Джейкоба отчего-то охватило смущение, ему захотелось замедлить шаг, постоять в отдалении от молодой пары и тихо полюбоваться на юные счастливые лица, на горделивую улыбку Клэйтона, всем довольного и уверенного в себе, и на нежный румянец, мягкие очертания лица и гибкую белоснежную шею мисс Пиа.
Увы, тренированный слух охотника обмануть было сложно, Кроу обернулся и первым окликнул Штерна:
Приветствую вас, любезный хозяин! Какая приятная неожиданность! Ваш слуга, передавая мне позавчера вашу записку, подтвердил, что вы собираетесь в Портсмут на целую неделю
Добрый день, мистер Кроу. Верно, собирался, однако вчера у нас гмммм у Яхонтовой стрекозы случилось прибавление семейства, и это вынудило меня поменять планы и задержаться.
Клэйтон понимающе покачал головой и хотел уже поинтересоваться, кто же появился на свет кобылка или жеребчик, однако спохватился, что нарушает приличия, и поспешил исправить дело:
Разрешите представить вас моей невесте Мистер Джейкоб Штерн, полновластный владелец здешних угодий мисс Пиа Буршье, полновластная владычица моего сердца
При этом представлении, скорее шутовском, чем галантном по крайней мере, так показалось Штерн девушка слегка покраснела и скромно опустила глаза.
Я очень рад чести нашего знакомства, от сердца проговорил Джейкоб, и неожиданно для самого себя добавил: Позвольте поцеловать вашу руку, мисс Буршье.
Она протянула ему руку, под аккомпанемент вежливой фразы, что тоже весьма рада, и все прочее, положенное по этикету, но слова были совсем не важны, ему было достаточно движения губ и улыбки, осветившей милое лицо девушки.
«Старый дурак! Она по возрасту годится тебе в дочери!» резко одернул его кто-то внутри, и Джейкоб, согласившись с этим критиком, смутился и отругал самого себя за сентиментальность и слишком уж чувственное прикосновение губами к тонким пальцам Пиа.
Кроу, к счастью, не заметил или не пожелал заметить волнения Штерна, ему гораздо интереснее было поделиться впечатлениями от испытания Юпитера. Джейкоб с улыбкой слушал его вдохновенный рассказ, испытывая законную гордость заводчика за похвалы жеребцу из своей конюшни, а когда Клэйтон сделал паузу, чтобы перевести дыхание, заметил:
Осторожнее, мистер Кроу Вы так превозносите Юпитера, что мне уже хочется кусать локти из-за того, что я уступил в цене!.. но мысль о том, что верхом на этом прекрасном коне будет ездить прекрасная молодая дама (он церемонно поклонился в сторону Пиа) примиряет меня с потерей.
Да, мистер Штерн, это и в самом деле будет прекрасная молодая дама! засмеялась Пиа. Вот только это буду не я, а моя милая подруга, мисс Маргарет Гилфорд посмотрите, вы только посмотрите, как чудесно она держится в седле!.. Это же настоящая богиня Диана хотя нет, Маргарет не слишком любит охоту, она замечательная наездница, но никогда не участвует в гоне (2)
Ах, вот оно что! А я как раз гадал, кто же эта отважная белокурая амазонка Стало быть, мне оказана двойная честь!
Что ты хочешь сказать, Пиа? в беспечном щебете избранницы Клэйтон уловил нечто, что ему не понравилось, и он решил сразу же прояснить ситуацию. Ты отказываешься ездить на Юпитере?
Вопреки ожиданиям, Пиа нисколько не стушевалась, а смело взглянула ему в глаза и подтвердила:
Да, я хочу, чтобы ты подарил его не мне, а Маргарет ты ведь говорил, что он мой, полностью мой?
Конечно, я так говорил, дорогая, но
Значит, ты не нарушишь своего слова, Клэй, и позволишь мне сделать, как я хочу! Ты же видишь, как Юпитер носит Маргарет, они созданы друг для друга, посмотри, мистер Лэндсбери даже не вмешивается!.. А я я буду смотреться на таком коне как огородное чучело, с растопыренными руками и вытаращенными от страха глазами.
Мистер Лэндсбери мог бы давать тебе уроки.
Да, и ему придется учить меня целый год, чтобы я хотя бы перестала зажмуривать глаза!.. Нет, Клэй. Нет-нет-нет. Вот Маргарет и учить не надо, она сама, пожалуй, могла бы уроки давать С меня вполне хватит и Артишока, надеюсь, они подружатся с Юпитером, и мы все вместе сможем ездить на прогулки.
Лицо Кроу сделалось таким несчастным, что Штерну стало его жалко, однако и Пиа была прекрасна в дружеском порыве ей и в голову не приходило усмотреть в своем решении хоть что-то огорчительное для жениха. Само собой, юная девица не могла знать суммы, заплаченной Клэйтоном за Юпитера, и тем более не понимала, что подобные подарки от жениха невесте не каприз, а в своем роде инвестиция в будущую семью, начало домашнего капитала. Это соображение отрезвило Джейкоба, и он решил придти на помощь Кроу:
Дорогая моя мисс Буршье, полагаю, столь серьезный шаг требует обдумывания И, может быть, мы сперва узнаем мнение мисс Гилфорд? интуиция подсказывала ему, что дочь лорда Чарльза намного лучше разбирается в нюансах деловых отношений, и проявит меньше восторженности и больше здравомыслия.
****
Мистер Штерн любил «сельские обеды» такой обед организовывался для него каждый раз, как он приезжал в конюшни с раннего утра и оставался до позднего вечера. Зимой и в дождливую погоду трапезу подавали в просторной столовой жилого флигеля; в теплое время года и в ясные дни большой стол накрывался в саду под деревьями.
С тех пор, как Эдвард Лэндсбери решил, что содержать себя с помощью работы не зазорно для отпрыска благородного семейства (куда хуже вечно сидеть без гроша в ожидании тех крох, что семья могла выделить младшему сыну в качестве месячного содержания), и нанялся к Штерну берейтором, он не пропустил ни одного обеда с патроном. Джейкоб постоянно приглашал его, по всем правилам, как джентльмен джентльмена, и ни разу не дал Эдварду ни малейшего повода ощутить себя привилегированным слугой. Они общались на равных, несмотря на несколько ложное положение молодого эсквайра и солидную разницу в возрасте: Лэндсбери было всего двадцать два года, Штерну уже стукнуло сорок. С каждым разом их беседы становились все более дружескими и доверительными.
Джейкоб не скрывал, что, несмотря на повсеместную славу его скакунов и регулярные их выигрыши на состязаниях, дела у конезавода идут не так чтобы блестяще да и все прочие дела, включая семейные, изрядно расстроены. Много сил и средств поглощала земельная тяжба с соседом, и Штерн опасался, что если проиграет очередной суд (а это было более чем вероятно), на его имущество наложат арест, ибо от активов остались одни ошметки а значит, придется продавать лошадей и, что называется, закрывать лавочку.
Что же вы будете делать, если это произойдет, мистер Штерн? прямо спросил Эд, когда впервые услышал о денежных затруднениях патрона: эта весть была дурной и неожиданной, ибо хозяйство выглядело процветающим, а жалованье всем, кто работал на Джейкоба, выплачивалось сполна и без задержек. У вас есть план на случай шторма?
Есть, Джейкоб улыбнулся с неожиданным озорством. Если худшее случится, значит, бояться больше нечего и обязательства перед семьей не оставят мне иного выбора, кроме как отправиться на охоту за сокровищами.
За настоящими сокровищами?
За всамделишными.
Куда же вы хотите отправиться? В Индию, искать клады древних махараджей, в развалинах городов, затерянных в джунглях?
Нет в Африку, а если быть точным в Капскую колонию, в долину реки Вааль. Я мечтаю об алмазах, мистер Лэндсбери. С тех самых пор, как на Парижской выставке тому уже почти четырнадцать лет впервые увидел прекраснейший камень, сверкающий, как целая сотня звезд, найденный на берегу Оранжевой реки, меня не покидает мысль самому поехать туда и заняться алмазным промыслом.
Услышать такие речи из уст мистера Штерна, почтенного отца семейства и трезвомыслящего прагматика, было столь же удивительно, как любовный сонет из уст пастора на воскресной проповеди. Эд, конечно, знал об алмазной лихорадке, что десять лет подряд сотрясала умы, он вырос под аккомпанемент сенсационных сообщений о грандиозных находках в Капской колонии и в Натале, о целых россыпях сверкающих камней, и о знаменитом грушевидном бриллианте «Звезда Южной Африки», весом почти в пятьдесят карат, за баснословную сумму приобретенном графиней Дадли его по-мальчишески пылкое воображение волновали эти истории, но до недавнего времени он никогда не думал о себе как об искателе сокровищ, и тем более алмазном старателе. Но слова Джейкоба пали на благодатную почву, и мало-помалу Эдвард вовлекся в мечты о путешествии на край земли, о приключениях и опасностях, что непременно придется пережить, и о награде, что увенчает все усилия, в виде заслуженного и баснословного богатства.