2. Фасон амазонки с особым кроем юбки и важная деталь в виде нижних брюк со штрипками это позволял; такие модели в 80-х годах 19 века были очень популярны, и предшествовали женским галифе. Распространение они получили именно потому, что все больше и больше женщин предпочитали мужской стиль езды и отказывались от дамского седла.
3. Город Гилфорд, административный центр графства Суррей.
ЧАСТЬ 2. АЛМАЗНЫЙ БЛЕСК188182 годы, Англия
ГЛАВА 1. Норовистый скакун
Англия, графство Хэмпшир, конюшни Штерна
8 апреля 1881 года
Трое всадников щегольски одетый молодой человек и две девушки в изящных амазонках миновали Ромзи, пересекли большой мост через реку Тест и поехали вдоль берега, держа направление в сторону садов Хилье и конюшен Джейкоба Штерна.
День выдался ясным и теплым, воздух, насквозь пропитанный запахом проснувшейся земли, свежей травы и зацветающих деревьев, сладко бередил сердца, пробуждая неясную жажду. Небольшая кавалькада то ехала рысью, то поднималась в галоп, то переходила на шаг, чтобы наездники могли поболтать и обменяться шутками.
По их следам, но в некотором отдалении катилась коляска на рессорах, с кожаным верхом, запряженная парой серых лошадей, управляемая слугой в нарядной ливрее с гербом баронета Кроу (сэр Сэквилль строго следил, чтобы все обитатели поместья Ланхерн Мэнор, покидая его пределы, имели на себе подобающие знаки отличия). Назначением коляски было принять на свои удобные сиденья с подушками обеих юных леди и молодого джентльмена, если они вдруг утомятся сидеть в седле, или пойдет дождь.
Дождя, однако, ничто не предвещало, ветра почти не было, а веселая компания была полна сил и намеревалась получить от прогулки всевозможные удовольствия, от приятного общения до пикника на траве, запланированного на вторую половину дня.
Они быстро продвигались к цели. Прошло чуть больше получаса, как восемь миль дороги, отделявшей Ланхерн Мэнор от конюшен Штерна, остались позади.
Далеко еще, Клэй? спросила одна из девушек, темноволосая, в голубой амазонке и высокой шляпке из серого фетра, с маленькой вуалеткой. Мне не терпится увидеть твой подарок
Мы почти на месте, моя дорогая, молодой человек, названный Клэем, улыбнулся, показав белые зубы, приподнялся на стременах, и рукоятью хлыста указал своим спутницам на подобие крохотного городка, зажатого между зеленеющего холмами. Сердцевину его составляли несколько приземистых длинных зданий разной величины, из розового кирпича, с красной черепичной крышей. С трех сторон конюшни были обнесены высоким кованым забором, а с четвертой стороны открывались левады и просторный уличный манеж.
Как хорошо! Мне кажется, я уже слышу лошадей А ты, Клэй? А ты, Мэг?
Конечно, ты их слышишь, Пиа, снисходительно усмехнулся Клэйтон. Мы ведь совсем рядом с левадами, а лошадей как раз выпустили гулять. Еще несколько минут, и ты не только услышишь, но и увидишь мой подарок.
Так эта деревенька и есть знаменитая вотчина мистера Штерна, где рождаются самые красивые и резвые жеребята во всем Хэмпшире, не говоря уж о Суррее? уточнила Мэг девушка в малиновой амазонке и черной шляпке с невысокой тульей и маленькими полями, без вуалетки или перьев, но украшенная пряжкой из белого золота с рубиновой вставкой. Локоны цвета бледного золота не были гладко зачесаны наверх, а свободно вились вдоль щек. Голубые глаза леди Маргарет Гилфорд смотрели спокойно и доброжелательно, но строго, и под этим взглядом мистер Клэйтон Кроу, отставной лейтенант семнадцатого уланского полка, ветеран зулусской войны, отличившийся в битве при Улунди, (1) невольно подтянулся, как неопытный кадет на экзамене:
Да, миледи, это здесь Штерн в основном занимался ганноверами и кобами, на них и сделал состояние, но вот уже лет семь как разводит английских скаковых и по-моему, они ему дороже собственных детей. Я и не сосчитаю, сколько кубков он с ними выиграл.
На гладких скачках (2) два только за этот год, в Дарби и в Оуксе. С жеребцом по кличке Буше, вороной масти
Совершенно верно, мисс Мэг! Буше, вороной, гордость мистера Штерна. На первых скачках был «темной лошадкой», теперь же у него котировки фаворита, он стал настоящей знаменитостью.
Да, огорченно заметила Маргарет. Никогда бы не подумала, что он станет настолько серьезным конкурентом для папиного Черного Алмаза, но это непреложный факт
Ааааа, так это тот самый конь, которого хотел купить лорд Чарльз? вмешалась Пиа, чтобы показать, что следит за беседой, и Мэг кивнула:
Да, это он жаль, что мистер Штерн не желает и слышать о сделке.
И напрасно выгодная продажа Буше помогла бы ему поправить дела куда вернее, чем рискованная игра на бирже.
Вот как, значит, дела его в самом деле плохи?
Увы потому он и согласился продать мне Юпитера, а Роковую леди лорду Саутгемптону, но с Буше пока не готов расставаться. охотно пояснил Кроу и притворно вздохнул. Он сам втайне рассчитывал приобрести лучшего жеребца этих конюшен, но мистер Штерн оставался непреклонен в своем решении не продавать чемпиона.
Ни с одной другой женщиной Кроу не стал бы даже в шутку обсуждать подобные темы, да и само упоминание племенной работы и денег было вульгарным и нарушающим приличия, но Маргарет Гилфорд была исключением из правил. Помимо того, что она отлично ездила верхом и принимала участие во всех конных развлечениях Суррея и Хэмпшира, допустимых для дам из родовитых семейств, даже в подобиях спортивных пари, такого знатока лошадиных пород, их особенностей, отличий и аллюров, было еще поискать А сверх того, Маргарет разбиралась в ценах на лошадей и знала, на что следует обращать внимание при выборе и покупке, что казалось Клэйтону уж совсем невероятным для представительницы слабого пола.
В глубине души он радовался, что Пиа Буршье, лучшая подруга мисс Гилфорд, вот уже третий месяц помолвленная с ним, не отличает рыси от иноходи, мышастой масти от крапчатой, не знает, где у лошади бабка, а где репица, и в любом случае похвалит его подарок, даже если требовательная Мэг обнаружит у жеребца какие -нибудь скрытые изъяны.
«Лишь бы этот Лэндсбери не оплошал, и в самом деле заездил и подготовил Юпитера так же хорошо, как хвалился об этом в пабе» подумал Кроу и первым направил своего коня к въездным воротам.
Эдвард разобрал корду, отпустил ее на нужное расстояние, слегка прищелкнул языком, привлекая внимание тонконогого гнедого жеребца с белым лбом, и скомандовал:
Рысь! жеребец всхрапнул и пошел по кругу ровным, нетрясским аллюром влажный песок манежа ворчливо поскрипывал под тщательно подрезанными, начищенными копытами.
Молодец, мальчик! одобрительно сказал берейтор; стоя посередине тренировочной площадки, он неспешно следовал за движениями своего подопечного, и опытным глазом экзаменатора оценивал успехи ученика.
Клэй дал ему очень мало времени на объездку и подготовку Юпитера для молодой дамы, а учитывая характер и темперамент жеребца, прозванного конюхами «хвостатым чертом» не дал вовсе. Правда, обещал заплатить тройные премиальные, и Эдвард не стал чиниться, деньги, как всегда, были ему остро нужны. Щедрость Клэя позволила бы закрыть все месячные расходы, получить у Штерна неделю отпускных и съездить в Шотландию, в горы эта мысль подстегивала его, пока он день за днем, часами работал с Юпитером сперва в «бочке», потом в закрытом манеже и на плацу, и, наконец, в полях, прилегающих к угодьям конезаводчика.
Было сложно, временами настолько сложно, что Эд, поднимаясь с земли, всерьез подумывал, не бросить ли вообще берейторство ко всем чертям, и не найти ли занятие поспокойнее, более подходящее для джентльмена из приличной, пусть и очень небогатой семьи. Например, службу в банке, или в юридическом бюро «Эддингтон и сыновья»
Подышав и выкурив сигариллу, он снова брался за дело, отлавливал Юпитера, взлетал к нему на спину, и с каждым разом жеребец становился все более послушным, предсказуемым, прыгал все собраннее, шел все ровнее