В небольшой синагоге все занимались не только пустыми разговорами на тему революции, но и развлекались. Свердлов предложил посетить дом терпимости еще до того, как появилась Инесса.
Проститутка Джулия в коротких штанишках стала спрашивать:
Кто тут есть Уланов.
Вот он, лови его, а то он не постоянный, сказал Яша.
Джулия схватила за ремень Ильича и потянула его в свой номер.
Штана долой, скомандовала она.
Ильич медлили. Она в мгновение ока спустила штаны.
Кляйн! маленький, какой, сказала Джулия и тут же заключила в ладошку и стала то сжимать, то отпускать о, ес! Революшэн!
Вождь остался, весьма доволен. Он даже получил поцелуй в бородку.
Расположение духа у него было как никогда приемлемым. Яша решился напомнить о России.
Наплевать мне на Россию!
Как же, как же? расхныкались члены клана. Россия варварская страна, как сказал Энгелиус.
Нет, это произнес Мордыхай Леви, не путайте, произнес Дзержинский, будущий головорез, муссируя пистолет в кармане.
Не ссорьтесь, товарищи! Где получится, там и возьмем власть в свои руки. Главное, чтоб массы, пролетариат организовался. Проститутки забили в ладоши.
Буквально на следующий день снова посетив пикантное заведение Самуил, старый и почтенный член Политбюро, Закрой Рыло обратился к проституткам с таким нравоучительным обращением:
Перед вами вождь мировой революции, а не х собачий. Предоставьте ему самую сексуальную, самую красивую девушку высокого роста не старше восемнадцати лет. Знайте: мужчины низкого роста любят дам высокого роста, а дамы высокого роста никогда не в обиде на мужчин низкого роста. И еще. Старики, такие как мы, любим молоденьких, глупеньких, но в постели незаменимых. Если ктото из них прочитал «Капитал» Маркса, платим двойную цену.
О, о! Ес! произнесла дама, обнажая металлические зубы и намекая на то, что не мешает позолотить ручку.
Кацнельсон, не насытившись, извлек увесистый мешочек и бросил двадцать золотых рублей настоятельнице. Все равно это были деньги из партийной кассы, а партийная касса пополнялась ежедневно русскими меценатами, да и сами партийцы не дремали. Они совершали набеги на банки, на кассы, грабили и даже убивали, если выхода другого не было, но деньги приносили и сдавали в кассу исправно.
Вскоре вошли три блондинки, но Ленин поднял руку вверх.
Скромность, товарищи, скромность, где ваша скромность? Возвращаемся в штаб и там договоримся, откуда начинать мировую революцию.
Вождю так понравилась блондинка, что он назначил ей свидание на понедельник и сказал, что снял квартиру. Теперь они будут встречаться отдельно почти каждый день, после напряженного труда.
Надежда Константиновна сразу заметила перемену в муже и даже осмелилась както за обедом спросить:
Володя, что с тобой случилось? тебя не узнать. Ты все время улыбаешься, хохочешь, будущие поколения назовут это гомерическим смехом, но теперь, пока этого еще не произошло, я требую конкретного ответа на конкретный вопрос: где ты шляешься по ночам?
Наденька, ты «Капитал» МарксаМордыхая законспектировала?
На третий странице застряла, а что?
А то, что если ты будешь копаться в личной жизни вождя мировой революции, то ты станешь контрреволюционеркой. Ты поняла?
Поняла, склонила голову Наденька.
Тогда иди, конспектируй и учи назубок, а то стала портить мне аппетит.
Наденька ушла в свою комнату, схватила «Капитал» Маркса, поплакала над ним и открыла том на третий странице. О чем там шла речь, она никак не могла понять, а вот то, что она теряет мужа как такового, прекрасно поняла и решила, что лучше не вмешиваться. Тем более что Володя не так давно провозгласил: при коммунизме брак распадется, женщины станут общественным достоянием, кто захочет насладиться телом противоположного пола, надо записаться в артель безбрачия и наслаждайся вволю.
3
Володя воспрянул духом и почувствовал, что еще многое может, а потомки будут бесконечно благодарны ознакомиться с главным его трудом под названием «Материализм и эмпириокритицизм». Вот только надо закончить план, определить цели и задачи бессмертного труда. А это архи сложно. Даже сам Апфельбаум не разберется, а мог бы двадцать тридцать глав настрогать. Тем более что империализм уже есть, уже дошит пролетариат, но, он поднял палец кверху и громко стрельнул, в недрах пролетариата зарождается критинизм, то бишь критицизм. Он раскидает империализм, как сытая курица подгнившие зерна.
Едва он написал заголовок, как почувствовал, что ему чегото не хватает. Мягко положив ручку на стол, он так же мягко поднялся с кресла и стал маршировать по небольшому кабинету. И тут, в мозг молнией влетела счастливая мысль:
Гершон, где ты, лапочка, прохвост всей иудеи. Я уже заглавие написал, а дальше что? кто будет продолжать? Нука поворачивай оглобли в сторону исторического кабинета, исторического кресла, где только что сидел вождь мировой революции Ленин.
Гершон сидел за кафельной печкой и вытирал сопли, смешанные со слезами.
Что случилось, брат мой?
Изменил мне, падло. Да будет проклят род твой жидовский. Ты не достоин есть мацу, все кишки слипнутся у тебя. Изменил мне, верному рабу своему, да с кем, с проститутками.
Свобода, Гершон, свобода. У нашего отца Мордыхая Маркса четверо внебрачных детей, вот и я стал подумывать о потомстве. Что толку от нашей случки? А никакого толку. Так что привыкай. Может с проститутками следует покончить, но ко мне приедет Инесса, Иннесочка из Парижа и она станет второй моей женой. А вдруг потомство. Гений не может так умереть, никого не оставив после себя.
А я? Опять измена. Сколько раз ты мне изменял?
Как только пролетариат возьмет власть в свои руки, надо дать им полную свободу. Пусть раздеваются, ходят по улицам Петрограда голые. Поскольку буржуазия подлежит полной ликвидации, нам нужно увеличить население.
Вот почему я себя так веду. Надо привыкнуть к свободной любви.
Лени, отбросив свой очередной исторический труд, и оставил Гершона в покое, присел к столу и начал карябать пером, фиксируя новые мысли:
«Раскрепощение духа чувственности, энергии, направленной не на псевдосемейные ценности, поможет выплеснуть этот сгусток на дело победы социализма, доказывал он своим соратникам в обычной манере, поворачивая лысеющий котелок то в одну, то в другую сторону и сверля диким взглядом своих собеседников и последователей.
˗ «Несомненно, сексуальное угнетение есть главное средство порабощения человека. Пока существует такое угнетение, не может быть и речи о настоящей свободе. Семья, как буржуазный институт, полностью себя изжила. Надо подробнее говорить об этом рабочим», вещал вождь для своих соратников.
Никакой семьи, долой семью, к черту семью. Только буржуазия способна так угнетать женщину.
Семья это кандалы. Долой кандалы! высказал самую умную мысль, прибежавший Кацнельсон будущий Свердлов.
«И не только семья. Все запреты, касающиеся сексуальности, должны быть сняты Нам есть чему поучиться у суфражисток: даже запрет на однополую любовь должен быть снят», заключил мудрую мысль Ленин.
Умные мысли, высказанные прихвостнями маленького зверинца, не могли быть воплощены в жизнь в ближайшее время. Еще не возникла революционная ситуация, еще не произошел государственный переворот в Петрограде. Ленин даже не готовился к нему: в его умной голове бродили разные мысли, которые он выдавал на гора, в том числе и такие: никакой мировой революции не будет и в России тоже, придется влачить жалкое существование эмигранта.
К сексуальной свободе, к которой так рвались шизофреники, мы еще вернемся.
В жизни Ленина произошла перемена, так называемый скачок: случилось знакомство с Инессой Арманд, матерью пятерых детей. Она чудом сохранила свою привлекательность, была умная, образованная и одевалась как парижанка, а Ленин все же ходил не на четырех ногах, и сердце у него было мужское, оно встрепенулось, да так, что в мозгу произошла революция. И все это на фоне того, что супруга Надя тихая, внешне