Из дальних селений вернулись отряды всадников с большой добычей. Это подняло настроение дружины. Кроме того, всадники сообщили, что пехота вышла на большую дорогу и под водительством Оття движется мимо Аутине в сторону Юмеры. Огромные стада, угнанные из селений, и другое добро отправлены за Сяде. Это известие еще больше ободрило людей. Галдеж, пение и пляски продолжались далеко за полночь. Горели костры, на остриях копий жарились огромные куски мяса.
На следующий день к обеду подоспела большая часть пехоты; впереди на коне ехал Отть. Их встретили ликующими возгласами. Отряды пехотинцев все время прибывали, и перед заходом солнца Кахро привел последних. Половина людей была на конях, захваченных в селениях, однако вперед пеших никто не вырывалсяверхом ехали поочередно.
Прибыли еще пешие и конные, опоздавшие на сбор в Мягисте.
Отть с победоносным видом рассказывал, сколько скота переправлено через Сяде в Мягисте, сколько тяжелых тюков с добычей нагружено на быков.
Стали возвращаться с добычей и отряды всадников, посланные в селения накануне; к полуночи второго дня вернулись все; кое-кто, правда, был ранен, так как в иных деревнях им оказали сопротивление.
Только люди прилегли отдохнуть, как с Койвы прискакали гонцы и сообщили, что за рекой появилась вражеская конница.
Велло хотел сохранить это втайне и посоветоваться с Ассо, но в лагере уже распространился слух: большое войско врага переправляется через реку.
Чего тампоработали, попировали, пора и по домам,послышались голоса.
Не то латгал еще наступит нам на пятки!
Не иначе, как с рыцарями явится!
За Сяде надежнее, чем на берегу Юмеры!
Так рассуждали люди, и Велло не стал успокаивать их. О том, чтоб передохнуть, не могло быть и речи.
Велло сидел один, в стороне, прислонившись спиной к стволу дерева. Он знал, что множество глаз следит сейчас за ним, что люди ждут его слова. Он знал, что может решить так или иначе. И должен решитьведь это он повел дружину в военный поход, во вражескую землю, навстречу опасностям.
Конечно, можно отправиться домой, но тогда просто одним разбойничьим набегом станет больше, от и все. И что скажут Лембиту, Мээме и другие старейшины Сакалы. Посмеются злорадно: старейшина Мягисте решил, мол, жить грабежами! Видно, добро, захваченное у Кямби, уже кончилось, вот и отправился в Латгалию за добавкой! Не нужно пахать, согнувшись в три погибели, не нужно проливать пот на пожоге.
Прихрамывая, с серьезным выражением лица, подошел Отть. Он пошевелил губами, словно собирался сказать что-то, огляделся, будто искал кого- то, и, убедившись, что никого поблизости нет, равнодушно произнес:
Юмера небольшая река. Берет начало, кажется, в лесах Метсеполе, пересекает, изгибаясь, большую дорогу и впадает неподалеку от границы Росолы в Койву. Но это неважновелика река или мала. Главное, чтоб не оставила по себе плохого воспоминания. Койвавот это уже большая река. Не каждый старейшина поведет за нее дружину. А если и поведет, то целой обратно не приведет.
Велло медленно поднялся, подошел к Оттю, посмотрел ему в глаза, тяжело хлопнул по плечу и решительно произнес:
Я поведу дружину через Койву!Отть глядел в сторону и молчал. Однако не в силах был скрыть радости на своем лице.
Это решать старейшине,молвил он поучительно,на то и выбирают старейшину, чтоб он сказал свое слово там, где дело серьезное. Старейшина не для того, чтобы своей рукой убивать врагов. Его дело сказать: отсюда отправимся дальше, а отсюданазад, здесь остановимся, а здесь будем биться! Вот это дело старейшины.
У меня около пятисот человек на конях и более двухсот пеших,сказал Велло.
С такой большой дружиной не годится удирать, тем более, что врага-то еще и не видать,согласился Отть.
Велло послал еще сотню хорошо вооруженных людей к берегам Койвы охранять дорогу и только тогда разрешил дружине устраиваться на отдых.
Утром подошло еще с полсотни конных воинов, в основном из северной Сакалы: из Лехолы, Нурмекунде, Мыху и Ярвы.
Прибыли всадники с Койвыони доставили трех человек, взятых в плен за рекой. Мост снова в порядке, и враг отошел за леса, сообщили они. Кюйвитс ожидает дружину, чтобы отправляться под Вынну.
Пленные оказались ливами. К Койве они пришли из Вынну вместе со всеми. В Вынну осталось несколько сот воинов: венеды, латгалы, ливы, несколько десятков немцев и восемь рыцарей с фогтом Бертольдом.
Тотчас же затрубили трубы, и когда все собрались, старейшина поднялся на возвышение и коротко сообщил: враг отступил от Койвы, мост починен. Предстоит поход через Койву, под Вынну, и без промедления! Тот, кто оробел, еще не увидав врага, пусть идет налево, тот же, кому битва не страшна,направо. Не подобает возвращаться домой, подобно грабителям, с одной только добычей, не сразившись с врагом!
Киур большими шагами быстро отошел вправо и оглянулся. С воинственным шумом за ним спешили люди, кидая через плечо взгляды назад: кто, мол, идет следом, а ктоналево.
Тогда Киур вышел на середину поля и остановился в угрожающей позе, с мечом в руке. Кое-кто пугливо крался мимо него налево. Иные вначале шли направо, а затем, словно заблудившись, поворачивали налево. Там набралось с полсотни человек.
Справа их осыпали насмешками, издевательствами и даже угрожали копьями.
Когда наконец дружина разделилась, Киур желчно воскликнул:
Больше трусов нет?.. Больше нет таких, кто пришел сюда лишь хватать добычу? Жечь деревни?.. Нет?.. Пусть тогда говорит старейшина!
Киур сердито отошел направо и со звоном вложил в ножны свой легкий меч.
Велло был в серой одежде, в сером кожаном шлеме с железным ободком и гребнем; сбоку, на коричневом кожаном поясе с бронзовой пряжкой, висел короткий меч. В его худом лице и в серых глазах было столько ярости и твердости, что воины, стоявшие справа, не могли скрыть своей радости и еще прежде, чем старейшина открыл рот, закричали:
Чего там думать! Вперед! Через Койву! К Вяйне! Мы хотим биться!
Велло бросил взгляд налево и спокойно сказал:
Можете отправляться домой. Каждый к себе. Но прежде, чем вы пойдете, вам остригут волосы, как рабам. В вас рабская кровь. Оружие и добычу у вас отберут. Домой вам придется идти пешком, вас проводит отряд всадников. Остальные пойдут через Койву на Вынну.
И вот многие из тех, кто стоял слева, быстро подошли к старейшине, поклонились ему и попросили позволения следовать вместе с дружиной на юг. Их, мол, подстрекали, но они больше и слушать не желают этих бунтарей.
Вскоре все, кто стоял слева, подошли к старейшине и попросили разрешения идти вместе с дружиной. Каждого такого воина Велло распорядился поставить рядом с воином из Мягисте или с кем-либо другим, кто был похрабрее.
Сборы потребовали времени. Лишь в полдень, подкрепившись, смогли тронуться в путь. До темноты достигли Койвы. Кюйвитс с отрядом стоял в дозоре на другой стороне реки. Перейдя через мост, дружина расположилась на отдых. Никто громко не разговаривал, все подозрительно смотрели на юг, в сторону леса. Все помнили: позадиширокая река, кругомвражеская земля.
Лучше других помнил об этом Велло. Только теперь, приведя дружину вглубь вражеской земли, он впервые в жизни почувствовал, чго такое ответственность. Поход против Кямбиигра по сравнению с этим походом. Ведь Саарде не было вражеской землей, да и под его, Велло, началом едва ли насчитывалась тогда сотня воинов. Но одновременно он испытывал сейчас и гордость: он ведет дружину на врага, он отомстит за грабеж Сакалы. Это его военный поход! Не бывает битв без угрозы поражения. Невозможно сражаться, не потеряв ни одного воина. И уж если он зашел так далеко, то пойдет и дальше.
Из головного отряда прибыл с вестью гонец: в Вынну все тихо, ворота закрыты.
Велло обошел все отряды, осведомился, достаточно ли у воинов оружия, съестного, пошутил с ними и посоветовал до полуночи подремать: труба, мол, разбудит их, когда придет пора вставать и отправляться. Он прошел вокруг лагеря, удостоверился, на месте ли дозорные, а затем заглянул к Оттю и Кахро, подкрепился вместе с ними, выпил меду, побеседовал, однако о том, что ожидает их, говорить не стал и вскоре лег.