КоммунистАлександр Молчанов
Героическая симфония
Часть 1
1
Сеня Жуков стоял посреди своей просторной комнаты, смотрелся в зеркало, встроенное в стенку пузатого английского шкафа и готовился к выходу из дома.
Подготовка эта была странная Сеня прилаживал под полой курточки какую-то петлю. Прилаживал, но был недоволен тем, как прилаживалось. Наконец приладил, и заодно проверил то, что под другой полой. А под другой полой длинный металлический штырек, на конце которого имеется крючочек из проволоки, и тут же болтается на леске бритвенное лезвие.
Проверил Сеня все оборудование на месте. Застегнул курточку и провел по бокам обеими руками сверху вниз, как бы успокаивая всю эту странную утварь мол, теперь сидите тихо, ждите своего часа.
Вышел в коридор. Остановился у двери: то ли заметил, то ли померещилось крохотное пятнышко на ботинке. Подобрал с пола тряпочку, плюнул, растер по ботинку. Бросил тряпочку, полюбовался ботинком. В ботинке отражалась довольная сенина физиономия.
Сене Жукову двадцать семь, но на вид не дашь больше двадцати двух. Вихрастый, лицо гладкое, глаза ясные.
Взял серую кепочку с вешалки, хотел выйти.
Арсений, зайди на минуту!
Сеня открыл дверь в кухню и встал в дверях.
Тетя Лена нестарая еще женщина, может быть, чуть за сорок. Но к своей внешности относилась с презрением. Никакой косметики, волосы забраны в хвост, одета в серую блузку, напоминающую армейский китель. Тетя Лена ответственный работник советского учреждения.
Тетя Лена?
Тетя Лена сидела за кухонным столом, на Сеню не смотрела. По столу были разложены бумаги, в одной руке у тети красный карандаш, в другой папироса. Карандаш скакал по бумаге, оставляя красные вопросы и восклицания.
Папироса летала поверху, роняя на бумагу кучки пепла.
Передашь от меня привет Семену Марковичу.
Передам.
И вот это тоже передай. Для его внучки.
Тетя Лена показала папиросой на шоколадку, лежащую на краю стола.
Сеня подошел к столу и взял шоколадку. Поднял ее к глазам, разглядывал упаковку. Заметил с уважением:
Американская.
Нам дали в пайке.
Тетя Лена, не отрываясь ни от бумаг, ни от папиросы, протянула руку, наклонила голову Сени, поцеловала его в макушку.
Иди, опоздаешь.
Сеня опустил шоколадку в карман пиджака и вышел.
2
Сеня шел по улице. Май. Все вокруг цветет. Где-то поблизости залаяла собака. Кто-то спешил по делам, а кто-то наоборот, прогуливался неспешным шагом. Кто-то рядом объяснял степенно:
Германскую пережили, гражданскую пережили, глядишь, и коммунистов переживем.
Сеня подошел к небольшому импровизированному рынку у стены жилого дома.
Все, что могло ходить, вылезло на улицу и торговало всем, что можно продать. Толстый буржуй с бакенбардами продавал шубу прямо с себя. Из-под шубы видны подтяжки, надетые поверх визитки.
Продам шубу, кому шуба? Такая хорошая шуба, мягче чем кожа, теплее чем жена, добрее, чем родина.
Рядом с буржуем стояла дородная торговка с лотком яблок.
И не жалко вам продавать такую хорошую шубу?
А чего жалеть? Летом шуба не нужна, а будет ли следующая зима неизвестно.
Почему это неизвестно?
Может, новая власть вовсе зимы отменит и будет круглый год сплошное лето, меланхолично объяснил буржуй.
И непонятно то ли пошутил, то ли всерьез.
Вот и торговка задумалась.
А что, может и отменит? Эти могут.
Рядом калека в драной солдатской шинели продавал свои увечья.
Газом меня травили, штыком кололи, ноги отрезали. Русские люди, за вас отдал я свою жизнь и молодость, а теперь накормите и напоите солдата Христа ради.
А рядом девушка-красавица стояла, покуривала, продавала свою красоту. Зевнула, потянулась.
Цапнула Сеню резким взглядом.
Что-то так с утра сладенького захотелось, просто невозможно. Кажется, за кусок сахарку бы все что захотите сделала бы.
Сеня посмотрел на девушку, достал из кармана пиджака шоколадку, посмотрел на нее, вздохнул и опустил ее обратно в карман. Прошел мимо.
Навстречу Сене шел бритоголовый толстяк с портфелем. Из портфеля торчал колючий стебель цветка. Похоже, толстяк идет на свидание. Сеня его нагнал.
Есть американский шоколад, интересуетесь?
Толстяк интересовался.
Отошли за тумбу с афишами. Сеня достал из кармана и передал толстяку шоколадку. Взамен получил свернутую несколько раз бумажную денежку. Вежливо приподнял кепку и ушел вдаль по улице. А толстяк со своим портфелем двинулся в другую сторону.
Мимо продефилировала девушка-красавица, под руку с каким-то одноглазым типом.
Представляете, что-то так с утра сладенького захотелось, просто невозможно
Одноглазый не слушал ее.
Сеня свернул в переулок. Прошел мимо трех чумазых подростков, которые как раз соскребали шубу с давешнего буржуя.
Буржуй кричит криком, да никто и бровью не ведет: буржуй, да зачем тебе шуба летом? Да и вообще, зачем ты теперь, буржуй?
Буржуй, зачем тебе летом шуба?
К стенке можно и без шубы встать.
Что вы делаете? вяло отбивался буржуй, Это ведь насилие над личностью.
Один из подростков обиделся.
Неправда ваша, дядя. Это еще не насилие. А вот это насилие.
И ка-ак даст кулаком буржую в нос. Буржуй откинулся назад и окончательно лишился шубы. Подростки со смехом убежали, унося добычу.
Оставшись в своей нелепой визитке, буржуй захлюпал носом и обратился к Сене:
Вы это видели?
Сеня пожал плечами и прошел мимо.
И ведь это дети. Это их должно быть царствие небесное. Что же они сделают с этим царством? Разорят и загадят?
Буржуй продолжал еще что-то бормотать вслед Сене, утирая кровь рукавом, но Сеня уже ушел.
3
Сеня подал свернутую бумажку в окошечко.
Один билет, пожалуйста.
Кассир посмотрел на поданную бумажку в лупу, посмотрел огромным глазом, поморгал огромными ресницами.
Разверните, говорит.
Сеня развернул бумажку и снова подал ее в окошечко. Кассир снова посмотрел на нее в лупу, затем взял ее и выдал Сене билет. Получив билет, Сеня поспешно отошел от кассы.
Сдачу заберите, сказал ему вслед кассир.
Сеня возвратился к кассе.
Спасибо.
Сгреб монетки в карман. Вошел в зал. Рядом с дверью афиша: «Американская фильма «Большое ограбление поезда».
Зал наполовину пуст. Публика довольно разношерстная одна-две девушки, пара военных, какой-то непрерывно крестящийся крестьянин с мешком в руках, мальчишки. Все курят, а кто не курит, тот плюет семечки. Под ногами шуршит шелуха и окурки.
Сеня нашел себе место в зале, сел. Погас свет, началась хроника. Сеня прикрыл глаза. Синематограф небогатый, на дневных сеансах обходится без тапера. Слышно только стрекотание проекционного аппарата.
Но вот на экране появился поезд и вооруженные люди. Сеня впился взглядом в экран. Смотрит во все глаза.
Ох ты, господи! испуганно и восторженно перекрестился крестьянин, Чудеса какие.
Вот грабитель сбросил машиниста под колеса паровоза. Женский голос промолвил разочарованно:
Да это же кукла!
Сама ты кукла! сказал Сеня со злостью. Не понимают люди искусства синематографа.
На экране ковбой направил револьвер прямо в зал и выстрелил. Явственно запахло пороховым дымом.
Публика выходила из зала наполненная, заряженная новыми ощущениями, одухотворенная. Сеня смотрел куда-то внутрь себя.
Видать, последние дни настали, раз такие чудеса творятся, что живых людей на стенах показывают, бурчал рядом крестьянин.
Два мальчишки играли, стреляя друг в друга из воображаемых пистолетов.
Тыщ! Тыщ!
Падай, ты убит.
Один изображал, как будто в него попали. А второй подул себе в палец, как в дымящийся ствол револьвера.
Девушка в шляпке с матерью под руку, выражала недовольство.
Мама, неужели ты не видела, они заменили человека на куклу. Это же надувательство.
А ты что, хотела бы, чтобы они сбросили с поезда живого человека? возмутилась мама.