Если Nдействительно стоящий шекспировед,перебил Профессор,то собственные впечатления он соотносит с культурно-историческим контекстом. То есть с книгами других шекспироведов, с книгами современников Шекспира и вообще со всеми книгами, читанными в течение жизни
Так ведь кое-какие книжки и Z читывал,заверил Конрад.Может быть, количеством поменьше, но разве количество волнует потенциального читателя?
Вон любой историкзнает бездну всего интересного. Но признайтесь, есть ли среди этой бездны нечто более интересное, чем красочное описание вашим простым смертным приятелем своих приключений в недавней командировке? Что нужнее любителю всяческих историйзнание, где, что, почём или знание перипетий пунических войн? (Хотя, может быть, знание приёмов боксавсего нужней).
Кроме того, очевидно важно не только, ЧТО рассказано, но и КАК рассказано Напрасно, однако, думать, будто изящная словесностьпрерогатива одних лишь писателей да журналистов. Взять хотя бы одного рабочее-крестьянского народного депутата, точности и сочности выражения мыслей у которого могли бы поучиться виднейшие интеллигентские литературные кумиры. И не только у него Общим местом стало сетовать на то, что словарный запас столичных газетчиков втрое меньше, чем у пошехонских крестьянок. А послушайте, какими отточенными формулировками сыплет урла перед тем, как съездить вам по яйцам
Надо знать приёмы бокса, а ещё лучшевладеть ими. Чего стоит фундаментальная наука без разработанной на её основе прикладной? Из «неточных наук» психология на первый взглядсамая в этом отношении стóящая. Решая вопросы социализации и жизненной ориентациикак без неё обойдёшься? Но скажите-ка, кто лучший профессионал-психологобладатель соответствующего диплома, стонущий под башмаком стервы-жены (единственной в его жизни женщины)или тракторист с пятью классами сельской школы, под дудку которого пляшут на цырлах, кроме жены, ещё шесть любовниц?.. Кто возьмётся утверждать, будто случай кого-то из этих двоихнетипичный?.. Общеизвестно же, что те, чья должностьспасать других от самоубийства и сумасшествия, чаще всех кончают жизнь самоубийством или сходят с ума
Конкурировать с ними по этой части могут разве что профессиональные праздномыслы, которые только и умеют, что «объяснять мир» (хорошо ещё, что мало кому из них взбредает в голову «изменить мир»). Если уж на то пошлолюбой бывалый ветеран ударных строек больше петрит в устройстве мира, чем десять самых пытливых философов, взятых вместе. Философы по-настоящему знакомы лишь с устройством газовой конфорки: на случай, если мир так и останется необъяснён.
Сколько прошло по земле химиков, инженеров, программистов, смыслящих в музыке, литературе, социологиии никогда не учившихся в гуманитарных вузах?
Но видел ли кто-нибудь живого музыковеда, филолога, социолога, сколько-нибудь смыслящего в химии, сопромате, программированииесли только когда-то это не было его основной специальностью?
Каждый может назвать десятки случаев (из жизни знакомых либо знаменитостей), когда технари и «естественники» бросали прежнее поприще и становились гуманитариями. Но кто слышал, чтобы когда-нибудь бывало наоборот? Гуманитарием быть слаще? А может бытьпроще?
И, кстати, совершенно очевидно, что средний гуманитарий с технарским (или рабоче-крестьянским) прошлымгораздо лучший гуманитарий, чем средний гуманитарий «изначальный» Не значит ли это, что последнийотброс общества по всем статьям?
Нет, честное слово, кто же он такой, как не праздный небокоптитель, человек без профессии илитак правильней«человек по профессии». Гуманитарийне профессия, а крест. Но чего стоит «человек», не способный ни гвоздя забить, ни порох выдумать? Что он может дать остальным людям, кроме того, что им и так дано (а если кому-то не дано, то чем он-то поможет?).
Я бы вот как сказал: интеллигент постольку социабелен и постольку жизнеспособен, поскольку в нём жив «негуманитарий».
Зато гуманитарии имеют дело не с временным, а с вечным; с глобальным, а не с локальным,воскликнул Профессор.
Гм. С чем таким «вечным» и «глобальным» имеют дело посредственные литераторы, заурядные библиографы, рядовые экскурсоводы, у которых есть кой-какие познания, но совершенно нет озарений а ведь это 99% гуманитариев, если не все 100%...
Чтобы чувствовать себя полноправным членом общества,продолжал Конрад,инженер вовсе не обязан быть Эдисоном, шахтёрСтахановым, модельерКарденом. И даже многие, занимающие доступные всякому «должности»скажем, занятые в сфере обслуживанияпользуются уважением сограждан за одно то, чтонеобходимые винтики социального механизма. Но историк должен быть Тойнби, психологФрейдом, писательСолженицером, чтобы общество хотя бы обратило на них внимание. То есть нужно предложить народу (или человечеству) этакую новую ультрасенсационную истину, смахивающую на Божественное откровение. Но, как известно, в гуманитарной сфере всё новоеэто хорошо забытое старое, и удивить просвещённую общественность всё сложней (а кто нынче не просвещённый, в эру информационного обвала?).
Изгои социума, гуманитарии могут чувствовать себя уютно разве что в эфемерных субэкуменах, среди себе подобных.
Даже самый творческий, самостоятельно мыслящий гуманитарийвсего-навсего квалифицированный игрок в бисер, раскладчик пасьянсов из давным-давно высказанных кем-то мыслей.
А большинствопросто коллекционеры сведений и мнений. Притом среди собранных сведениймасса ненужных, а среди собранных мнениймасса неверных.
Единственная продукция, которую способны выдавать эти паразитыписьменные, а чаще устныетексты, общественная полезность которых выражается когда нулём, когда отрицательной величиной.
Вестимо, иметь что-нибудь против текстов вообще («забрать все книги бы да сжечь»)глупо: многие из них обществом востребованы. В первую очередь те, что несут ценные сведения и верные мнения: как клеить обои, как бороться с тлёй, что принимать от ангины. И ещё те, что несут положительный эмоциональный зарядздоровый смех (юморески), половое возбуждение (порнороманы), приятную щекотку нервов (детективы). Но в текстах гуманитариев любая «мысль изреченная» есть по условиюложь; сведения они содержат либо бесполезные (сколько симфоний написал Моцарт, кто победил при Ватерлоо, в чём расходились Кант и Гегель), либо никаких (вся эссеистика). А что до эмоционального заряда хорошо ещё, когда в сон клонит, а то бывает, что и сердце ноет и под ложечкой сосёт. Нелицеприятные факты, мучительные сомнения, горькие прозрения Кто, знакомясь с подобными текстами, не испытывает скуки, испытывает страх и состраданиенаитягчайшее из страданий. Куда ты завёл нас, Сусанин, читавший Аристотеля? Не видно ни згидалёко ли катарсис?
Слишком долго надо страшиться и страдать, прежде чем очистишься и просветлишься. Целый век пройдёта к смеху сквозь слёзы так и не пробьёшься
По-моему,сказал Профессор,вы толкуете не об интеллигенции вообще и даже не о гуманитариях вообще, а о себе.
И о себе, конечно. Не о вас жея же знаю, что вы по первой специальности физик.
И как вы думаете: я с бухты-барахты бросил свою физику и пошёл в гуманитарии?
Вы умеете развести ручную пилу?
Да Но
А раз вы умеете развести пилу, то могли позволить себе любой каприз.
Значит, мой уход в историкикаприз?
Угу
А кто вам мешал научиться разводить пилу?
Неспособность. Бездарность.
И тогда вы ушли из гуманитариев В солдаты.
Ну, я не только солдатом был
А чем вы занимались как гуманитарий?
После учёбы в аспирантуре был какое-то время
Интересно, интересно!.. На какой кафедре, какая тема?
Кафедра зарубежной литературы. Писать я должен был об одном русском поэте.
Пушкине?..
Нет, конечно. О Пушкине миллион диссеров написан. Такими китамиХанга, Конеген, Чхартишвили что тут нового скажешь?.. Нет, я поэта выбрал современного, малоизвестногоМихаила Щербакова Он больше как автор-исполнитель засвечен, под гитару свои песни поёт