Я всегда говорилзмеиное отродье!ответил Отть.Прикончитьи все. А сейчас заплатим, что причитается, и выпроводим вон. Не скупись! В другой раз возьмем с них сторицей.,. Ну, а Лемби... Даже если и не получится из нее толку и она станет как Лейничто ж! Пусть помогает бедным и лечит хворых. И это работа. Может, ей и муж не понадобится. Повезеттак родит сына от святого духа.
Что за. глупая шутка!разозлился Велло.
Родила же их дева Марья, то есть святая Мария, сына от святого духа! Сын этот и есть великий дух Иисус Христос, которому они поклоняются.
Велло ничего не ответил; наклонившись, он перебирал серебряные монеты и украшения.
Отть, стоя у порога на страже, продолжал уже тише, словно утешая:
Невесту старейшина Мягисте найдет и здесь, и в других местах. Любой сакалаский старейшина отдаст за тебя свою дочь, да еще столько приданого получишь, что и не увезешь...
Прекрати,крикнул Велло и выпрямился. Мешок с серебром был у него под мышкой. Но прежде, чем выйти, он велел Оттю отослать со двора слуг и служанок. Нечего им глазеть на Лемби!
Меж тем патер и Лемби уселись на скамью под ясенями, а слуги, сопровождавшие их, стояли, прислонясь к частоколу.
В амбаре принялись спешно взвешивать серебро. Отть знал эту работу. Сперва он с недоверчивым видом повертел в руке гирьки, а затем стал кидать на чашу слитки серебра, броши, браслеты, кольца и ожерелья.
Торговец внимательно оглядывал юркими глазками каждый предмет и ножом проводил на нем царапины, чтобы убедитьсянастоящий ли это металл. Велло сидел тут же, старательно смотрел на весы, но не видел их и не слышал споров Оття с торговцем. Он думал о Лемби и горел желанием поскорее поговорить с ней, сорвать с нее эти черные одежды загробного мира и изгнать из ее сердца этого страшного духа.
Наконец серебро было взвешено, чужеземцы высыпали его в мошны, изрядно приложились к меду, который принесла Вайке, после чего торговец сказал:
А теперь плати за то, что доставили ее в срок в целости и сохранности.
Вы отравили ей душу и тело!вскричал Велло и, вынув из потайного кармана браслет, брошь в ожерелье, кинул все это на пол и приказал Оттю достать шкурки.
На этот раз мы квиты,сказал Велло после того, как чужеземцы спрятали полученное в мешки.
Он дрожал от возбуждения, ему казалось, что он ее дождется, когда чужеземцы закончат свои дела. Выйдя во двор первым, он крикнул патеру:
Все уплачено, гости к отбытию готовы.
Патер же тихим, смиренным голосом, в котором сквозила насмешка, ответил:
Сестра Мария хочет прежде навестить Барбару и Регину, чтобы мы могли все вместе помолиться. А ты, старейшина Мягисте, если хочешь вступить в брак с Марией, должен дать окрестить себя во имя отца, сына и святого духа.
Призвав на Велло и Ассо божье благословение, патер ушел вместе с Лемби.
Ну и идите!прохрипел Велло и, повернувшись, зашагал прочь. Он оглянулся лишь на нижнем дворе. Патер со своей жертвой как раз выходил из ворот, торговец и слуги шли за ним.
Вскоре приковылял Отть.
Еще и есть потребовали,презрительно молвил он.Но я сказал: в Риге, мол, наедитесь!
С озабоченным видом подошел Кахро, сделал вид, будто у него тут какое-то дело, но в конце концов не выдержал:
Лемби испорчена. Она не та, что прежде. Они околдовали ее.
Вынут у человека душу, сунут вместо нее душу какого-нибудь духа, а затембудь добр, давай за это еще серебро и золото,возмущался Отть.
Велло распорядился принести лук и пучок стрел, сказал, что пойдет в лес. В голове у него была лишь одна мысль: как поговорить с Лемби с глазу на глаз, чтобы никто не слышал!
IX
Патер покинул Мягисте лишь на третий день. Лемби, Лейни и Рийта провожали его до большой дороги, что ведет из Сака-лы в Ригу. Вернувшись, Лемби осталась у отца.
Все эти сведения добыли для Велло Кахро и Вайке. Старейшина сразу же послал Малле к Ассо, веля передать, что он зовет свою невесту, что он умоляет ее прийти. Сестра вскоре вернулась; Лемби спокойно и твердо ответила ей, что не придет, останется у отца, а если Велло есть что сказать ей, пусть приходит сам.
Велло стиснул зубы и не вымолвил ни слова.
Он не пошел туда ни в этот день, ни на следующий, а затем, чувствуя, что не в силах больше владеть собой, вскочил на коня и по проселку домчался к Ассо.
Он встретил сельского старейшину во дворе и попытался хоть что-нибудь прочитать на его лице, однако гадать не стал и тихонько спросил:
Как дочь? Уже здорова?
Не понять ее,грустно улыбаясь, ответил Ассо.Порой словно не в своем уме, говорит о другом мире, о граде на небесах, о Христе и пресвятой деве. Не знаю, что с ней там сделали... Сейчас она дома, должно быть, молится. Поди, поговори с ней сам.
Велло пошел к дому; он никак не мог решить, как вести себя с невестой. Все эти дни он подбирал словато добрые и ласковые, то злые и гневные, то деловые и убеждающие.
Он вошел и, когда глаза его привыкли к сумеречному свету, увидел Лемби. Вся в черном, она стояла на коленях перед лавкой; руки ее, касавшиеся пояса, передвигали слева направо четки, лицо было обращено кверху, к маленькому бронзовому распятию на стене. Она даже не заметила вошедшего. Губы ее шевелились, но слов не было слышно.
Затем она подняла правую руку, перекрестилась и встала.
Лемби!произнес Велло и сделал шаг вперед.
Да будет благословение господне с тобой!сердечно молвила Лемби, указала рукой на лавку и села сама.Но не называй меня Лемби. Мое имя теперь Мария.
Лемби, скажи мне только...начал Велло, опускаясь на лавку в сторонке от девушки.Ты здорова? Ты понимаешь, где находишься, узнаешь ли своего отца, меня, Малле и других?
Подобие улыбки промелькнуло на лице девушки, она сочувственно посмотрела на старейшину, затем быстро отвела взгляд и серьезно сказала:
Я узнаю отца, в доме которого снова живу, узнаю тебя, старейшина Мягисте, твою сестру и всех других. Я хорошо помню свою жизнь здесь и там, в Риге, и все, что со мной случилось. Господь вразумил меня и указал мне дорогу к нему. Однако не называй меня больше Лемби.
Ты совсем как Лейни. Неужели ты не понимаешь этого? Сама ведь раньше посмеивалась над ней,увещевал ее Велло.
Не поднимая глаз от колея, скрытых под черным платьем, Лемби тихо ответила:
В ту пору я еще не познала истинного бога и жизни во Христе.
Велло беспомощно развел руками, горестно вздохнул и спросил без особого интереса:
Как же это все-таки случилось?
Лемби скрестила на коленях рукиголова ее в черной шали слегка наклонилась вперед, взгляд устремился куда-то вдальи начала рассказывать: На один лишь миг мной овладел страхкогда грабители ворвались в наш дом. Вскоре я поняла, что человеческая сила не спасет меня, и отдала себя в руки богов. Тогда я еще не знала, что есть один всемогущий бог, который защищает и оберегает нас, и поэтому бояться не надо. Даже если нагрянет враг и будет разить нас мечом или вокруг начнет бушевать пламя пожаров.
Ты говоришь: защищает и оберегает... не надо бояться!нетерпеливо перебил Велло.Но ведь этот бог позволяет убивать и сжигать в огне даже тех, кто крещен, кто верует.
Значит, такова его воля,ответила Лемби, и улыбка скользнула по ее лицу, словно у матери, которая втолковывает что-то неразумному ребенку.Истинный христианин никогда не боится!
И некрещеный человек может быть смелым,пробормотал Велло.
Вера в богавот что делает человека смелым и позволяет ему умереть в радости.
Ты собиралась рассказать, что случилось с тобой той ночью, когда по воле твоего бога убивали, как собак, наших мужчин, женщин и детей. И делали это твои крещеные братья и сестры,с горькой улыбкой произнес Велло.
Поверь, этого бы не случилось, не будь на то воли божьей!твердо сказала Лемби.Но нам не уразуметь, не понять его милосердия.
Малого ребенка вздевают на копье и кидают в горящий дом, как головешку... Трогательное милосердие у твоего бога!проворчал Велло.Ну, да ладно, рассказывай дальше!
Лемби, нимало не обидевшись, продолжала:
Рахи был очень добр ко мне. Он оставил меня под охраной слуги, пока сам ходил в селение...
Пронзать женщин копьями и рубить детям головы!