Лицо его посерело от усталости, и Блейд только сейчас понял, что спуск и посадка дались его пилоту не даром.
- Спать! - сказал он, поворачиваясь к челноку.
- Ты это серьезно, командир?
- Разумеется. Ты должен отдохнуть, Гарри, иначе не сможешь отвезти нас наверх.
- А как же это? - Нибел покосился в сторону холма.
- Полагаешь, нам надо пробить скалу, добраться до купола, постучать и, когда нам откроют, вручить им верительные грамоты от вашего президента?
- Ну, не знаю...
- Это же нереально! Разве ты сам не понимаешь, Гарри?
Пилот поглядел на равнину, потом - на скалистый гребень, освещенный солнцем, и махнул в ту сторону рукой.
- Мы могли бы поискать в скалах...
- ...дверцу в страну Оз, - с иронией закончил странник. - Нам ее не откроют, дружище, уверяю тебя.
- Значит, так: прилетели, посмотрели, улетели?
- Этого я не говорил. Я сказал, что надо отдохнуть. Потом займемся розыскными мероприятиями.
- Хм-м... У тебя есть план?
- Кое-что получше - ключик! Во всяком случае, я надеюсь, что он сработает.
Пилот с подозрением уставился на Блейда.
- Ты что же, протащил на корабль атомную бомбу? Никогда не поверю!
- О чем может думать янки-империалист? Только о бомбах! - Блейд широко ухмыльнулся.
- Может, я и империалист, - возмущенно заявил Гарри, - но не янки! Я - бедный ниггер, масса!
- Да, с докторской степенью и папашей-миллионером... Ладно, пойдем в свою конуру. Выспимся, отдохнем, а потом я примусь за дело.
Они зашагали к кораблику, взметая фонтанчики пыли. Холм, освещенный солнцем, равнодушный в молчаливый, торчал позади, словно напоминание о поражении. Внезапно Нибел развернулся, подскочил к нему и, склонившись над пыльной поверхностью, начал быстро водить рукой.
- Что ты делаешь? - Блейд замер на половине шага.
- Отвожу душу, если ты не против, командир...
Пилот вернулся. Теперь на холме красовалась некая надпись, и каждый, кому придет в голову посетить Луну в ближайший миллион лет, мог бы ее прочитать. Каждый, безусловно - ибо кое-какие американизмы были известны всей планете, от Камчатки до Огненной Земли.
Пока же ее прочитал только Ричард Блейд.
- Вот видишь, Гарри, - сказал он своему пилоту, - ты все-таки обижен и оскорблен, раз пытаешься оскорбить чужаков. Но думаю, они тебя не поймут.
- Почему же? Уж английский они знают наверняка!
Блейд пожал плечами. Конечно, многие паллаты знали английский, но в их собственном языке не было ругательств и даже подобная концепция оставалась для них непонятной.
Что, безусловно, свидетельствовало об ограниченности разума чужаков.
ГЛАВА 7
Уставившись в пульт управления, подмигивавший цветными огоньками, Ричард Блейд размышлял, проигрывая варианты предстоящей беседы. Только сейчас, пребывая на спутнике Земли, в нескольких ярдах от убежища паллатов, он понял, насколько опасна его миссия. Воистину, она была чревата самыми непредсказуемыми последствиями, и стоило семь раз взвесить все обстоятельства, прежде чем воспользоваться никер-унном!
До сих пор отношения с пришельцами находились в состоянии неустойчивого равновесия: паллаты старались явно не обнаруживать себя, лидеры Земли словно бы не замечали их присутствия, народы же, как всегда, безмолствовали и питались сплетнями, слухами и завлекательной продукцией Ван Дайкена. Однако определенный контакт был налицо; ведь взаимное игнорирование - тоже форма контакта, причем не самая лучшая.
Действия Блейда могли сдвинуть это равновесие; от того, что он сделает или скажет, зависела последующая реакция чужаков. Они могли прислушаться к мнению эмиссара палланов, роль которого он намеревался сыграть, могли вообще не вступать с ним в разговоры, могли избрать самое неприятное решение.