Атиллий с ужасом смотрит на Кара: «Всё пропало! запаниковал он. Была схватка и Барка ранил обоих! А Катон уверял, что это лучшие из лучших, что имеются в распоряжении ордена. Что за человек этот Барка?! Ему двадцать шесть лет, имеет детей двойняшки сын и дочь в Акраганте, жена Кларисса красивая гречанка. Барка молния с финикийского Действительно, молния сегодня здесь, завтра там! Неужели, ему помогает она? Но, по пророчеству, она не должна действовать без других Так говорил Катон, только две состыкованные начинают действовать! И это действие уже ощутимо! Рим набирает и власть, и величие, но без других оно рано или поздно иссякнет Одна у Барки, другая в Карфагене Аstarta мысли Регула вновь вернулись к Гамилькару. Молния Да, меч в его руке, говорят, похож на молнию!.. Ну что ж, с ним пока неясно, как справиться! решает консул, Но отправить других адептов к Акраганту всё равно надо, а вдруг посчастливится?! И они выполнят миссию Но остаётся ещё моя экспедиция. Это дело верное! Карфаген падёт. Только бы добраться до Африки. И тогда третья часть у меня»
Регула переполняют чувства, необыкновенное волнение, отражается на его лице глубоким раздумьем
Консул, выводит Марка из забытья размышлений Кассий, который провёл в ожидании уже около получаса, что мне прикажешь делать?
Возвращайся в лагерь, Кар, Регул искоса посмотрел на Кассия, когда ты мне понадобишься, я найду тебя!..
Марк Атиллий остался один. Ему было над чем поразмышлять.
«Во-первых, думал консул, надо решить, что делать с этим молодым центурионом? Клянусь эдикулами Капитолия, верховные авгуры ошиблись, порекомендовав мне его как исполнительного, храброго центуриона и только. Он так умён, что просто диву даёшься! Извлечь столько информации из одной встречи в ночи И главное! Он знал о принадлежности их к ордену. Это опасно! Очень опасно! рассуждал Регул. По возвращению в легион он обязан встретиться с легатом, чтобы отчитаться о несении дозора. Легат у него Тит Бабрука в Риме вхож в семьи патрициев Гракхов Этих вечных правдолюбцев А Бабрука является одним из их приятелей и клиентов И если, в их разговоре, вдруг всплывёт ночная встреча?! Бабрука, конечно же, заинтересуется и известит об этом Гракхов Проклятье! подумал Регул. Гракхи начнут задавать вопросы Сенату! Сенат пошлёт запрос мне что делают адепты старого ордена в Сицилии без согласования с Сенатом?! Проклятье!!! Сенат вообще не должен ничего знать! Если вспомнить, как Сенат колебался в вопросе, принять ли под свою защиту мамертинцев, этих убийц и грабителей Мессины Тогда, половина Сената проголосовала против этого решения Возглавляли эту половину Гракхи, Гортензии, Бруты Как ни странно, но на их стороне был и отец Септемия Бибула, да и проконсул Селинатор был их сторонником. Какое лицо будет иметь Республика, говорили они, взяв под защиту разбойников Мессины? В одно время, осаждая Реггий, который захватили наши взбунтовавшиеся легионы наёмников на юге Италии, и в это же самое время, поддерживая таких же разбойников в Мессине?! Получается, своих пиратов мы караем, а чужих берём под защиту? Что является фактически объявлением войны не враждебному нам государству! Чистоплюи! поморщился Марк Атиллий. Они хотят делать высокую политику, не замарав своих белых мантий! Консул поморщился, Тогда Сенат заколебался, понимая абсурдность своего положения и вытекающего из него положения близости войны с Сиракузами и Карфагеном Но не ястребы войны победили тогда в Сенате. Нам на руку тогда сыграла алчность и жадность Лентулов, Катуллов и им подобных сенаторов, которые, почуяв запах золота от военных действий, склонили чашу весов к войне! И вот сейчас по вине какого-то слишком сметливого центуриона всё может открыться! А что, если он догадался и о большем? с его-то светлым умом! Регула прошил озноб. Нет, надо от него избавиться!.. Но убийство Мной, консулом, римского солдата?! Нет. Это не по мне Атиллий сморщился. Лучше пусть он пропадёт при выполнении какого-нибудь задания, желательно поблизости к территории боевых действий!..»
Марк взял лист пергамента и стал писать. Закончив письмо, он согнул пергамент несколько раз и запечатал его с разных сторон расплавленным воском, поставив на воске в нескольких местах печать своим консульским перстнем. Выйдя из каюты, он обратился к одному из своих ликторов:
Акриссий, переправляйся на берег! Скачи в лагерь, в расположение четвёртого легиона Марса. Найдёшь там центуриона первой когорты Кассия Кара, вручишь ему письмо. Вот оно! И передашь мой приказ немедленно отправляться к осаждённому Акраганту с письмом к проконсулу Аппию Кавдику. Письмо пусть вручит ему лично в руки и ждёт от него указаний после прочтения письма! Всё запомнил? Потом ты зайдёшь к легату Титу Бабруке и скажешь, что я отправил Кара с личным заданием. Да, и скажи Кару, пусть возьмёт какого-нибудь декана с десятком принципов, добавил Регул, подумав, что слишком подозрительно посылать Кара с таким письмом одного. Выполняй!
Вернувшись в каюту, Регул вздохнул:
С одним покончено. Ну, а теперь поразмыслим, что делать с «розой» и «бутоном».
«Храм богини Артемиды, стал размышлять Регул, стоит вне крепостных стен Акраганта. Он построен на высоком прибрежном моле, глубоко врезающемся своим береговым рельефом в морской залив. В храм можно попасть не только с суши, но и с моря! Портик храма спускается к самому берегу красивыми ступенями, выложенными розовым мрамором Значит, как передали адепты, она посещает храм с церемониями, для выполнения каких-то ритуалов Её посещения храма, как видно, очень часты, так как адепты рассмотрели даже детей. Говорят, его Кларисса очень хороша! Регул усмехнулся. Что ж, это можно проверить, у меня в этом походе давно не было настоящей женщины! Если с похищением всё выйдет гладко, и её доставят в моё расположение, мне будет чем поразвлечься! Гамилькар её любит и очень ей предан, поэтому, пойдёт на все мои условия! Тем более с ней будут её дети!.. Атиллий задумался, А что, если дети будут только мешать моим замыслам? Тогда, от них просто надо избавиться Ну что же, скоро мы узнаем всю силу любви пуннийца, когда его Кларисса окажется у меня в руках!»
Регул опять сел за письменный стол и стал писать, через минуту он вдруг остановился и снова задумался
Осада Акраганта уже велась четыре месяца Проконсул Аппий Кавдик руководил осадой. С суши Акрагант был полностью взят в кольцо. Два легиона и союзная сиракузская тяжёлая пехота осуществляли осаду. С моря дела обстояли значительно хуже. Близость Гераклеи, где стоял основной флот Карфагена, не давала блокировать город с моря. Все попытки блокады города с моря, оборачивались для Рима потерями. Флотом Карфагена командовал Гамилькон Ганнон, один из суффетов Совета Карфагена. Это был человек твёрдого, упрямого характера. В то же время он был очень осторожным полководцем. Гамилькон, двигаясь вдоль побережья от Гераклеи до мыса Экном, всякий раз снимал морскую блокаду с города. Гамилькон не дробил свой флот и двигался с максимальным числом галер. Численность флота была огромной, триста пятьдесят боевых кораблей. И если для прикрытия Гераклеи оставалось пятьдесят кораблей, то с Гамильконом было триста. Флот Гамилькона прикрывал самый узкий пролив к берегам Тунесса. Кроме того, был ещё один флот, насчитывающий пятьдесят четыре галеры. Этот флот мог появиться где угодно и когда угодно. Он наводил ужас на эскадры союзных Сиракуз, почти полностью потопив их. Его передвижения не поддавались логике и, поэтому, завидев его, и римляне, и сиракузцы старались ретироваться даже в том случае, если их силы были равны. Это был флот Баркидов. Если эти флоты соединялись победить их было невозможно!
« Но, два военачальника не любят друг друга и соперничают во всём! Старая вражда суффетов Карфагена играет нам на руку! Регул подвинул к себе письмо, закончив размышления, но снова задумался. Но, ведь, война примиряет внутренних противников! Это надо учитывать. И, поэтому, рассчитывать на засаду с моря не приходится.»
Он опять принялся писать Вечером, один из отправленных за день ликторов, зашёл к Регулу и отрапортовал: