Как все это могло произойти в сталинскую эпоху и в условиях более чем жесткого всеобщего контроля в СССР за иностранцами?
Чтобы понять истоки возникновения такой, мягко говоря, странной обстановки в Стране Советов, где немецким специалистам, подобным фон Баумбаху, так вольготно и свободно жилось в предвоенные годы, попробуем частично, нет, не разобраться, но хотя бы коснуться некоторых составных частей советско-германских отношений. И назовем этот раздел, да простит нас читатель
Тихое помешательство, или Безумная любовь Кремля и Рейхсканцелярии
Как это ни странно звучит, но у руководителей Третьего рейха в 19391940 годах не было сомнений в том, что все ими задуманное будет разрешено советским правительством. Особенно когда была возможность сохранить в тайне сотрудничество Советского Союза с Германией. В этих случаях поддержка деятельности Кригсмарине не встречала никаких препятствий со стороны Кремля. Не случайно в одном из донесений фон Баумбах отмечал, что «германский военно-морской флот и его интересы ведения войны на море пользуются у русских исключительными правами, чего в настоящий момент не предлагает нам ни одна страна». Вполне разумно возникает вопрос: на чем же могла базироваться такая уверенность, что секретные и, по существу, уникальнейшие планы Рейха получат не только одобрение, но и будут выражены в виде конкретных соглашений и договоров?
К сожалению, надо признать, что практика заключения различных секретных соглашений между СССР и Германией была хорошо отработана еще со времен уже известного вам Версальского договора, в результате которого все имперские амбиции последней были просто раздавлены победившими странами Антанты.
Однако уже в начале 1920-х годов немцы стали весьма ловко обходить все прописанные в Договоре запреты. Тогда в соответствии с секретным советско-германским договором, подписанным 16 апреля 1922 года в итальянском городке Рапалло, будущих офицеров для Вермахта и Люфтваффе стали готовить в учебных центрах СССР: танковая школа «Кама» в Казани и авиашкола в Липецке. Кроме того, германские военные химики приступили к практической учебе на секретном испытательном химическом полигоне «Томка» недалеко от Саратова.
Можно предположить, что это только малая часть из подобных соглашений и договоренностей, которая известна нам. Остальное узнать весьма сложно, так как по неясным причинам многие документы периода времен безоблачной дружбы Советского Союза с нацистской Германией еще почему-то не рассекречены.
Но известно, что отношения СССР и Германии не всегда были столь дружественными. Особенно в первые годы после прихода к власти Гитлера. Ведь начиная с 1932 года в Германии даже существовали силы, которые постоянно проводили активную антисоветскую пропаганду, которая особо обострилась в годы войны в Испании. На киноэкраны Рейха даже вышел боевик Карла Диттера «ГПУ», где зрители увидели, как над пылающим Мадридом немецкие асы из легиона «Кондор» на «Ме-109» яростно и победоносно сражались с жестокими летчиками противника, летавшими на «ишачках» (советский истребитель И-16.Авт.). В эти же дни геббельсовская пресса всемерно разоблачала «руководимый Сталиным и Молотовым международный большевистский заговор».
Если бы кто-нибудь тогда рискнул предсказать, что большой фотоснимок Вячеслава Молотова вскоре украсит первую полосу нацистского официоза «Фелькишер Беобахтер», а Иосиф Сталин провозгласит тост «За здоровье фюрера германского народа», то такого «немца» прямиком отправили бы в психиатрическую больницу как законченного безумца. И вот по прошествии всего двух лет в мире происходит фантастическая метаморфозауже советский официоз ТАСС, цитируя заявление гитлеровского министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа, написал:
Переговоры проходили в особо дружественной обстановке прежде всего, я хотел бы отметить исключительно сердечный прием, оказанный мне советским правительством, и в особенности товарищами Сталиным и Молотовым.
«Красная Звезда». 30.09.1939 г.
Самое невероятное произойдет летом 1939 года: в течение месяца с небольшим между СССР и Германией (19.0828.09.1939 года) был подписан большой пакет договорных обязательств, фактически убедивших Гитлера в личной поддержке Сталина. Наиболее известными (но, возможно, не самыми главными) среди этих документов стали: торгово-кредитное соглашение от 19 августа 1939 года, договор о ненападении и секретный протокол к этому договору от 23 августа 1939 года и, наконец, договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года. В международном сообществе соглашательство СССР с Рейхом было оценено как откровенное сотрудничество с «открытой террористической диктатурой». Более того, считалось, что этот шаг Советского Союза полностью противоречил решениям седьмого Конгресса Коминтерна. Несмотря на такое отношение в мире, в 1937 году (когда фашисты наиболее активно вели антисоветскую пропаганду. Авт.) общая стоимость советского экспорта в Германию составляла примерно 53 миллиона рейхсмарок. К августу 1940 года она достигла уже 800 миллионов рейхсмарок.
Здесь также следует особо отметить, что подписание вышеуказанных документов сопровождалось чрезвычайно хитро составленными призывами к державам антифашистской коалиции пойти на мир с Гитлером. Эти призывы завершались весьма расплывчатыми, но совершенно не прикрытыми предупреждениями, что если усилиями правительств СССР и Германии не удастся склонить Великобританию и Францию к проведению мирных переговоров, то таким образом будет установлен факт, что именно англичане и французы несут ответственность за продолжение мировой войны. При этом «правительства Германии и СССР будут консультироваться о необходимых мерах».
Само по себе понятие «консультаций о необходимых мерах» было настолько расплывчатым, что реально позволяло делать здесь практически все, что захотят предпринять советская и германская стороны. И обе стороны стали проводить эти «консультации» весьма интенсивно. И даже сразу по нескольким направлениям деятельности.
Выше мы ссылались на архивные материалы НКВД, указанные в публикациях Л. Горчакова.
Но был в России еще один Горчаковэто уже упомянутый О. Горчаков, который еще в 1956 г. написал повесть «Накануне, или Трагедия Кассандры».
Чтобы не быть голословным о сказанном выше касательно тихого помешательства или необъятной любви Кремля, вернее, лично Сталина к Гитлеру, попробуем доказать на событиях, которые происходили в Москве всего за ДВА дня до начала войны с Германией.
Как известно, в первом своем выступлении перед советским народом о начавшейся войне вождь всех народов сказал:
Фашистская Германия неожиданно и вероломно нарушила пакт о ненападении
Но вождь обманывал доверчивый народ, и тому есть документальные доказательства, которые приведены в публикации О. Горчакова «Накануне, или Трагедия Кассандры», опубликованной только 32 года спустяв 1988 г. в общественно-политическом ежемесячнике «Горизонт» ( б, с. 3143 и 7, с. 5163).
Эта повесть в документах, в которой приведена подборка донесений советских агентов за период с 1 мая по 22 июня 1941 г. о том, что Страну Советов ждет вторжение гитлеровских орд. Их много в повести, очень много, но приведем только те, которые поступили в Кремль за два дня до войны. Но даже этих страшных документов последних мирных дней более чем достаточно, чтобы убедиться в том, что заголовок этого раздела нашей повести действительно абсолютно правилен!
Из агентурных донесений секретного сотрудника «Ястреб»:
20 июня 1941 года. В последние дни дипкорпусу стало известнопо-видимому, из немецких источников, что, по указанию Л. П. Берии, генерал Л. 3. Мехлис, начальник Главного политуправления РККА, разослал в войска своих представителей, официально заявляющих, что никакой войны с Германией не будет, что надо бороться с провокационными слухами жесткими методами вплоть до самых суровых репрессий.
Из донесений секретного сотрудника «Короткий»:
20 июня. Н. сказал, что война, которая разразится через день-два, не будет внезапной. Никогда ни одно государство в истории войн не знало, благодаря своей разведке, столько о планах врага и о его силах, сколько Россия. Почему же Сталин так мало делает, видя, как перетирается нить, на которой висит дамоклов меч?