Фрейлина заметила королеву и испуганно соскочила на пол. Анна подошла к девушке и схватила её за шею.
Чтобы больше я тебя рядом со спальней короля не видела! прохрипела она. Фрейлина дёрнулась, и у Анны в руке осталось порвавшееся ожерелье.
Генрих расхохотался.
Выйдите обе. Меня ждут государственные дела, объявил он дамам со смехом.
Униженная, Анна вернулась к себе. В комнате с подолом собственного платья на ковре играла Бэт. Её рыжие кудряшки выбивались из-под бархатного чепчика, придавая лицу задорное выражение.
Мам, улыбнулась девочка, увидев Анну.
«Похожа на отца», подумала королева, молча проходя к постели.
Няня взяла Елизавету за руку и вывела из комнаты.
* * *
Оставшееся до турнира время Анна старалась вернуть себе хорошее расположение духа. Она собиралась действовать так же, как действовала раньше: вновь очаровать мужа, улыбаясь и непринуждённо беседуя с ним обо всём и ни о чём. Мужчины, которые и в самом деле в большом количестве окружали королеву, расточали комплименты, помогая возвращать хорошее настроение.
Среди друзей Анны числился её родной брат, друг Генриха, а также несколько придворных поэтов и музыкантов. Все они постоянно крутились в спальне королевы, отвоёвывая её расположение друг у друга. Иногда Анна, конечно, позволяла нм некоторые вольности. В последний год, когда Генрих стал от неё отдаляться всё больше и всё реже стал появляться в её спальне, ей оставалось довольствоваться вниманием других мужчин. Они, не обращая внимания на то, беременна она или нет, уверяли Анну в том, что она красивее всех на свете
Генрих, Анна протянула руку для поцелуя одному из ближайших друзей мужа Генри Норрису, ты всё же решил навестить меня. Я рада твоему приходу, она благосклонно кивнула, указывая посетителю на низкую скамейку, стоявшую в её ногах.
Что твой муж? По-прежнему позволяешь ему унижать тебя? спросил поклонник, глядя на Анну снизу вверх.
А ты по-прежнему позволяешь себе вольности, Анна улыбнулась, не стоит заходить слишком далеко. Король ревнует.
Представь, что его нет. Перестань себе постоянно о нём напоминать. Генрих унижает тебя, не ценит. Всё, что он хочет, это сына. А мне нужна только ты, и никто другой. Норрис провёл рукой по юбке королевы, пытаясь под шёлком угадать положение её ноги.
Не говори мне об этом! Анна убрала его руку с платья. Даже если Генрих умрёт, тебе не занять его места. Она рассердилась, сама не зная на что. Уходи. Сейчас придёт новый музыкант. Мне его очень хвалили. Я хочу послушать музыку одна
* * *
Музыканту не повезло. Едва он покинул спальню королевы, как его схватили и препроводили в Тауэр. Целые сутки молодого человека пытали, выбивая признание, и в итоге он согласился со всеми обвинениями: «Да, королева изменяла со мной своему мужу, королю Генриху Восьмому», «Да, она говорила мне, что отравила Екатерину», «Да, она планировала отравить и самого короля».
Анна об этих признаниях ничего не знала и в приподнятом настроении отправилась на турнир. Разве она могла предположить, что прямо во время турнира Генрих обвинит её брата и своего ближайшего друга в измене и отправит их в Тауэр? В страшной башне и из них тоже выбьют признания, которые вовсе не облегчат им участь.
А второго мая на рассвете стражники вошли в спальню самой королевы.
Ваше величество, пройдите с нами, вежливо предложили Анне.
Куда вы меня поведёте? Она понимала, что происходит что-то ужасное, но ей не хотелось верить в худшее. Вы меня проводите к королю? Анна решила настаивать на своём до последнего. Проводите меня к Генриху! Не голос срывался, рыдания, подступавшие к горлу, не давали говорить спокойно.
Да, конечно, стражники получили приказ на словах соглашаться со всем, что потребует опальная королева. Одевайтесь и идите с нами.
Её провели к лодке, пришвартованной у берега Темзы, и повезли в сторону Тауэра. Башня маячила вдали, не скрываясь и не таясь. Она словно приветствовала Анну: вот и ты здесь, и тебя не миновала сия участь, и тебе предстоит испытать на собственной шкуре все прелести пребывания в печально знаменитой темнице. Но Анна не хотела верить в то, что происходило с ней.
К королю, везите меня к королю! продолжала просить она замолчавших стражников. Вы не смеете так поступать с королевой Англии! кричала она, заливаясь слезами, забыв, как совсем недавно праздновала победу над униженной Екатериной.
* * *
Две недели в башне тянулись дольше, чем два года. В какой-то день к ней привели дочь, и на этом всякая связь с внешним миром прекратилась. Елизавета не понимала, что происходит, и лишь ближе прижималась к ожидавшей своей участи матери. Изредка их выпускали погулять во внутренний двор Тауэра, но никто с ними не заговаривал, старясь отводить в сторону взгляд, прекрасно осознавая, что судьба Анны Болейн предрешена.
И всё-таки суд состоялся. Пятнадцатого мая Анну провели в большой зал, где среди судей она с ужасом узнала собственного дядю, графа Норфолка, и бывшего жениха, графа Нортумберлендского. Естественно, Бэт на суд не взялиона прогуливалась во дворе с няней. Но отчего-то она помнила и суд над матерью тоже.
Признаете ли вы себя виновной в том, что изменяли своему мужу на протяжении последних трёх лет?
Нет, я не виновна.
Признаете ли вы себя виновной в том, что отравили бывшую королеву Англии Екатерину Арагонскую?
Нет, я не виновна.
Признаете ли вы себя виновной в попытке отравления принцессы Марии, дочери короля?
Нет, я не виновна.
Признаете ли вы себя виновной в попытке организовать отравление своего мужа, короля Англии Генриха Восьмого, чтобы после выйти замуж за Генри Норриса?
Нет, я не виновна.
Приговор оглашал дядя Анны. Граф Норфолк сквозь слёзы несколько раз произнёс: «Виновна, виновна, виновна». Про себя он думал о том, как повезло, что ему самому отрубать голову не будут. Он выживет, и голова останется на плечах.
Приговор был зачитан. В зале поднялась суматохаграф Нортумберлендский упал в обморок. Подписать приговор любимой когда-то им женщине оказалось непросто. Но Анне было уже всё равно. Она не видела ни слёз на лице дяди, ни лежавшего на полу бывшего жениха
* * *
Эшафот был покрыт плотной чёрной материей. Специально выписанный из Франции палач, владеющий мечом, ожидал в стороне. Конечно, положено было королеву жечь на костре, но Генрих проявил невиданное милосердие и заменил костёр на отсечение головы: всё-таки впервые в истории страны казнили королеву. Игра стоила свеч. Или топора.
Про Бэт все забыли и думать. Она стояла в сторонке, никем не замечаемая, всеми позабытая. Ей было два года и восемь месяцев, и она во все глаза смотрела на разворачивающееся перед её глазами зрелище. Вот мама идёт в сером платье, отороченном мехом. Как всегда красивая, только отчего-то печально её лицо. Вот рядом стоит высокий мужчина в закрытом капюшоном лице. Тётя, мамина старшая сестра, забирает у мамы молитвенник. Мама громко говорит о своей любви к папе, королю Генриху, и почему-то просит Иисуса забрать к Себе её душу. Мужчина в капюшоне заносит над своей головой меч, а мамина голова падает на чёрную ткань. Её губы продолжают шевелиться в безмолвной молитве. К маме подходят какие-то дамы, накрывают её тело простыней и уносят прочь.
Елизавета понимает: мамы больше нет. Она падает на колени в лужу, что осталась на земле после прошедшего ночью дождя, и бесконечно смотрит на то место, где только что стояла Анна.
Как ты здесь оказалась? няня пытается поднять с колен Бэт. Я ищу тебя всё утро. Кто тебя сюда пустил?
Бэт не плачет. Она молчит и не обращает никакого внимания на няню. Мамынет. Её только что завернули в тряпку и унесли прочь. И голову мамину тоже завернули. А губы мамины всё шевелились и шевелились. Господи, за что?!
Часть втораяОтец
Здесь так любят рубить головы.
Странно, что кто-то ещё вообще уцелел.
Глава 11536 год
1
После казни прошло всего одиннадцать дней, а Генрих уже объявил женой ту самую фрейлину, которая недавно восседала у него на коленях. Джейн была девушкой тихой и кроткой, представляя собой полную противоположность предыдущим жёнам короля.