Ни за что на свете, папочка. Маргарет не покраснела и не отвела глаз, но сердце кольнуло стыдом Она не любила обманывать отца, шла на это лишь в случае крайней необходимости, но сейчас возник именно такой случай.
Поездка к Пиа затевалась не из-за неустанных свадебных хлопот они играли всего лишь роль канвы для основной вышивки, где центральным сюжетом было любовное свидание в той самой дубовой роще, на берегу ручья, среди скользящих по воде теней и рассеянного золотого света, что проникал сквозь густые глянцевые кроны, точно соглядатай.
Искусство лжи Мэг освоила в детстве, водя за нос строгую няню и надоедливых придирчивых тетушек, и довела до совершенства в школьные годы иначе в питомнике идеальных леди было не продержаться от каникул до каникул но никогда прежде ложь не касалась таких серьезных предметов, как невинность и телесная добродетель. И никогда прежде жесткий корсет англиканской морали не причинял ей таких терзаний.
****
Эдвард ждал Мэг в условленном месте, в глубине светлой дубравы, у небольшого каменного мостика, там, где ручей делал поворот и распадался сразу на три русла, а один из старых дубов почти надвое расщепило молнией. Юпитер, отпущенный пастись, лениво бродил по берегу и щипал сочную весеннюю травку, очень довольный отдыхом в тени после бешеной скачки но он сразу же встрепенулся, задвигал ноздрями и заржал, издалека почуяв приближение Нимфеи снежно-белой, с жемчужным оттенком гривы и хвоста, арабской лошади, всегда выбираемой Мэг для долгих верховых прогулок.
Эд тихо свистнул, подзывая коня, и, когда тот послушно подбежал и по-собачьи ткнулся мордой в сгиб руки, взял поводья и надежно закрепил их на одной из толстых нижних ветвей, чтобы упредить чрезмерно бурную встречу Юпитера и Нимфеи.
Веди себя прилично, как настоящий джентльмен, понял? Не пугай леди и не вздумай орать на весь лес от радости, как в прошлый раз наставительно проговорил Эдвард, и получил в ответ насмешливое фырканье: дескать, я-то все понял, но ты на себя посмотри, Лэндсбери!..
Не твое дело! отмахнулся он, не желая даже перед самим собой признать, что у него при одной мысли о Маргарет темнеет в глазах от неистового сердцебиения и жадного волнения крови это безумие началось с первого дня знакомства, многократно усилилось после первого свидания в Ромзи, и продолжало нарастать от встречи к встрече. Каждый новый поцелуй, что Мэг дарила ему в тени деревьев на опушке леса, или в саду, окружавшем городской дом Буршье, под аркой из плюща, плетистых роз и клематисов, или в гостиной у Пиа, украдкой, над чайным столом, когда хозяйка дома «случайно» отворачивалась к окошку не утолял жажды, а распалял ее до предела. Да и встречи казались чересчур короткими
Он вгляделся в просвет между деревьями, где пролегала тропа, и, едва завидев силуэт всадницы в голубой амазонке, побежал навстречу Маргарет в мальчишеском нетерпении Опытный охотник, к тому же от природы ловкий и легкий на ногу, Эд двигался почти бесшумно и оставался неразличимым среди темных стволов и пестрых зарослей папоротника, бересклета и бузины.
Нимфея шарахнулась, а Маргарет вскрикнула, когда мужчина без шляпы, в длинной куртке, парусиновых штанах и высоких сапогах, похожий на лесного разбойника, выпрыгнул на дорожку и загородил путь но испуг в следующую секунду сменился радостью. Мэг остановила лошадь, бросила поводья и соскользнула с седла прямо в объятия возлюбленного:
Эдвард!..
Моя дорогая!.. Наконец-то! он прижал ее к сердцу, губами нашел губы и принялся целовать с таким жаром, что Мэг, отвечая ему, дрожала всем телом и едва могла дышать но в воздухе она нуждалась меньше, чем в поцелуях Эдварда. Мир временно ограничился магическим кругом теплыми руками, сомкнутыми вокруг нее, да и само время замедлилось и потеряло власть.
Пока молодой человек и девушка целовались, сообразительная кобылка сама свернула с тропы в заросли и побрела напролом в поисках Юпитера, и тот, вопреки наставлениям, не замедлил приветствовать подругу громким ликующим кличем. Нимфея ответила протяжным:
Идууууу и это немного отрезвило Эда. Если они с Маргарет не хотели привлечь внимания егеря и быть застигнутыми в самый неподходящий момент случайным проезжим, следовало вести себя поосторожнее и скрыться получше. Без лишних слов он подхватил Мэг на руки и понес к ручью, туда, где расщепленный дуб образовал для них подобие пастушеской хижины
Ствол изнутри был сухим, с гладкими, будто отполированными стенами, пахнущими желудями и смолой, и Маргарет, оказавшись в этом укрытии, невольно зажмурила глаза и ощутила себя героиней сказки. Той самой легкомысленной принцессой, что, догоняя мяч, обежала церковь против солнца и попала в плен к королю эльфов.
Три брата бросились за ней
Во все концы земли,
В тоске искали много дней,
Но так и не нашли прошептала она, и Эд, склонившись к ней, переспросил:
Что, Мэг? Что ты говоришь?
Нет, ничего, глупости просто песенка, детская песенка, улыбнулась Мэг и вдруг подумала, а что будет, если в самом деле исчезнуть, как той принцессе? Станут ли братья искать ее повсюду, и отец нет, нет. О том, чтобы навсегда оставить отца, заставить его терзаться тревогой и проливать слезы, Мэг и помыслить не могла. Не могла и не хотела, даже сейчас, когда молодой король эльфов, статный и сильный, смотрел прямо в глаза, и стоял так близко, что она губами чувствовала его дыхание, грудью биение сердца, а бедрами касалась его бедер. И таяла, таяла «Оооо, Эд, обними меня крепче пожалуйста, обними» мысленно простонала она, и он услышал, притянул еще ближе, обнял до сладкой боли и прошептал:
Мэг позволь мне посмотреть на тебя по-настоящему. Хочу увидеть твое тело всю тебя, моя любимая
Эдди
Пожалуйста. Ты сводишь меня с ума Мэгги
Рассудок слабо трепыхнулся слова Эда были самые обыкновенные, но звучали непристойно, дерзко, ведь он хотел взглянуть на то, что положено видеть одному только супругу да и супругу тоже нельзя показывать всего тела!.. Обнажаются перед мужчинами только женщины определенного сорта, падшие, грешные, не имеющие приличного названия в английском языке а по-французски и по-итальянски именующиеся куртизанками. Но судя по некоторым книгам, тайком прочитанным вместе с Пиа, лишь женщины, не стыдящиеся своего тела, позволяющие любовникам ласкать его по-всякому, познавали истинное наслаждение в любви.
Губы Эдварда снова коснулись губ Маргарет, и сознание словно разделилось надвое, она, как во сне, услышала свой голос:
Я тоже хочу тебя увидеть всего тебя. невозможно было поверить, что это произнесено ею вслух, но тихий рычащий стон Эда, его вспыхнувшие глаза, задрожавшие руки не оставляли места для сомнений.
Поцелуй на сей раз длился особенно долго, а когда губы влюбленных все же разъединились, Эдвард нежно коснулся щеки Мэг и прошептал:
А ты не испугаешься? Ты готова?..
С тобой с тобой я ничего не боюсь. она и в самом деле не испытывала страха, но душа была захвачена бурей иных чувств, а тело жаждало прикосновений
Эдвард снял с нее с Маргарет легкую фетровую шляпу, освободил ее руки от перчаток, а шею от шелкового шарфа. Все это он осторожно положил на импровизированную полку из длинного куска коры. Сбросил с себя куртку, сдернул жилет и галстук, и Мэг без всякого смущения, почти привычным движением, сама расстегнула пуговицы на его кипенно-белой рубашке из тонкого полотна глубоко вдохнула и, кусая губы, чтобы не стонать, положила обе руки на широкую грудь Эдварда прежде она и понятия не имела, что способа испытать такое немыслимое удовольствие от простого прикосновения кожи к коже.
Охххх, Мэг, что же ты делаешь со мной!.. выдохнул Эд, прижался губами к шее Мэг, вслепую, но очень ловко расстегнул корсаж амазонки, распустил шнуровку сорочки и добрался до бюстье Настал черед Маргарет ахнуть, и вместо того, чтобы собраться с силами и оттолкнуть Эдварда, она помогла ему довершить начатое и высвободить обе груди из плена шелка и кружев.
Все дальнейшее напоминало лихорадочный, прекрасный и бесстыдный сон Спущенный с плеч корсаж, поднятая спереди юбка, смятые оборки, Эдвард, его чуть терпкий запах, с примесью гвоздики и душистого табака, язык, скользящий по языку, горячие пальцы на кончиках грудей, на животе, и между бедрами прямо на том месте, что по-латыни называлось так грубо, а во французских любовных романах и арабских сказках поэтично и витиевато, лоном, розой, жемчужиной, шкатулкой, живыми ножнами и чем дольше и настойчивее Эд касался ее там, тем сильнее Мэг желала продолжения, истекая, изнывая, и наконец, он расстегнул на себе пояс и нижние пуговицы, притянул ее руку к своим бедрам, и она смогла сама дотронуться до длинного стержня, наощупь гладкого и теплого, чуть влажного, и твердого, как дерево или камень.