***
Бинтую руку, рану я обработала, порез зашила, специальным порошком присыпала, осталось только забинтовать, а потом поставить укол с антибиотиком и противостолбнячную сыворотку. Судя по ране, Макс нанес её пилой и хорошо, что неглубоко вошла, а то и без руки мог остаться. Раненый пару раз приходил в сознание, но через пару минут опять падал в обморок, глаза к ране опустит и сознание уплывает, хотя мне это только помогало, я проводила процедуры и не отвлекалась.
- Как он? - В кабинет вбегает женщина очень похожая на Макса и останавливается около кушетки, бледная она очень как бы в обморок не упала, я же пока этим пациентом занята.
- Жить будет, рука будет работать без ограничений, но нужно проколоть курс антибиотиков.
И после этих слов у женщины закончились силы, она пошатнулась, но я вовремя подставила плечо. Баба Галя быстро оказалась около неё и, обхватив за плечи, осторожно повела к стулу, усадив и вручив ей ватку с нашатырным спиртом, взяла ведро и отправилась набирать воду, самое время заняться уборкой, больной тщательно перевязан, без сознания и внимания пока не требует.
- Вот вышла бы за него замуж, он бы остепенился, и ран бы не было, - говорит женщина.
- А почему я? Или медицинский работник в доме - зверь полезный? Так у него повариха есть, тоже в хозяйстве пригодиться.
- Нет у него поварихи, она, может, и хочет, только он не поддается, уж больно ветреная девица, то с одним парнем гуляет, то с другим, а теперь клянется, что Макс - самая большая любовь.
- И такое бывает, увидела и влюбилась.
- Бывает, конечно, человек с первого раза любовь распознать не может, бывает, что и со второго не может. Но с пятого раза? Сомневаюсь я.
- Некоторые и с десятого не распознают, может, зря сомневаетесь?
- Да мне-то, что мои сомнения никто в расчет не возьмет, захочет Макс жениться на поварихе и спрашивать не будет, главное, чтобы жили хорошо, а я с внуками помогу.
- Очень здравые мысли, - набираю в шприц антибиотик и подхожу к пациенту, начинаю одной рукой стягивать с него штаны, мне много тела не нужно, небольшой части полупопицы хватит и тут меня хватают за руку, я дергаюсь от неожиданности и просто чудом удерживаю шприц, - сам сдвинь брюки мне нужно укол поставить!
- А без уколов обойтись нельзя? - Спрашивает Макс.
- Ты хочешь нагноения и ампутации?
- Да понял я уже, что ты не отстанешь, - ворчит он и, расстегивая ремень на штанах, чуть сдвигает их.
- Ещё, а то вдруг я промахнусь.
- На мою попу хочешь посмотреть так и скажи.
- И посмотреть и мишень наметить, пошевеливайся давай, и повернись на живот, чтобы мне удобнее было.
- А мне будет удобно?
- В нашей медицине комфорт пациента стоит на последнем месте. - И пока Макс не очухался, я быстро смазываю спиртом мишень и втыкаю иголку.
- Ой! - только и восклицает Макс, но я уже ввожу лекарство, пациент скрипит зубами, хотя лекарство неболезненное, вытаскиваю иголку и прикладываю ватку с легким шлепком.
- Предлагаю переночевать в палате, утром посмотрю швы, сделаю ещё укол, если воспаление начнет спадать, то можно и домой идти, только на перевязку приходить ежедневно.
- Сынок, лучше остаться, - говорит женщина, - я тебе вещи принесу и одеяло теплое и подушку, кушать соберу.
- Ну останусь, - вздыхает он, - мне подниматься-то можно?
- Можно, пойдем, я тебя провожу в палату, на кровати мягче, могу успокоительной настойки накапать.
- Я что барышня нежная, настойки пить? - Возмущается он.
- В обморок, как барышня, падаешь. И как до амбулатории дошел?
- Плохо помню, как шел, одна мысль в голове, нужно идти, иначе упаду и замерзну.
Женщина обхватила Макса за пояс, я открыла дверь, потом открыла палату и пока они медленно передвигались, расстелила постель, налила в кувшин воды, поставила её и стакан на тумбочку рядом и выложила на кровать пижаму, это белье нам досталось в наследство. Наши работящие бабушки разбирали в подвале и наткнулись на пару мешков из плотной резины, мы тогда с доктором даже напугались, вдруг там какие биологические жидкости хранились, да мало ли какие препараты могли быть в амбулатории в давние времена. Открывали мешки с большой осторожностью, а там оказались больничные пижамы, теплые, фасон старый, но все новые и материал крепкий. Мы их выстирали, утюгами отпарили и теперь выдаем больным, зачем добру пропадать. И кому понадобилось прятать их в подвале? Теперь уже никогда об этом не узнаем.
- Переодевайтесь, а я пока в печку дров подброшу, чтобы пациент не замерз. - И выхожу из палаты, не буду смущать парня.
Глава 7
Поздний вечер. Стася.
Захожу в палату, кладу на тумбочку градусник, измерю температуру, занесу в карточку данные, и могу поспать на диване в кабинете доктора, у нас на такой случай и подушка и одеяло имеется, печки я натопила, титан горячий, двери закрыты, все готово к спокойному сну. Мама Макса накормила ужином не только сына, но и меня, потом я на час забежала домой покормила своих курей, переоделась и, захватив завтрак, вернулась в амбулаторию. Пока меня не было, больного посетила повариха, баба Галя еле её выпроводила, та на ночь оставаться собиралась, но порядок нарушать нельзя, в амбулатории могут оставаться только больные и работники.
Макс не спит, я включаю ночник и набираю в кувшин свежей воды:
- Температуру знаешь, как мерить, или мне градусник поставить?
Подхожу к его кровати, меня резко хватают за руку, секунда и я оказываюсь на кровати, Макс на мне, а он хорошо целуется, не то, что мне есть с кем сравнивать, но приятно же значит хорошо.
- Ох и вкусная ты, Стася, ведь знал, что так будет, - шепчет он, - ты мне прошлой ночью приснилась, на меня с топором шла, а я поцеловать тебя хотел, аж губы чесались.
- Вот уж не знаю, можно ли назвать твой сон эротическим?
- А я совсем не боялся, ждал, когда ты подойдешь, и я тебя поцелую.
- Ты извращенец.
- Наверное, а ты красавица и умница.
- Мы с тобой встречались несколько раз, а ты уже все обо мне узнал.
- Я на нечетной стороне улицы прямо напротив тебя живу, - смеется он.
- Серьезно?
- Ты своих соседей знаешь?
- Я всегда здороваюсь, но никогда не смотрю, в какой дом заходит человек, нелюбопытная уродилась.
- Спокойная, не любопытная, красивая, работящая, прекрасная девушка. Давай в субботу на танцы сходим?
- Я не умею танцевать, а потом не люблю шум, но, самое главное, не хочу настраивать против себя повариху, она считает тебя своим парнем, ты не желаешь переубеждать её, а я не желаю прослыть разлучницей.
- Я расставлю все точки.
- Расставляй, а сейчас нужно измерить температуру и спать, мне завтра ещё работать доктор приедет через пару дней, - чуть толкаю его, Макс поднимается, встаю и протягиваю ему градусник, - если рука будет сильно болеть приходи в кабинет доктора я тебе таблетку дам, думаю, на укол ты не согласишься.
- Правильно думаешь.
Пока Макс держит градусник, я проверяю печки, замки на входной двери и окна, ну чтобы занять себя. Температура у него нормальная, выключаю свет и прикрываю дверь, бумаги заполню и спать.
Утро.
Меня будит Макс, странно, что не баба Валя.
- Рано ещё, но мне нужно на работу, так что сделай укол и я пойду, - шепчет он, пока я моргаю глазами.
- Какая работа! У тебя рука заштопана, - поднимаюсь и надеваю халат, прямо на пижаму, потом переоденусь.
- Я бригадир, только за порядком слежу. Что я совсем непонятливый? Буду беречь руку.
- Похвально, конечно, что ты так на работу рвешься, но о здоровье забывать нельзя, швы посмотрю, укол поставлю, и только после этого пойдешь. Силой держать не буду, взрослый, сам разберешься, но если даже что-то заподозришь, чтобы обязательно пришел.
- Я себе не враг, и жить хочу с двумя руками.
- Надеюсь на твою сознательность, иди в процедурную, я через минуту буду.
Через полчаса Макс покидает амбулаторию, у меня есть ещё полчаса до прихода бабы Вали, но спать не лягу, печки растоплю, титан согрею, белье нужно перестелить и приготовить палату для нового пациента.
***
Леонид Иванович приехал неожиданно рано к вечеру и от радости разрешил мне не приходить завтра на работу. Директор действительно выдал деньги на лекарства, доктор целый мешок привез, надолго хватит, если конечно форс-мажора не случится.
Сутки спустя. Стася.