- Думаю, что так, господин.
- Это должна быть достаточно прямолинейная миссия. Это займет у тебя не более трех месяцев. Сопроводи этого человека в столицу, посади его на трон и оставайся там до дальнейших приказов. Я бы сказал, что твоя самая большая задачане задушить этого ублюдка до того, как все закончится.
- Господин?
- Я достаточно наслышан об этом человеке, чтобы понять, что он сумасбродный, высокомерный человек с жестокой жилкой шириною в километр.
- Понятно
- Просто держи его подальше от неприятностей, Катон. Я уверен, что ты сможешь справиться с этим. Я достаточно хорошо тебя узнал, за последние несколько месяцев, чтобы быть уверенным, что ты подходишь для этой задачи.
- Если вы так считаете, господин,- спокойно ответил Катон.
Последовало короткое молчание, прежде чем Корбулон указал на дверь.
- Пока все, трибун. Лучше всего насладись тем, что осталось от застолья. Вероятно, у тебя это будет последняя приличная еда, на ближайшее время.
*************
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Вот так, - Макрон поправил удочку в руках мальчика и мягко похлопал его по плечу, когда они стояли на берегу реки, недалеко от города. - Ты все понял, Луций. А теперь ты должен быть терпеливым. Когда рыба купится на приманку, ты должен позволить ей хорошенько поклевать. Нет, это будет пока не сам клев, но ты почувствуешь, как палка немного сместится в твоих руках, но сразу резко не тяни, подожди, пока рыба не заглотнет наживку полностью, и как только твоя удочка резко дернется. Ты нанесешь рыбе удар. Просто сильно потяни назад, чтобы крючок закрепился, и рыбатвоя.
Луций поднял голову с возбужденной улыбкой.
- Моя, чтобы поесть на ужин!
- Совершенно верно. Конечно, если ты все будешь делать правильно, то наловишь столько, что всем нам хватит на ужин.
- Да. Обещаю, дядя Макмак.
- Ну вот, юноша. Ты уже достаточно взрослый, чтобы перестать употреблять детский лепет. Нет необходимости называть меня Макмак. Ты можешь называть меня Макрон, когда мы будем общаться наедине, или же при Петронелле или при твоем отце. В противном случае нужно ко мне будет обращаться как центурион Макрон, или господин. Ты понимаешь?
Луций серьезным взглядом посмотрел на него и кивнул.
- Но почему?
- Если ты однажды захочешь стать солдатом, тебе нужно привыкнуть к этому. Лучше всего начать пораньше, а? - Макрон наклонился и положил руку на удочку, изменив ее положение. - А теперь сосредоточься. Дядя Макрон голоден, и он хочет на ужин рыбу. Это будет твоим приказом, на сегодняшний день. Поймать рыбу.
- Поймать рыбу,- повторил Луций и сжал губы, пристально глядя на точку, где леска входила в поток реки, создавая еле видимую букву «V» на поверхности воды.
Макрон расслабился и полез через тростник, растущий вдоль берега, пока не достиг ровного участка земли, где Петронелла сидела в тени деревьев и распаковывала небольшую корзину, которую они привезли с собой из Тарса. Город, расположенный примерно в трех километрах отсюда, был как раз виден над излучиной реки, белый камень и красные черепичные крыши ярко играли красками на солнце.
- Мне бы хотелось выпить, - сказал Макрон, тяжело усаживаясь рядом с ней.
Петронелла протянула ему флягу, наполненную из общественного колодца, что возле дома Юсефа. Они могли бы напиться из реки, но... мало кто был готов сделать это ниже по течению от города. Макрон вытащил пробку, поднес горлышко фляги к губам и сделал несколько глотков, прежде чем положить на место.
- Это было необходимо. Сегодня жаркий день.
- Очень жарко, нет слишком жарко, - Петронелла обмахивала веером свое лицо, - Я сомневаюсь, что привыкну к этому.
- Ты привыкнешь. Я достаточно насмотрелся на различные места нашей Империи, чтобы знать, что человек может привыкнуть ко всему: к лютому холоду и снегу на севере, или к яркому солнечному свету в пустыне, настолько яркому, что больно глазам. Вот увидишь.
Она взглянула на него.
- Мы, вероятно, пробудем здесь какое-то время?
- Все зависит от парфян. Если они проявят благоразумие, они увидят, что Нерон не шутит, и они уйдут и уступят нам Армению. Как только Рим принимает решение, все знают, что мы доведем дело до конца, чего бы это ни стоило. Эту репутацию мы создали с незапамятных времен. И заставляет наших врагов дважды подумать, прежде чем напасть на нас.
- И все же парфяне решили пойти на Рим.
- В Парфии все по-другому, - сказал Макрон. - Они думают, что они равны нам. Вот почему они готовы рисковать время от времени.
- А они такие? Такие же сильные как Рим?
- Конечно, нет, - фыркнул Макрон. - Кучка мягкотелых изнеженных восточных мальчиков. Насколько я помню, они одеты в ниспадающие одежды и с макияжем на глазах.
- И все же они достаточно самоуверенны, чтобы бросать вызов Риму, - Петронелла задумалась. - Тогда это не может быть таким уж пустяком... хотя если они такие мягкотелые, то почему они до сих пор не часть нашей Империи?
Макрону не особенно понравился этот вопрос. Это бросало тень сомнения на боевую выучку римских легионов, которыми он безмерно гордился. Поэтому он вернулся к стандартной линии разговора, принятой солдатами, стремящимися развеять репутацию парфян.
- О, я полагаю, они могут время от времени дать достойный бой. Но правда в том, что они не настоящие солдаты. Они сражаются нечестно. Они лукавые, коварные, откровенно нечестные люди. Они полны трюков и ловушек. Это единственная причина, по которой они доставляли нам неприятности все эти годы.
Петронелла на мгновение задумалась. - Похоже, они нашли удачный способ, чтобы расправиться с тобой и твоими легионами.
Макрон рассмеялся и снисходительно похлопал ее по руке.
- Оставь военное дело знающим людям, любовь моя. Я знаю о чем говорю. Уверяю тебя. Мы разберемся с парфянами без особого труда.
- Я надеюсь, что это так. - Она пристально посмотрела на него, а затем обхватила его щетинистую щеку ладонью. - Я просто беспокоюсь за тебя. Вот и все. Тебя и твоего друга Катона, - она кивнула в сторону Луция, его голова была видна среди мягко покачивающихся верхушек тростника. - И Луция. Он уже потерял свою мать. И дедушку. Катонэто вся его семья, которая у него осталась. - Она взяла его за руку и сжала. - Я просто хочу, чтобы вы оба вернулись из похода живыми.
- До сих пор нам удавалось выживать. Было несколько раз, когда я... я думал, что с нами покончено, хотя в то время я не признавал этого. Но все будет хорошо. Клянусь Юпитером Наилучшим Величайшим.
- Тогда будем надеяться, что он услышит. Макрон, любовь моя, я не хочу это говорить, но тебе просто везло. Удача не склонна длиться долго. А там, ну
- Что «ну»?
- Твой возраст. Ты уже не молод. Ты уже отслужил положенный срок, так почему бы не уйти в отставку, не получить свое вознаграждение и не поселиться со мной где-нибудь в тихом месте?
Макрон беспокойно заерзал. - Я все еще тот, кем был. И у меня впереди еще много славных лет. Кроме того, я должен присматривать за парнями. Они рассчитывают на меня. И есть еще Катон. Он умный и одаренный солдат, но за ним тоже нужно присматривать. Еще несколько лет службы в легионах, Петронелла, и все. Я назову тот день, когда не смогу угнаться за остальными. В любом случае, этот поход должен обеспечить меня большим количеством добычи, чтобы заплатить за приличный дом для нас. Парфяне богаты, как Крез. Легкая будет добыча.
- До тех пор, пока ты не станешь для них добычей.
- Тьфу!- Макрон был сыт по горло этим разговором и указал на корзину. - Что ты принесла нам поесть?
- Пирожки с бараниной, те самые фалафели, которые любят местные жители, и еще там есть фрукты.
- Звучит неплохо. Какое-то время они молча смотрели на реку, наблюдая, как грузовой корабль приближается к Тарсу на своих длинных веслах с широкими лопастями, которыми управляли по трое мужчин. Ни один из них не стремился возобновить предыдущее обсуждение предстоящего похода. Наконец Петронелла заговорила: - Ты действительно думаешь, что Луций что-нибудь поймает?
Макрон покачал головой.
- Нет. Но это заставляет парня быть занятым, пока я буду сосредоточен на тебе. Он обнял ее за талию и сжал, притягивая ее поближе. Они поцеловались. Потом снова, на этот раз дольше, а потом Петронелла легла на спину и притянула его к себе.
- Больше никаких разговоров. Займись со мной любовью.