Майт Метсанурк - На реке Юмере стр 42.

За что?очень тихо спросил Велло и снова посмотрел патеру прямо в глаза. На какой-то миг он заметил в них колебание и нерешительность. Но святой отец быстро овладел собой и спокойно ответил:

За то, что они отвергают его милосердие и веч­ное блаженство.

Велло попытался понять это, но не смог. Все в этой божьей благодати оставалось для него туман­ным. В задумчивости он сказал:

Все же каждый народ и каждый человек должен сам решитьобрести ли ему блаженство или погибнуть.

Патер покачал головой и сочувственно произнес:

Если бы ты знал о тех муках, которые ожидают в аду неверующего и длятся вечно, ты не говорил бы так. И если б ты только знал, какая радость ожи­дает верующих на небе, у трона господня!

Вошла Малле с деревянным подносом в руках. На нем лежала нарезанная кусками дичь, рядомхлеб. Поставив поднос между мужчинами, Малле попросила их приступить к трапезе.

Велло, в свою очередь, тоже предложил гостю отведать тетерки и хлеба.

Патер поднял правую руку, благословил "божьи дары", однако есть не стал, сказав, что постится пе­ред великим праздником.

Велло покачал головой, но принуждать гостя не стал.

Мы тут жили впроголодь,сказала Малле. Скот угнали... Зерно сожгли...

Не будь на то воли божьей, народ и землю не постигла бы эта кара,заметил патер.

Велло отведал лишь немного мяса и хлебаему не хотелось естьи, как только ушла Малле, про­должил прерванную беседу:

Я хотел спросить у тебя совета, высокочтимый патер. Может быть, ты сумеешь помочь мне.

Теперь святой отец смотрел уже не мимо старей­шины, не вдаль, а прямо на неговопрошающим, слегка недоверчивым взглядом.

Этой зимой, когда враг грабил нас и обратил наши дома в пепелища,снова заговорил Велло,были угнаны молодые женщины. Среди прочих увели и мою невесту, дочь почтенного сельского старейшины Ассо, который живет неподалеку от­сюда.

Патер слушал, изредка моргая глазами. Велло стоило больших усилий смотреть на него в упор, и он стал уже сомневаться, имело ли вообще смысл рассказывать об этом врагу. Но поскольку разговор начат, надо было продолжать.

Я хотел попросить тебя кое о чем, высокочти­мый патер. Если ты, вернувшись в Ригу, услышишь там о девушке, угнанной в плен,ее зовут Лемби,пошли мне весть. А если можешь, вызволи ее оттуда.. Она очень дорога своему отцу, а также и мне...

Теперь святой отец глядел в сторону; он еще крепче сжал свои тонкие губы, сдвинул редкие се­дые брови и, казалось, думал. Затем нерешительно сказал:

Много перебывало здесь людей. Из разных мест. Слышал я, что приходили сюда и из Аутине, и из Трикатуа, и из Росолы.

Я знаю, кто увел мою невесту,ожесточаясь, сказал Велло.

Ты видел его или знал?

Он здешний, из наших мест...

Вот как?..Патера это так заинтересовало, что на мгновение он забыл о необходимости сохра­нять благочестивое выражение лица.

Велло подробно рассказал патеру о Рахи и его брате, об их кознях, бегстве, о том, как они призы­вали латгалов к разбойничьему набегу. Рассказал он и о столкновении в Пскове.

Свои люди, значит!молвил патер, но Велло не понял, заключалось ли в этих слова злорадство, порицание или сочувствие.

Велло, как умел, описал свою невесту и, не в силах удержаться, добавил, что она красива. Затем он по­обещал патеру хорошее вознаграждение, если тот что-нибудь узнает о Лемби или приведет ее в Мяги­сте.

Подумав немного, патер согласился по прибытии в Ригу разузнать о Лемби.

Если мне удастся помочь невесте старейшины Мягисте,сказал он приветливо,то произойдет это по воле господа, и твой долг тогда благодарить его и поддерживать тех, кто проповедует его святое слово.

Внезапно сердце Велло наполнила такая радостная надежда, что ему захотелось сказать патеру что-то действительно очень дружеское. Но тот снова замк­нулся, даже не пригубил больше меду и только спросилдалеко ли по зимней дороге до соседних кихелькондов.

Велло предложил ему лошадь и провожатого. Но святой отец, поблагодарив, отказался. Он охотнее ходит пешком: может статься, встретится на дороге какой-нибудь бедняк, чье сердце отягощено заботой,и тогда патер сможет тут же ободрить его и поддержать словом божьим.

А разве патер не боится повстречать в темноте диких зверей или злых людей?спросил Велло.

Моя жизнь в руках господа,ответил па­тер.Свет господень виден и в темтюте.

После ухода патера Велло с горькой усмешкой подумал: "Едва ли найдется лучший топор, чтоб про­рубить дорогу в наш дремучий лес!.."

Но тут же он вспомнил про обещание патера помочь "невесте старейшины Мягисте", и это вско­лыхнуло в его сердце радостную надежду. Вспом­нились ему и слова патера о вознаграждении... И он спросил себя: "Должен ли я поддерживать тех, кто проповедует слово божье?.. Ну, это мы еще по­смотрим!"

VI

Когда Велло рассказал обо всем Оттю, старый слуга нисколько не обрадовался.

По-твоему, выходитлуч­ше оставить Лемби в руках Ра­хи?недовольно спросил ста­рейшина.

Мало ли наших девушек угнали в плен и превратили в рабынь!равнодушно ответил Отть.Любая из них чья-то невеста. Если каждый юноша будет поднимать из-за этого крик...

А я разве поднял крик?!сердито спросил старейшина.

Однако ему было стыдно перед Оттем, и он отвер­нулся.

Как-то, когда разговор снова коснулся Рахи, Велло примирительно сказал:

Она единственная дочь у старого Ассо... Он ее как зеницу ока берег!.. Жалеет... Надо бы помочь...

Отть ничего не ответил.

Велло считал дни и каждый вечер делал ножом насечки на древке копья, висевшего над изголовьем. Он не ждал на этот раз весны, он даже боялся той поры, когда вскроются реки и раскиснут дороги. Ведь тогда патер долго не сможет прийти сюда!

Сидя на солнце под ясенями, глядя на стебли прошлогодней травы, уже показавшиеся из-под снега, и слушая, как падает со стрех капель, он в разговоре с Оттем строил предположенияранняя или поздняя будет нынче весна. Отть находил достаточно примет скорого окончания царства зимы и говорил об этом с каким-то злорадным удовольст­вием. Как-то Отть стал вспоминать предыдущие весны и считать годы. Они перепутались в его го­лове, он уже плохо помнил, долго ли жил на чуж­бине и сколько ему было лет, когда попал в плен.

Кто знает точно свои годы или в какой день родился!молвил он наконец.

У моего отца на стенах дома были отмечены все годыи его, и детей,сказал Велло.Но дом сгорел, и все перепуталось. Отцу было бы сей­час за шестьдесят, значит, мнеза тридцать, а Лейни и Малле много моложе. Сто или полтораста лет назад здесь было всего два маленьких селения. Зимой медведей и волков боялись больше, чем вра­гов. А дичи в лесах было сколько! Выйди за порог, натяни луки стреляй себе птиц, каких душа по­желает. Мой отец пришел сюда из Йыэтагузе, а может, и из еще более дальних мест...

А мой отец рассказывал, что все бы ничего, да вот с духами была напасть,ответил Отть.Среди бела дня входили и выходили в одну дверь с людьми. Ели из одной с ними миски. А теперь и носа не показывают.

Велло продолжал говорить о давно ушедших вре­менах, однако мыслями находился на пути в Ригу На редкость медленно тянулись дни, и чтоб хоть как-то скоротать время, чтоб скорее дождаться дня, когда явится патер, старейшина дольше обычного беседовал с каждым, кто приходил к нему.

К Лейни он относился теперь дружелюбнее, по­дробно расспрашивал о новой вере и ее провозвест­нике.

Лейни глядела на брата с участием, отвечала на его вопросы, а затем говорила с материнской забо­той в голосе:

Ты должен позволить окрестить себя! Ради спасения своей души!

Спасение душичто это?не без любопыт­ства спросил как-то Велло.

Это когда человек после смерти попадает на небо.

Я хочу попасть туда, где мой отец и все мои предки.

Тогда ты попадешь в ад!вздохнула сестра.

Что такоеад? Где он?

Глубоко под землей.

Что там происходит?

Там вой и скрежет зубовный. Там пылает огонь, который никогда не угасает.

Велло махнул рукой и умолк.

Однажды, оставшись наедине с Кахро, Велло стал сетовать, что скорбь Лейни все еще не прошла, а кре­щение словно околдовало ее... Потом, поглядев по сторонам, он спросил полушутя: