Господи боже мой! вскричала Кэй. Пятьдесят тысяч долларов!
Да забудь ты об этом. Она порвала письма сама же их и написала, так что все в порядке.
Джордж.
Да.
Я надеюсь, Дуглас сразу же ее уволит.
Ни в коем случае. Он никогда об этом не узнает.
Ты хочешь сказать, что ты ее не выгонишь? После этого?
Он вскочил.
Думаешь, она так подумала? крикнул он.
Как подумала?
Что я заставлю их ее уволить.
По-моему, ее необходимо уволить.
Он торопливо отыскал в телефонной книге ее имя.
Оксфорд вызвал он.
После необычайно долгой паузы телефонистка ответила:
Апартаменты «Бурбон».
Мисс Маргарет Донован, пожалуйста.
Но зачем Тут телефонистка осеклась. Будьте добры, подождите минутку. Он не стал разъединяться; прошла минута, потом другая. Потом раздался голос телефонистки: Я не могла сразу вам все сказать. С мисс Донован произошел несчастный случай. Она выстрелила в себя. Когда вы позвонили, ее как раз провозили через вестибюль, забирали в больницу Святой Екатерины.
Это серьезно? отчаянно спросил Джордж.
Сперва они решили, что да, но теперь говорят, что она поправится. Ее будут оперировать, извлекать пулю.
Спасибо.
Он встал, повернулся к Кэй.
Она пыталась покончить с собой, произнес он натянуто. Мне придется съездить в больницу. Я нынче вел себя довольно неуклюже и, полагаю, частично в ответе за это.
Джордж, внезапно произнесла Кэй.
Что?
А тебе не кажется, что впутываться в это довольно неразумно? Люди могут подумать
Плевать я хотел, что они подумают, ответил он грубо.
Он прошел к себе в комнату и начал машинально собирать вещи. Заметив свое отражение в зеркале, он закрыл глаза, тихо вскрикнул от отвращения и даже не стал приглаживать волосы.
Джордж, позвала Кэй из соседней комнаты, я тебя люблю.
Я тебя тоже люблю.
Звонил Жюль Ренар. Что-то такое говорил про рыбалку и про барракуду. Как ты думаешь, может, соберем компанию? Чтобы и мужчины, и женщины
Мне не очень нравится эта идея. Вся суть охоты на барракуду
Внизу зазвонил телефон, он вздрогнул. Трубку сняла Долорес.
Она сразу сообразила, что это та дама, которая в тот день звонила уже дважды.
Мистер Ханнафорд дома?
Нет, без запинки откликнулась Долорес.
Высунула язык и повесила трубку в ту же секунду спустился Джордж Ханнафорд. Она помогла ему надеть пальто, встав при этом как можно ближе, открыла ему дверь и вышла вслед за ним на крыльцо.
Миссер Ханнафорд, вдруг сказала она, эта мисс Эйвери, она уже пять-шесть раз сегодня звонила. А я говорю, вас дома нет, а миссус я об этом ни слова.
Что? Он уставился на нее, пытаясь понять, много ли ей известно.
Она только что опять звонила, так я сказала, вас нету.
Хорошо, ответил он отрешенно.
Миссер Ханнафорд.
Да, Долорес.
Я не зашиблась нынче утром, когда упала с крыльца.
Ну и хорошо. Спокойной ночи, Долорес.
Спокойной ночи, миссер Ханнафорд.
Джордж улыбнулся ей слабой мимолетной улыбкой разрывая висевший между ними покров, неосознанно обещая возможный пропуск в мир тысяч восторгов и чудес, ведомый только ему, находящийся под его владычеством. Потом он зашагал к поджидавшей машине, а Долорес присела на крыльце, потирая руки жестом, который мог означать и экстаз, и муку, и принялась следить за восходом бледной, ущербной калифорнийской луны.
Один из самых давних друзей(Перевод А. Глебовской)
Весь тот день Марион была счастлива. Она бродила по их крошечной квартирке, заглядывала в детскую, помогала молоденькой няньке кормить детей с ложек, с которых капало; потом немного почитала на новом диване то была самая экстравагантная вещь, которой они обзавелись за пять лет брака.
Услышав в прихожей шаги Майкла, она повернула голову и прислушалась; ей нравилось вслушиваться в его поступь, всегда осторожную, как будто рядом спят младенцы.
Майкл.
А привет.
Он вошел в комнату рослый, широкоплечий, худой, тридцатилетний; высокий лоб и добрые черные глаза.
А у меня новость, сказал он с ходу. Чарли Харт женится.
Не может быть!
Он кивнул.
И на ком?
На одной из барышень Лоренс из его родного городка. Майкл помедлил. В Нью-Йорк она прибудет завтра; полагаю, нужно для них что-нибудь сделать, пока она здесь гостит. Чарли, почитай, мой чуть ли не самый давний друг.
Давай пригласим их на ужин
Я бы хотел устроить что-нибудь позначительнее, прервал он. Например, сходить в театр. Понимаешь Он опять запнулся. Хочется сделать Чарли приятное.
Ну хорошо, согласилась Марион. Только не будем слишком тратиться: мне кажется, от нас этого никто не ждет.
Он удивленно посмотрел на нее.
В смысле продолжала Марион, мы в последнее время очень редко видим Чарли. Можно сказать, и вообще не видим.
Ну, ты же знаешь, какова жизнь в Нью-Йорке, начал оправдываться Майкл. Он очень занят, как и я. Он ведь сумел сделать себе имя; его, полагаю, просто рвут на части.
О Чарли Харте они всегда говорили как о своем самом давнем друге. Пятью годами раньше, когда Майкл и Марион поженились, они втроем с Чарли приехали в Нью-Йорк из маленького городка на Западе. В течение года с лишним они видели Чарли почти каждый день, и всякое их семейное приключение, всякий всплеск надежд и мечтаний находили у него незамедлительный отклик. Каждый раз, когда он появлялся в тяжелую минуту, ему удавалось придать ситуации оптимистичную, юмористическую окраску.
Разумеется, когда у Марион родились дети, ситуация изменилась; вот уже несколько лет они не звонили Чарли по ночам, чтобы сообщить, что прорвало трубу или обвалился потолок; впрочем, это размежевание происходило настолько постепенно, что Майкл по-прежнему говорил о Чарли с особой гордостью так, будто виделся с ним каждый день. Некоторое время Чарли ужинал у них раз в месяц, и темы для разговоров не переводились. Впрочем, при расставании больше не звучало: «Я тебе завтра позвоню». Вместо этого говорилось: «Приходил бы ты к нам ужинать почаще», а через несколько лет «Ладно, увидимся».
Что же, я с удовольствием устрою небольшой прием, сказала Марион, задумчиво глядя по сторонам. Ты уже решил, когда именно?
В следующую субботу. Его темные глаза блуждали по половицам. Сходим в джазовый клуб или еще что в таком духе.
Нет. Марион качнула головой. У нас будет ужин, очень официальный, на восемь персон, а потом будем играть в карты.
Она уже прикидывала, кого бы пригласить. Чарли ведь художник и наверняка каждый день встречается со всякими интересными людьми.
Можно, например, Уиллоби, предложила она с некоторым сомнением. Она вроде как актриса или что-то в этом роде, а он пишет для кино.
Нет, не пойдет, возразил Майкл. С такими людьми он, полагаю, каждый день общается и за обедами, и за ужинами, и они ему смертельно надоели. А потом, у нас ведь, кроме Уиллоби, нет таких знакомых. Я получше придумал. Давай соберем тех, кто переехал сюда из нашего городка. Они все следили за карьерой Чарли, и он, наверное, будет рад увидеть их снова. А мне приятно будет им показать, что он по-прежнему свойский парень и совсем не избалован.
После недолгого обсуждения они остановились на этом плане, и через час Марион уже беседовала по телефону с первым гостем.
Повод знакомство с невестой Чарли Харта, объясняла она. Чарли Харта, художника. Понимаешь, он один из наших самых давних друзей.
Она начала готовиться к приему, и энтузиазм ее по ходу только возрастал. Она наняла на вечер подавальщицу, чтобы все прошло без сучка без задоринки, и уговорила соседа-флориста лично прийти и украсить комнату. Все «друзья из нашего городка» с радостью приняли приглашение, и число гостей выросло до десяти.
А о чем мы будем говорить, Майкл? спросила она тревожно накануне праздника. А вдруг все пойдет не так, все переругаются и разойдутся по домам?
Он рассмеялся:
Не переживай. Эти люди ведь давно знакомы