На девочку повеяло теплыми пряностями. Низкий голос вежливо сказал на ломаном русском языке:
Товарищ, вы позволите Окажите мне честь, танец Маша решила:
Интурист, наверное, из Венгрии или Польши. В Ялте много отдыхающих из социалистических стран подтянутый высокий мужчина носил отличный летний костюм серого льна, с неизвестным Маше значком на лацкане:
Алый флаг и пятиконечная звезда. Он коммунист, но какой партии у него была крепкая рука, на запястье поблескивали стальные часы военного образца. Маша покраснела:
Я говорю по-немецки и по-французски, товарищ неизвестный обрадовался:
Excellent! Vous me dites sur Komsomol оказавшись на площадке, Маша, смело спросила:
Вы француз? Это значок французской компартии играли танго, но девочка не узнавала мелодию:
Это какая-то новая он покачал головой:
Значок с моей родины, товарищ. Символы борьбы с буржуазией, нашей приверженности марксизму-ленинизму. Я кубинец его голубые глаза сверкнули:
Это финское танго. Летом я участвовал во Всемирной Ассамблее Мира, в Хельсинки. Оттуда я приехал в СССР
Маша ахнула:
Вы революционер красивые губы коротко улыбнулись:
Скажем так, домой мне больше не вернуться ее каблуки стучали по деревянному полу танцплощадки. Осенний ветер шелестел золотыми листьями каштанов. Маша взглянула на едва заметную седину в его светлых волосах:
Я думала, что все кубинцы темноволосые легко закружив ее, он отозвался:
Я из испанской семьи девочка даже остановилась:
Вы, наверное, воевали и в он посмотрел поверх ее головы:
Да, в Испании. Впрочем, то дело давнее оркестр заиграл Утесова. Кубинец, поклонившись, отвел ее к скамейкам.
Горничная принесла Наташе стальной термос с горячим какао и бумажный пакетик с бакинским курабье и ореховой нугой.
Печенье Журавлева взяла для себя. Младшая дочка не любила сладости:
То есть она любит, поправила себя Наташа, но только простое варенье, вроде клюквенного, или ржаные пряники. Мороженое она всегда выбирает самое дешевое, пьет газировку без сиропа Наташа подумала:
Словно матушка. Она умерла, а я так и не попросила у нее благословения для Машеньки. Но она была права, у меня появились и мальчик и девочка Наташа видела, как изменился муж за последнее время:
Не только потому, что он избежал Журавлева даже в мыслях не хотела произносить это слово, но и потому, что у нас теперь есть Марта Михаил Иванович баловал девочку, сам укладывал ее спать и рассказывал сказки:
Маша росла в военное время, почти не видя отца, а сейчас наступил мир. Хорошо, что нас переводят из Москвы, вздохнула Наташа, как говорится, подальше от греха муж не обсуждал с ней рабочие дела, не упоминал о судьбе коллег, потерявших, по выражению Наташи, должности. Она не хотела думать об арестах, чистках и расстрелах:
Берия оказался шпионом западных держав, как Горский. В органы пробрались предатели, изменники, они обманывали Иосифа Виссарионовича. Вот и все, и нечего больше о таком говорить
С мужем она предпочитала говорить об успехах старшей дочери в спорте и музыке, и о выборе школы для Марты. Весной девочке исполнялось шесть лет:
Она может перескочить через класс или даже два, поняла Наташа, она читает, пишет, а с математикой управляется лучше меня в Куйбышеве старшая дочь поступала в лучшую школу города, где учились дети руководителей области. С этого года раздельное обучение отменяли, но Наташа не боялась, что дочь отвыкла от мальчиков:
Саша проводит с нами каждые каникулы, они как брат и сестра. На ипподроме тоже занимается много мальчишек Марта, судя по всему, пошла в родителей, неизвестных Наташе Журавлевой ученых:
Надо потом подобрать ей физико-математическую школу. Маша пойдет на филологический факультет, а Марта любит технику Михаил Иванович учил девочку разбираться с радио и электричеством:
Она очень аккуратная, ласково подумала Наташа, сама приводит в порядок комнату, даже стирать сама захотела, как Машенька в детстве в Куйбышеве Журавлевым полагались горничная, повар и шофер. Муж принес Наташе снимки будущей дачи в закрытом поселке на берегу Волги:
За пятнадцать лет там все перестроили, поняла Журавлева, от дома, где мы жили, от дачи Антонины Ивановны ничего не осталось Интересно, где сейчас Володя? Пошел по кривой дорожке, как говорится. Ему семнадцать, он может сидеть в колонии для несовершеннолетних
Смотря на Марту, Наташа повторяла себе:
Бог нас простит. Мы взяли сироту, мы искупили вину перед мальчиком стоя перед зеркалом, она огладила ладонями просторную грудь в кофте итальянского кашемира:
Вроде в талии я похудела она склонила голову с аккуратно закрашенной сединой, мы здесь с сентября, приехали в самый сезон фруктов в санатории работали преподаватели для отдыхающих детей. Маша начала заниматься по программе восьмого класса.
Муж оставался в Москве, готовясь к переезду. Наташа больше не боялась развода:
Михаилу Ивановичу почти сорок пять, он не рискнет новой должностью. Он привязан к нашим девочкам, и я немного подтянулась, с Мартой Наташа не хотела отдавать малышку, сироту, в детский сад, пусть и закрытый. Она сама гуляла с девочкой в парке Горького, и научилась кататься на велосипеде:
Мне еще не исполнилось сорока, улыбнулась Наташа, на меня опять стали смотреть мужчины она замечала заинтересованные взгляды на пляже и на ялтинской набережной. Сейчас, правда, пляж опустел. Серую гальку освещали фонари, деревянные топчаны выстроились вдоль дорожки, ведущей к морю. Ветер хлопал решетчатой дверью дамской раздевальной кабины. Присев на топчан, Наташа следила за маленькой фигуркой девочки.
Марта и Дружок носились по влажной гальке. Малышка бросала терьеру палочку:
Она выпила только чашку какао и поскакала к морю. Она любит воду, купается, даже когда холодно ветер, впрочем, был еще теплым. Журавлева все равно прикрыла бронзовые косички дочери береткой и надела ей шарф:
Надо перед сном дать ей горячего молока с медом, решила Наташа, вдруг она промочит ноги Дружок громко лаял, шуршали волны. Наташа рассеянно сжевала курабье.
Она ничего, никому не говорила, даже мужу. Марту доставили к ним с хорошим импортным чемоданом. Михаил Иванович махнул рукой:
Там ее вещи, тетрадки, книжки В общем, разберешься
Распятие Наташа нашла в детской книжке: «Жизни великих ученых». Старое золото переливалось филигранью, крестик украсили изумрудами:
Наверное, ее семейная реликвия, подумала Наташа, мы ничего о ней не знаем, кроме имени. Михаил Иванович упоминал, что после войны в СССР привезли много немецких ученых. Может быть, Марта вовсе не русская она даже самой девочке не сказала о вещице. Крестик отправился в бельевой ящик комода Наташи, где лежало и кольцо со змейкой.
Она все равно чувствовала неудобство. Одевшись как можно более скромно, Наташа сделала вид, что едет на целый день к подруге на дачу. Муж был в командировке, Маша уверила ее:
Не волнуйся. Повар здесь, мы с Мартой не умрем от голода искать священника в Москве было опасно. Наташа отправилась на электричке в Загорск. В Лавре, поклонившись мощам преподобного Сергия, она разговорилась с пожилой женщиной, богомолкой. Та серьезно сказала:
Сама ее окрести, милая, на всякий случай. Так можно, церковь разрешает. Брызни на девочку святой водой, когда она заснет Наташа привезла в Москву святую воду в пустом флаконе из-под духов:
Я так и сделала она следила за дочерью, назвала ее Марфой. Марта, Марфа, одно и то же на нее повеяло солью, мокрыми водорослями. Марта запыхалась, бронзовые кудри прилипли к высокому лбу:
Мама Наташа, дай еще какао, я пить хочу. Дружок просит печенья получив курабье, терьер улегся у топчана. В чернильном небе загорались первые звезды, на горизонте виднелись огоньки кораблей:
Это флот, подумала Наташа, или пограничники. Рядом Севастополь, морская база Марта уютно сопела у нее под боком, листая книжку о великих ученых. Девочка сунула томик в сумку Наташи перед выходом: