Они вставали, ходили голые по комнате, еще пили, потом девчонки поменялись, и можно было сравнить их похожие стати, потом одна ушла в душ, а другая не ушлаГриша начинал, Валера заканчивал. Принесли новенькие «игрушки» и тут та, которая была в душе, тоже к ним присоединилась. Девчонки стонали, извивались в каких-то несусветных балетных арабесках. Все получили друг от друга по всей программе. Какая была ночь! Она им обоим запомнилась, и вошла в историю под названием «Русский балет». Странно, что больше друзья с этими девочками не встречались. Впрочем, они не жалели, справедливо считая, что «хорошего по-немножку».
Их головы были полны разными несложными философскими концепциями. Например: никогда не возвращайся туда, где тебе было хорошо, иначе тебя ждет разочарование. И прочее в таком же духе. Жизненный опыт еще не подсказал им, что тонкие материи никогда не кроятся «по лекалу», банальных рецептов не бывает.
Так они в начале 80-ых и жили. У Гриши этот этап закончился Маней, а у ВалерыТаней-парашютом. У них тогда случился в отношениях зазор в несколько лет. Гриша продолжал плейбойствовать, а у Гриши родилась Аллка. Когда Гриша женился его почему-то стали бесить Валерины экстравагантности.
В какой-то гостинице он познакомился с проституткой Оксаной. Оксана ее звали или не Оксанатак и осталось загадкой, проститутки придумывали себе имена. Девчонка из Воронежа, очень красивая, тонкой странной, нездешней красотой, даже в какой-то степени в ее профессии излишней. Валера влюбился, как он сам говорил «запал». Ну, запал и запал. Гриша только удивлялся, почему это вдруг Валера «снял» девушку в гостинице, хотя они сроду этого не делали. Потому что одна из их сентенций как раз и гласила, что «покупать любовьэто в падлу», им, дескать, и так всегда дадут. Валера, правда, клялся, что он ей никогда не платил. Может и такГрише было по-большому счету все равно. Просто Валера стал от него требовать, чтобы он с девчонкой из гостиницы подружился, что у него с ней все серьезно, что она «особая», что он ее любит. Валера его приглашал приехать, можно вместе с Марусей, он даже настаивал, чтобы он приехал с женой, он хотел дружить всем вместе. Гриша отнекивался, придумывал предлоги не ехать, но злился на Валеру все больше и больше, так как плохо видел такую дружбу «домами».
Нет, Валер, я не поеду. Я вообще не понимаю, зачем ты хочешь нас познакомить? К чему это? Дружишь сам, и дружи на здоровье.
А что ты против нее имеешь? Брезгуешь? Чистенький ты наш.
Валерик, ты занимаешься целыми днями своими делами, а девушка твоя каждый день на работу выходит. Это ничего? Ты же, Валерик, тоже для нее клиент.
Нет, я не клиентДумай, что говоришь.
Не клиент? А кто ты? Интересный способ для человека зарабатывать деньги. Что, ничем больше не получается. Только п ?
Заткнись!
Да я-то заткнусь. Только что это изменит? Ты мне все говоришь, что онаумный, тонкий, ранимый человекизвини, я в это не поверю. Тонкие люди не дают всем, кто платит. Просто не могут. Она тебе жалких историй про больного братика не рассказывала? Нет?
Не суди человека, которого ты не знаешь. А ты женат на девушке из хорошей семьи? А моя девушка для тебя грязь?
Вот, вот. Именно так. Я женат на девушке из хорошей семьи и знакомить ее с твоей подругой не собираюсь. У меня есть чувство меры.
Да, пошёл ты со своей меройЯ ее вытащу.
Что? Ты себя слышишь? Яму в детстве читал. Лавры Куприна тебя покою не дают. Валер, все это банально и старо, как мир. Мы вот с тобой учились, а она? Не учится, не работает. Или она работает? Это просто работа такая. Физический труд надо уважать, я знаю.
Друзья были друг другом недовольны, считали другого неправым, а потом все заглохло. Валера к своей бабочке остыл и перестал о ней говорить. Да собственно и Таня-парашют была очередной Валериной экстравагантностью. Как она тогда Гришу раздражала. У Тани в жизни был парашют и больше ничего. Как только Валера этого не замечал? Вот что было Грише странно. Есть снобское тонкое понятие «человека своего и не своего круга». Не видеть этого можно было только специально. Так вот Таня как раз и не была «человеком их круга»: плохой убогий словарь, почти полное отсутствие чувства юмора, нетонкость, неэрудированность, другие понятия о жизни, о культуре, низкий интеллект. Что еще надо, чтобы понять, что это не твой человек. Валера в результате понял, только до этого еще надо было дожить. Поначалу он своей Таней был до такой степени полон, что они с Гришей даже виделись редко. Валера мотался по соревнованиям, жил с ней в гостиницах, его в команде все знали и он даже чем-то старался помогать. Он тогда интенсивно писал диссертацию и жизнь его была наполнена до краев. Изредка они с Гришей встречались, как раньше, только вдвоем, и Валера пытался рассказать другу о своей Тане. Она для него была не такой, как все девушки. Таня смелая, ловкая, сильная, собранная, предельно внимательная. Гриша искренне недоумевал:
Валер, а что все эти качества украшают девушку, так ей необходимы? Зачем? Зачем вообще это напряжение всех человеческих возможностей? Я Таню никогда в платье не видел. Тебе же всегда нравились элегантные женщины, а Таняя бы не сказал, чтобы элегантность была ее форте.
Гриня, ты прав. Танькане элегантна. Она вообщене хозяйка, не обольстительница, не «центровая». Онадругое.
Что, чтодругое? Я хочу понять. Что ты в ней нашел?
Она, Гриш, романтична. Ей неинтересна повседневность жизни, бытовуха. Ее кайф не в шмотках, а в черном звездном небе. Понимаешь? Ты просто не можешь понять, что значит зависать в воздухе, свободно падать раскинув руки и ноги, почувствовать себя невесомымптицейнеземным существом. Она живет ради неба.
Да, я вижу, Валер, ты ее понимаешь. Ты о ней так красиво говоришь. А она тебя понимает? Твою науку, стремления, интересы, друзей, принципы? Что она может с тобой разделить? Если у людей одна жизнь, они всё в ней должны разделить. Она хоть старается? Если парашютный спорт занимает в ее жизни так много места, зачем ей ты? Вы хоть о чем-нибудь разговариваете, спорите, есть темы, которые вас обоих интересуют?
Валера Таню защищал, придумывал ей оправдания, находил во всем ее поведении особую логику. У него была назначена предзащита. Таня не пришла под предлогом, что «она все равно ничего не поймет». Валера обиделся, для него было важно ее присутствие, а не понимание. Вскоре они помирились, поехали вместе отдыхать на Селигер, и оттуда Таня приехала беременная. Гриша был уверен, что это получилось случайно, так как у Валеры еще перед их отъездом в отпуск началось к ней охлаждение, он часто даже при Грише в те редкие разы, когда они были все вместе, на Таню злился и не мог сдержать своего раздражения. Он рассказывал анекдоты, они все смеялись, а Танянет. Один раз кто-то из них, говоря о какой-то выставке, сказал «признак позднего ренессанса». Таня спросила «позднего чего?», а Валера ей раздраженно ответил «да, ничегопозднегои все.» Это было грубо, но Гриша друга понимал, ему самому Танька действовала на нервы. Валера не давал себе труд ничего ей толковать, было видно, что в нём что-то к ней угасло. Танька «не тянула» на определенный уровень, никогда не тянула, но вдруг это показалось Валере явным.
Но замаячивший ребенок все изменил. Валера пришел к Грише, говорил логичные вещи, насчет того, что он «перебесился», что вот, у них с Маней есть малышка Аллка, и ему порачто Таняего судьба, как бы это ни казалось странным, что может быть из нее выйдет хорошая мать, что парашюты ей придется бросить, что может это и к лучшему. Гриша помнил, что ему было Валерку жаль. Казалось, что для друга сложилась безысходная, такая всегда неприятная для них ситуация, когда «надо жениться». Именно «надо», а не хочется. Вот если бы Танька сразу на пике Валериного увлечения залетела, тогда все было бы отлично, а так, на излете, когда он начал видеть ее серость, убогость и зашоренность, в их счастье не верилось. Ее молчание в разговоре, ее полную зацикленность на себе, на соревнованиях, призах, местахон всё бы это принял, но Таня отказала Валере в самом для него к тому времени главном: она отказалась родить ребенка. Какое-то время она колебалась, говорила, что ей надо подумать, а потом