду.