Вера начала догадываться откуда ветер дует. «Бедная ты бедная. Даже не представляешь, что тебя может ждать если ты сей же момент не пнешь этого ловеласа под его тощий зад и не пошлешь куда подальше.» искренне пожалела она несчастную, доверчивую Леночку.
Нет. Не влюблена. Сама не знаю как я устояла перед таким сокровищем! ответила Вера и с жалостью отметила как буквально расцвела Леночка, избавленная от мук совести.
Влетев в комнату, где Вован отдыхал от непосильной работы и своих любовных изысканий, лежа на большом письменном столе, прикрыв голову от яркого света одним из чертежей, Вера с угрожающим видом начала надвигаться, на ничего не подозревающего приятеля:
Все, Телянин! Страсть во мне кипит, не могу больше сдерживаться. Не знаю, что и делать?
Открыв глаза, и приподнявшись на столе, Вован непонимающе уставился на Веру.
Ты чего, Ковальская, сдурела, что ли совсем? Переработала? Ну сказала бы, я бы уж помог, так и быть.
Вован напрочь забыл, что он вчера наговорил Леночке, приглашая ее на свидание.
Люблю я тебя, Телянин, жить без тебя не могу. Если не ответишь мне взаимностью, пойду сейчас под поезд брошусь, как Анна Каренина. со злобной улыбкой говорила Вера, все ближе подходя к столу. В памяти Вована начали всплывать отдельные фрагменты, что-то он такое сказал вчера про Веркину влюбленность. Схватив здоровенный деревянный треугольник, Вера бросилась на него.
Хотя нет. Что это я? Лучше я тебя убью! Не достанешься мне, так ни кому не доставайся.
Она замахнулась тяжелым треугольником на Вована.
Да пошутил я, не понятно что ли? завопил Вован, уворачиваясь от удара. Да ладно, Ковальская, ты чего, шуток не понимаешь?! С ума сошла, ведь этой хреновиной и правда убить можно. А!!! Помогите!
Соскочив со стола Вован хотел броситься к двери, но Вера преградила ему дорогу, и отбежав назад, он спрятался за стол.
Ах ты скотина безмозглая! Шутник! Ты уже достал, Телянин, ты у меня в печенках сидишь. Все, не подходи ко мне больше. Понял! раскрасневшись от злости кричала Вера.
Через пол часа, успокоившись и помирившись, они вместе сидели на письменном столе, болтая ногами и хихикая.
Ты просто невыносимый человек. смеялась Вера.
Зато не скучный, как некоторые. поддразнил ее Вован. Да ты не бойся, Ковальская, я Сереге ничего не скажу, про то как ты в меня влюбилась. Ты же теперь понимаешь, что тебе ничего не светит. Придется смириться и уж как-нибудь продолжать там с Серегой.
Вера потянулась за валявшимся на полу треугольником.
Вера! Возьми себя в руки. Ты же взрослая девочка. Ты же должна понимать, что как бы я хорошо к тебе не относился, любовь это такое дело смеясь Вован выбежал в коридор.
Соня готовилась к предстоящей свадьбе. Узнав о намечающемся событии века по цепочке Вера-Вован-Алина Николаевна, Родион Петрович организовал для торжественного события хороший ресторан с хорошей едой и пообещал достать для будущих молодоженов путевки, на время «медового месяца». Соня была на седьмом небе. Не переставая нахваливала Вована и его семью, не оставляя мысли о том, какая хорошая они с Верой были бы пара. Вере надоело выслушивать советы Сони рассмотреть кандидатуру Вована, и она решила раз и на всегда закрыть эту тему.
Он меня не любит. Успокойся.
Соня уставилась на сестру:
С чего ты взяла?
Он мне сам сказал. глядя в глаза Соне заявила Вера.
Соня с трагическим выражением лица прошептала:
А ты?
А, что я? тяжело вздохнув, Вера развела руками. Любовь это такое дело, сердцу не прикажешь. Я смирилась. Будем друзьями.
Вера! пристально глядя на сестру, сказала Соня. Ты шутишь!? Опять придуриваешься? Он тебе не нравится?
Вера рассмеялась.
А ты думала я в Телянина влюбилась? Ой, упаси боже!
Господи, да когда же ты повзрослеешь уже? Сердито спросила Соня.
А зачем?!
Действительно! Зачем? фыркнула Соня и махнув рукой ушла.
Веру удивляла активная Сонина суета с подготовкой к свадьбе. Казалось ей нравится сам процесс. Она так долго этого ждала, что теперь хочет насладиться всем, что связано с этим событием в полной мере. «Бедная ты моя, бедная!» улыбалась Вера, наблюдая за бессмысленной, на ее взгляд, суетой старшей сестры, приносящей ей, судя по всему, огромное удовольствие.
В общем последний месяц ожидания, хоть и не пролетал стрелой, но проходил вполне сносно, по сравнению с первыми совершенно невыносимыми месяцами, когда Вере казалось, что время застыло на месте и девять долгих месяцев никогда не кончатся.
27.06.1991г
Утро было чудесное. И жизнь была чудесная. Неделя. Осталась одна неделя. И он вернется. И она его снова увидит и бросится ему на шею, а он будет обнимать ее, целовать, шептать нежные слова. Неделя! Ура! Ура! Ура!
И погода замечательная, тепло, но не жарко. Вере хотелось петь, летать над землей.
Пора было ехать на практику. Оглядев себя еще раз в зеркале, и оставшись вполне довольной собой, Вера, чуть ли не пританцовывая, направилась к лифту.
У подъезда стояла знакомая большая черная машина. А возле машины еще более знакомый Телянин.
Вера, чуть не споткнулась от неожиданности, увидев приятеля, в столь ранний час, у подъезда своего дома, да еще при папиной служебной машине. Да еще из машины на нее, оказывается, смотрела Алина Николаевна, которую Вера сначала не заметила. Все это вместе взятое и еще то, что Вован не улыбался как обычно, нахально и вызывающе, а как-то робко и ненатурально, начало внушать Вере тревогу, быстро перераставшую в панику. Случилось что то ужасное!
Вован шагнул ей навстречу, и она с надеждой ждала, что он сейчас нагло ухмыльнется и скажет, что-нибудь типа: «Ковальская, ты такие каблуки нацепила, не боишься, что ноги подломятся как две вермишелины и ты рухнешь?». Но Вован подошел к ней продолжая улыбаться этой дурацкой вымученной улыбкой и противным ласковым, почти нежным голосом сказал:
Вер, привет. Пойдем в машину. Сейчас поедем к Сереге.
И даже обнял ее за плечи, но не как обычно развязно и снисходительно, а так бережно и осторожно, что она его просто возненавидела в этот момент, потому, что так вести себя он мог только если случилось, что то очень-очень плохое.
Вера попыталась спросить, что случилось и почему они поедут сейчас к Сергею, если он на севере и только через неделю прилетит в Москву. И почему Алина Николавна здесь, и почему они вообще все сюда приехали. Но ни одного вопроса она так и не задала. Почему-то она открывала и закрывала рот, а ни одного звука произнести у нее не получалось.
Вер, не волнуйся. Серега в Подмосковье, в военном госпитале. Вер, он живой, все в порядке! затараторил Вован, видя, что она сейчас просто упадет, действительно рухнет с этих чертовых каблуков. Мам! Да скажи ты ей!
Спустя десять минут, машина уже мчалась в сторону от Москвы, а к Вере, которую ободряла Алина Николаевна, отругав «идиота Володю, который чуть не довел бедную девочку до потери сознания», вернулась временно утраченная способность произносить звуки и даже целые слова и предложения. Алина Николаевна, запретив сыну открывать рот, коротко рассказала, что произошел несчастный случай, что Сережу доставили в Москву и теперь все хорошо.
Вера шла по длинному коридору следом за врачом.
Высокий, подтянутый, с военной выправкой доктор, встретил приехавших внизу и, проводив в свой кабинет, быстро и четко рассказал о состоянии Сергея на сегодняшний день. И сразу сумел успокоить всех, внушить уверенность, что все хорошо и волноваться совершенно не о чем. Он разрешил Вере, в виде исключения, навестить больного, но остальным твердо сказал, что еще несколько дней придется подождать с посещениями.
Наконец они остановились у дверей палаты, в которой находился Сергей.
Постарайтесь быть спокойной и держать себя в руках. Ему сейчас нужен покой и поменьше волнений. Через неделю другую будет как новенький. улыбнулся врач. У него была очень хорошая улыбка, совершенно преобразившая суровое мужественное лицо, сделав его похожим на озорного мальчишку. Легонько подтолкнув Веру к дверям палаты он ободряюще кивнул ей.