Мистер Макконахи тут расхваливал мне одну передачу по телевизору. Про коал в окрестностях Мельбурна. Мельбурнэто в Австралии, вы сами знаете, Черити. Они, оказывается, носят своих детенышей в сумках, как кенгуру. Вот ведь удивительная страна, где детки растут в сумках.
Эти ножи никуда не годятся! фыркнула Черити и принялась их оттирать, вымещая обиду на предмете своего негодования. Ручки растрескались, что пятки бродяги, а тупые-то, тупые, ими уже и масло не разрежешь.
Рассеянно взглянув на нее, миссис Мерл взяла с полки банку.
Мистер Макконахи, продолжала она, сравнил телевизор с агентством Кука. Можно совершить кругосветное путешествие за час. Чудо, не правда ли? Но, перешла она на шепот, открывая банку, боюсь, мне придется выдержать Мидуэйское сражение, чтобы убедить в этом мою сестру.
Уходя, она мельком обратила внимание на горничную. Боже мой! Чем эта крошка причесывалась, колом, не иначе!
Из столовойгде банка чатни заняла место на столе, после того как из нее была извлечена и облизана ложечка содержимого, миссис Мерл слушала, как суетятся наверху ее юные жилички.
Возбужденный шепоток, нетерпеливый топот молодых кобылок, хлопки двери ванной Одна из них, должно быть, готовится к выходу нынче вечером!
Селеста Мерл включила под сурдинку радио и, напевая вместе с Фредом Астером первый куплет Me and the Ghost Upstairs, позволила себе еще пол-ложечки чатни.
* * *
В ту секунду, когда Джослин готовился поместить буковки скрэбблаМ и Кна колени Элейн Бруссетти, Пенхалигон-колледж огласил звонок.
Гонг тебя спас! торжествующе прошептал он.
Студенты встали с дружным вздохом, облегченно застонали стулья, шаркнув ножками по полу классной комнаты. Элейн украдкой собрала деревянные буквы в полотняный мешочек, в то время как профессор Патриция Гельмет стирала с черной доски два часа истории средневековой музыки. У нее тоже вырвался вздох, и даже очень глубокий, но никто из студентов этого не заметил.
Я чуть-чуть не выиграл, сердито буркнул Джослин. Откуда ты взяла этот «дзен»? Спорим, сама выдумала?
Это буддистская секта в Японии.
Однокашники вокруг гомонили и шумели, как взлетающая стая диких уток.
Впервые слышу.
Будет теперь что рассказать внукам Когда найдешь им бабушку, засмеялась она и, шутливо ткнув его локтем, добавила: Хотя твоя Дидо на бабушку похожа мало.
Он дал ей в ответ шлепка. Элейн, смеясь, увернулась, и только Джослин ее и видел, пока складывал учебники и забирал из гардероба свой дафлкот.
Он нагнал ее, тепло укутанную в малиновое пальто из толстой шерсти, в затянутом туманом кампусе, где она нетерпеливо притопывала ножками среди других диких утокстопроцентно студентов и по большей части селезней.
Здесь закрытый клуб? осведомился Джослин, присоединяясь к группе. Или вход свободный?
Welcome, Джо. Винсент рассказывает нам о приеме у его родителей в субботу.
Коктейли у него подают такие огромные, что льдинки в них плавают размером с буйки.
Тебе-то откуда знать, Элейн? осадил ее Винсент. Ты никогда у нас не была.
О Я просто дважды перечитывала «Гэтсби», бросила она в ответ и замахала руками своему возлюбленному, как раз выходившему из корпуса sophomoresтак называют в американских университетах второкурсников.
Влившись в стайку селезней в теплых пальто, Рой обнял свою дульсинею и в шутку куснул ее малиновый воротник.
Ну и погодка! буркнул он. Идем погреемся где-нибудь?
Появление ладно скроенного бойфренда в шикарной куртке на меху, героя недавнего межколледжного турнира по американскому футболу, спугнуло селезней, стайка стушевалась и отплыла, вновь сгруппировавшись подальше на аллее. Туман набрасывал длинные лиловые шали на плечи кленов.
Кто выиграл сегодня в скрэббл?
Я всего лишь невежественный француз. Твоя невеста вовсю этим пользуется и выдумывает слова.
Неправда твоя, я ничья не невеста. Рой, милый, угостишь нас какао? Твоя очередь, вчера приглашала я.
На 85 центов, которые у меня выцыганила.
Я тебе их верну, когда обрастешь бородой до колена, проворковала девушка, прижимаясь к его куртке. Ты не идешь? крикнула она Джослину, который пятился под шумок, зажав под мышкой учебники.
Ты же знаешь, как я не люблю проигрывать, чего доброго, придется тебе пить какао с солью. И потом, у меня весь вечер занят: пианино для миссис Мерл. А после покер с Драконом.
Он скрылся в ватных клубах.
Дракон? удивился Рой.
Самый настоящий. Который грозит скормить Джо отравленное яблоко, если он не сыграет с ним, то есть с ней, раз в месяц в покер, мрачно пояснила Элейн.
Бр-р-р. А ты знакома с этим Драконом?
Вот еще, нет, конечно. Но я трижды смотрела «Белоснежку» в пятом ряду кинотеатра «Бижу» в тот день, когда у меня выпал первый молочный зуб. Так мы выпьем когда-нибудь это какао, которым ты рвешься меня угостить, Рой de mi corazón?
* * *
Джослин Бруйяр полюбил туман. Что нелегко, когда при малейшей дымке за окном одноклассники зовут тебя Джослин Хмарь или дразнят Молочной Пенкой. Но это было во Франции. В Нью-Йорке над его фамилией никто не смеялся.
Другое дело, если бы его звали Джослин Фог.
Он вышел из Пенхалигона, ломая голову над вечной загадкой: как завязать узелок на бумажном платке? Изобретатель клинексов упустил два важных момента: размер маловат, а материал непрочный. Рвется в клочки или сминается в катыш. Невозможно одновременно высморкаться и о чём-то не забыть.
Он лавировал в толпе по проспекту, уже привыкнув к странностям этого города, ставшего почти родным. Еще поражавшей его всякий раз деталью были сизые мазки голубей, так отрадно похожих на парижских.
Ему захотелось навести глянец на свои ботинки. Случай представился у «Мартиз Сода Спринг» на углу 99-й улицы. Юный чернокожий чистильщик, священнодействовавший на краешке тротуара, очень удивился, когда Джослин спросил, как его зовут. Обычно, когда он трудился, согнувшись в три погибели у ног клиентов, они стояли, погруженные в «Нью-Йорк Таймс», если были одни. Или в разговоресли компанией.
Робинсон, ответил он. Как Шугар Рэй Робинсон. Знаешь его?
Боксера? А как же.
Он лучший в мире.
Лучший в миреМарсель Сердан.
Паренек так и покатился со смеху. Хорошо было зубоскалить с такими зубками, круглыми и блестящими, как капельки. Может быть, он и на них наводил лоск.
До встречи в июне! фыркнул он, старательно начищая ботинки Джослина. Спорим на ужин с Бэтменом, что Джейк Ламотта сотрет его в порошок?
По рукам. Хоть я и не знаком лично с Бэтменом.
Я тоже. Зато хорошо знаю «Хорн и Хардарт» на 7-й улице, серьезно сказал мальчишка. Если проиграешь, а ты точно проиграешь, поставишь мне три тройных порции жареной картошки «Джамбо».
До встречи в июне. Или раньше, чтобы освежить глянец?
Я здесь каждый день, с достоинством отозвался мальчик, кладя в карман мелочь. Тебя как зовут?
Джо. А тебя?
Джамп.
Ты умеешь завязывать узелки на клинексе?
Это тебе зачемузелок на клинексе?
На память. Знаешь, когда надо что-то не забыть. Но клинекс сразу разлетается в конфетти.
Оторви уголок, всего и делов. Посмотришь и вспомнишь. Всё равно что узелок.
Джослин просиял.
Как я сам не подумал!
Узелок не завязал? хихикнул мальчишка.
Они расстались, дружески хлопнув ладонями.
Джейка Ламотту все зовут «Бешеный Бык». А ты своего Сердана как зовешь?
Боксер, который выиграет мне пари.
Джослин побежал к метро. В вышине туман обезглавил небоскребы.
Через двадцать минут он был на углу 78-й улицы и столкнулся с Шик, которая бежала от Коламбуса.
Как-то ты странно говоришь, заметил он, когда они поздоровались.
Она провела полдня на записи ролика, рекламирующего очередное лекарство от кашля. После вошедшего в историю декабрьского снегопада Нью-Йорк косила эпидемия гриппа.
Сироп на основе мексиканских специй, поделилась она голосом, который шел как будто из ушей. Эта пакость сожгла мне голосовые связки. Уж я и горло полоскала, и горячее пила, всё без толку.