Я думаю, что зад господина капельмейстера, также может привыкнуть к палкам. Это Россия!
Лакоста тем временем также достал нож. Это была его старая и добрая испанская наваха. Пользоваться ей Лакоста умел как никто иной. И русский разбойник не знал с кем он связался.
Вскоре Иван уже лежал на мостовой. Он был мертв. Атака на дом придворного шута была отбита
***
Год 1738, апрель, 3го дня. Санкт-Петербург.
При дворе. Шутовство.
На следующий день события о «баталии» у дома Пьетро Мира стали обсуждаться при дворе. Императрица посмеялась проделкам шутов своих и отменно каждого наградила за смелость. Сеньору Франческо Арайя, дабы не обжался на шутов, послала от себя, шкатулку малахитовую с камнями драгоценными и своим портретом и пять тысяч рублей серебром.
Затем Анна по обыкновению своему своих болтушек слушала. Они ей все новости и сплетни пересказывали. Где кто подрался, где кто кому изменил, и где в каких семействах скандалы были. Императрица была большая любительница сплетен разных.
А еще, матушка, проговорила «болтушка» фрейлина Решетова, на днях в городе твоем белую ворону видали! Все другие черные, а та белая. И генерал-полицмейстер распорядился ту ворону поймать!
Поймали? спросила императрица Решетову.
Его холопы ворону ту поймали. И в дом к генералу доставили.
Так пусть нынче же гонца до генерал-полицмейстера снарядят! Ту ворону я сама видеть желаю! Эй, там!
Приказ императрицы тут же бросились исполнять, и государственный фельд-курьер отправился в дом, где ворона белая содержалась.
Да что ворона, матушка! Буженинова оттолкнула от императрицы Решетову. Вот я слыхала, что в городке Сызрани живет дура одна молодая. Так то дура, всем дурам дура. Таких еще отродясь не бывало.
И что в той дуре особенного, куколка? спросила императрица свою любимицу.
И филином кричит, и кошкой мяучит, и передразнивает голоса разные. Да так хорошо то у дуры получается, что все со смеху помирают, матушка.
А не враки ли то? засомневалась Анна.
Что ты, матушка. Рази стала бы я тебе врать? То истинная правда. Така дура в Сызрани имеется.
Анна осмотрелась и глазами отыскала среди придворных генерала Андрея Ушакова.
Андрей Иваныч! Поди сюда.
Ушаков приблизился и поклонился царице низко.
Чего прикажешь, матушка, рабу твоему?
Ты слыхал, что моя куколка только что сказывала? Живет в Сызрани городе дура одна. И дура оная голоса искусно передразнивает. Понял ли? И я повелеваю тебе ту дуру срочно ко мне в Петербург доставить и при моем дворе поселить!
Срочно, сегодня же, посланцев в Сызрань и снаряжу, матушка.
Да скажи своим посланцам, дабы дуру не перепугали на смерть. Знаю я людишек твоих. Пусть скажут, что зову не для зла, а для добра дуру в Петербург. И родителям её пусть сразу тышу рублей дадут! Понял ли?
Все будет исполнено, матушка.
И смотри, Ушаков! Тыщу рубелей серебром, что от казны отпускаю все до последнего рублика отдать должно! Коли хоть единый рублик уворует ктос тебя будет спрос.
Да что ты, матушка? Разве посмеет кто?
Знаю я что говорю. Не дурой уродилась на свет. Ты тыщу возьмешь от казны да 500 рублей себе в карман положишь. Затем те, кто повезет приказ и деньги, еще 450 рубликов прикарманят. И отдадут от щедрот государыни по назначению всего 50 рублей, а то и менее!! Я про такие твои дела уже донос имею, Ушаков!
Начальник тайной розыскных дел канцелярии побледнел. Не раз и не два он так делал, и деньги, от казны отпускаемые, воровал бессовестно. Но вот кто мог донос на него состряпать?
И потом, продолжила Анна, меня царицу щедрую в скупости обвиняют! Будто я скупая и больше 20 али 50 рублей и пожаловать не могу! Ежели, еще раз про такое услышу, ты у меня сам на дыбе повиснешь! На сей раз за дуру ты тысячу рублев исправно отдашь! Всё до копейки!
Будет исполнено, ваше величество! еще раз поклонился Ушаков.
Ну, иди. Иди, Андрей Иваныч. Сполняй приказ мой.
Ушаков ушел, а болтушки снова принялись за свое дело. Сплетни и их обсуждение продолжалось.
Пишет князь Куракин полюбовнице своей письма препотешные, матушка, сообщила «болтушка» фрейлина Липицына. Уж такими словами её называет. А жену иначе, чем ведьма не зовет.
Так ли? императрица посмотрела на болтушку.
Так. Про то я от ихней служанки всё выведала.
Так мы то дело исправим, проговорила Анна. Надобно послать курьера нашего и те письма изъять и заменить. Поняли про что я?
Кульковский засмеялся и понял шутку императрицы.
Я могу разные почерки подделывать, матушка. Дай мне письмо куракинской полюбовницы. Али письмо самого Куркина к ней. Я почерк точь в точь подделаю.
Сумеешь? Анна посмотрела на шута.
Сумею!
Завтра мне письма доставить. И завтра Кульковский ты то дело сделаешь. Распотешу я жену Куракина и полюбовницу такоже!
Все засмеялись.
***
Императрица Анна Ивановна была шутница великая. Любила она частные письма читать и сама их затем подменяла. Вместо одних вкладывала в конверты письма иные, рукой Кульковского писанные.
А после того как любовница князя Куракина получила послание, в котором тот её последними ловами поносил, она ему от дома отказала. А жена Куракина наоборот ласковое письмо получила. А от мужа своего она ласковых слов уже лет 15 не слыхивала.
Проживала княгиня Куракина в Москве и императрица, желая узнать, как письмо подменное принято будет, отправила письмо своему дяде генерал-губернатору московскому с приказом строгим:
«Я желаю знать, как письмо оное от князя Куракина, женою его княгиней Куракиной принято будет. И чтобы слово в слово твои людишки слова, ею при сём сказанные, записали верно. И ко мне сразу после того гонца шли».
Такова она была императрица Анна Ивановна.
Глава 3Принцесса Анна Леопольдовна.
Военная кампания 1738 года не принесла русской армии никакой славы. Удачно начатый Минихом поход к Днестру, после нескольких победоносных сражений с татарами, провалился, в конце концов. За Днестр в Молдавию Миниху вторгнуться так и не удалось.
Действия фельдмаршала Ласси против Крымского ханства также окончились ничем. Ласси только взял Перекоп и, потеряв много солдат, вынужден был отойти на винтер-квартиры.
***
Год 1738, декабрь, 4-го дня. Санкт-Петербург.
При дворе. План новой кампании.
Императрица всероссийская Анна Ивановна принимала при дворе фельдмаршалов и генералов. Рядом с её троном стоял светлейший герцог Бирон в сиреневом бархате с серебряными галунами. Пышные букли его черного парика ниспадали на плечи фаворита.
Анна была одета торжественно в алое платье с богато украшенным бриллиантами лифом. Её голову венчала корона. Через плечо императрицы протекала голубая орденская лента, В руках она держала знаки власти самодержавнойскипетр и державу.
Фельдмаршал Бурхард Христофор Миних в полной форме и при всех орденах вертел в руках богато украшенный бриллиантами жезл фельдмаршальский. Здесь же был и фельдмаршал Петр Ласси и многие генералы.
Миних представил императрице план военной кампании на новый 1739 год.
Анна только встала после болезни и выглядела плохо. Она вся заплыла жиром и тяжело дышала. Принимать военных ей было тяжело, Анна бы с большим удовольствием полежала в постели и послушала своих шутов.
Что у тебя там, фельдмаршал? Говори быстрее. Сам знаешь, что я еще не здорова.
Предлагаю, матушка, в новом году главной армии идти через Польшу к крепости Хотин и действовать как коньюктуры и неприятельские поступки движения показывать будут. А другой армии, матушка, что против Крыма и Кубани действовать станет, снова татар учить и им в том флотилия днепровская помогать станет.
Снова ты мне про коньюктуры толкуешь. Вспомни, как сия война начиналась. Что ты говорил тогда? Доверь, матушка, армию великому Миниху. Я доверила, а что получилось? Все победы твои ничего не стоят.
В последний раз поверь мне, матушка. Придушу я османов в грядущем году.
Бирон тем словам ухмыльнулся. Миних то увидел, и с ненавистью посмотрел на герцога. Императрица те взгляды заметила.