В это время пастушки в урочище Гасейль, боясь даже пошевелиться, увидели, как по дороге, поднимающейся из Монтайю, приближаются трое мужчин. Они шли решительным и быстрым шагом. Жоан Пеллисье приблизился к дороге и узнал Арнота Видаля, который, проходя мимо Пейре Бейля, поздоровался с ним, как ни в чем ни бывало. Жоан Пеллисье тоже машинально поздоровался, не отрывая глаз от двух следовавших за ним мужчин. Они выглядели как лесорубы, но он не мог их узнать. Они были одеты в широкие коричневые баландраны, которые, развеваясь, приоткрывали взгляду их зеленые и голубые одежды. Они были не очень молоды, эти лесорубы, но шли твердой поступью и несли топоры на плечах. Лицо одного из них, когда полы его капюшона приподнялись, выглядело загорелым и насупленным. Лица другого не было видно, разве что красивую, начинающую седеть бородку и кончик носа. Они перепрыгнули межевую стену, пересекли луг Белотов, поднялись по лугу, охраняемому Жоаном Марти, поздоровались и с ним, и пошли по направлению к урочищу Фруаде. Жоан Маури замер на месте и, все еще держа за руку маленького брата, с облегчением вздохнул. Он хорошо знал этих двоих. Он часто видел их у себя дома, в обществе отца или брата Гийома. Он знал обоих добрых людей.
Вот уже Арнот Видаль и его спутники исчезли в лесу Гасейль. Тогда юные пастухи молча сбились в кучку поближе друг к другу. Жоан Марти перепрыгнул межевую стенку. Они стояли группками, украдкой бросая друг на друга взгляды, и молчали, напуганные этими событиями, о которых они не осмеливались ни говорить, ни слушать. Но маленький Арнот Маури, худенький белобрысый мальчик, стал спрашивать, когда же они вернутся в деревню, ведь уже минул полдень и ему хочется кушать. Но что происходит там внизу?
Никто не будет нас искать, сказал Пейре Бейль, но мы должны дождаться вечера, чтобы вернуться с овцами домой. Возможно, солдаты уйдут, так и не встретившись с нами
Сверху, позади них, появился Арнот Видаль. Он вышел из леса Гасейль один, с толстым буковым стволом на плече, в который он глубоко вогнал свой топор. Он спускался с гор с непринужденностью дровосека, ушедшего в лес на заре и возвращающегося оттуда к обеду. Его лицо было хмурым. Пейре Бэйль и Жоан Марти закричали ему:
А те дровосеки? Они, наверное, из Лавеланет! Мы их здесь не видели
Конечно, ответил Арнот Видаль, улыбаясь. Это дровосеки с низины
Он подошел к мальчикам.
Что нам делать, Арнот? спросил Пейре Бэйль.
Оставайтесь здесь, мальцы, сидите тихо и ждите вечера. В деревне никто о вас не спрашивал. Вы ничем не рискуете. Это не вас ищут. Ваше делопасти овец ваших отцов, и никто вас ни в чем укорять не будет. Но вам не стоит ничего никому говорить о дровосеках
Над ними, высоко, на склоне горы, под укрытием деревьев, буков и черных елей, войдя в урочище Фруаде, оба добрых человека, наконец, перевели дыхание. Ничего не было слышно, только доносилось одинокое пение дрозда да свист ветра.
Велико мужество и хладнокровие Арнота, сказал Бернат, вы смогли среди бела дня выйти из Монтайю, выскользнуть из-под носа солдатя бы никогда не поверил, что такое возможно!
Но на лугу одного стражника мы таки встретили! сурово воскликнул Андрю де Праде. Он лежал поперек дороги, сразу возле садов Арнот Видаль оттащил его вниз, к подножию скалы, к обочине
Он не был мертв, вмешался Гийом из Акса, сверля Берната своим синим, очень пронзительным взглядом. Я склонился к его груди и прислушался. Он дышал. Его очень сильно ударили
Бернат отважно выдержал взгляд человека Божьего.
Я не мог рассчитать силу удара. Только так мы смогли пройти. И только поэтому и вы смогли пройти Но я испытываю большое облегчение от того, что он не умер. Какое ужасное зло охватило людей из Фуа, раз они теперь получают приказы прямо от инквизитора Каркассона!
Да, я видел эти мрачные фигуры рядом с Арнотом дю Пеш, кастеляном Лордата, который и командовал всем парадом, вздохнул добрый человек Гийом из Акса, эмиссары Монсеньора Жоффре дАбли. Храни Бог Церковь и ее добрых верующих
Добрые христиане, вам нужно теперь хоть немного отдохнуть, сказал, помолчав немного, Бернат. Здесь, в этом укрытии, нам ничего не угрожает. Рядомхороший источник под Балагес, а в моей котомке есть хлеб. Мы уйдем завтра утром, когда Арнот Видаль подаст нам сигнал, что дорога свободна. Мы сделаем все, чтобы увести вас на север, покинуть горы и обойти Сабартес.
Тогда заговорила Гильельма, очень ясным и удивительно твердым голосом.
Я знаю, где пройти, сказала она. Все трое мужчин уставились на нее. Она откинула капюшон, открыв лицо в ореоле взвихренных остриженных кудрей, ее глаза сияли. Мы повернем на Балагес, объясняла она, показывая на золотящиеся под солнцем вершины гор. Обойдем скалу Кверкурт, а потом спустимся через перевал дель Тейль. Потом мы пойдем через Гебец и попадем прямо на Ниор де Саулт. А уже из Саулт можно идти любой дорогой
На следующее утро, в первые часы после рассвета, шел холодный дождик. Арнот Видаль, взяв топор, снова поднялся в горы рубить лес. В это время пастушки из Монтайю опять устроились со своими овцами на лугах возле урочища Гасейль, и вскоре увидели, как он возвращается в деревню, неся, как и намедни, большое буковое бревно на плече и держа топор в руке, а еще два топора были у него за поясом.
Наверху, в урочище Фруаде, он вручил четырем беглецам, жавшимся у небольшого костерка на краю леса, большой круглый хлеб и флягу вина.
Солдаты ушли вместе с арестованными. По серданьскому тракту, но в направлении Лордата. Для вас дорога свободна. Потом он повернулся к Гильельме и протянул ей два плаща, которые они оставили в поспешном бегстве вчера в Монтайю. Вам теперь будет теплее. Твои родители передают вам обоим свое благословение. С ними ничего плохого не случилось. Солдаты едва бросили взгляд на ваш дом, когда проходили мимо. Это не на Раймонда Маури донесли
И храбрый Арнот стал рассказывать им об облаве и операции «зачистки» на плато дАйю. Деревню Праде постигла та же участь. Солдаты, возглавляемые кастеляном и прислужниками Инквизиции, явно пользовались чьими-то очень точными донесениями. Они искали именно двоих добрых людей. Обыскали и разгромили весь дом Белотов. Его самого, Арнота Видаля, когда он вернулся из лесу, тоже допросили, но очень быстро. Он также видел, что раненый стражник жаловался на сильные головные боли и заявил, что видел двоих юношей, один из которых был совсем безусым, направлявшихся через Праде в сторону Акса по дороге на ущелье Пишакаслава Богу, он навел их на ложный след. Тем временем, в Монтайю по подозрению в ереси были арестованы Гийом Бенет и Бернат дЭн Риба, родственники разыскиваемых добрых людей; а также Раймонд Капелле, Бернат Юлия и Гильельма Маурс. Вместе с несколькими несчастными, арестованными в Праде, их закрыли под замком в графском замке, а солдаты из Лордата и их кастелян целый день пилигуляли с гарнизоном и кастеляном из Монтайю. А может быть, с ними были и эти мрачные рожи из Инквизиции. Утром, когда Арнот уходил в лес, он видел, как по направлению к Лордату уходит печальный конвой узников, понукаемый злобными охранниками. В какую зловещую игру играют люди графа? Скорее всего, несчастных отведут в Фуа, а возможно, и прямо в Каркассон, в застенки этого ужасного города. Для допросов Инквизиции.
Когда я проходил мимо дома Пеллисье, продолжал Арнот Видаль, я перекинулся парой слов с бабушкой Пеллисье, которая как раз воспитывала своего внука, юного Жоана. Он сейчас пасет свою отару возле Гасейль. Ржали кони, шумно фыркая и стуча копытами перед замком, жаловались и стенали несчастные женщины, разлучаясь со своими мужьями, и эта бедная старуха тоже чуть не плакала. И она говорила очень громко, совершенно не боясь, что ее кто-то услышит, наверное, для того, чтобы ее внук хорошо ее понял. Честно говоря, я ею восхищаюсь. Она во всеуслышание говорила, что это ужасная несправедливость арестовывать тех, кто защищает добрых людей. И те, кого называют еретикамилучшие христиане, чем Римские попы. Они не лгут, они никого не осуждают на смерть, они не прикасаются к женщинам и не отбирают хлеб у бедняков
Вот истинная добрая верующая, наставительно сказал Андрю де Праде, и отряхнул с себя холодные капли дождя, она ведь тетя бедной Гильельмы Маурс, которую они арестовали