Без Альфреда.
Он - к ее подружке.
За разъяснениями.
Подружка пять минут повиляла, но поняв, что ей сейчас расшибут чердак, если не станет говорить дело, раскололась.
Таки да - новый хахаль.
Появился чуть ли не через неделю после лагеря.
Откуда взялся - не знает.
Знает, что татарин. Из богатых, тех, что с золотыми зубами.
Каждый день встречает на своей машине после занятий и Инночка теперь с ним.
У Альфреда - ни денег, ни машины и зарплата инженера, а не директора завода. Неправильный он татарин. Умный и начитанный, а не богатый и оборотистый.
Самое обидное, что не к русскому ушла, не к мордвину, а к татарину.
Распробовала, значит, татар.
Альфред за кинжал: "Убью обоих!".
Горячий татарский парень.
Но высшее образование и армейская служба тут же обуздали вспыливший характер:
- Убью. А что толку? Ко мне она не вернется и меня заново не полюбит.
Решил выбросить Инночку из головы и найти себе другую девушку
Тут Альфреда-переводчика вызывает козий папа-директор:
- Не как начальник подчиненного, а как мужчина мужчину прошу - оставь мою дочь в покое.
Альфред плечами пожал:
- Ладно, оставлю. Считайте, что уже оставил.
А что тут еще можно сказать, кроме как: "да пошли вы жопу всей вашей семейкой!".
Действительно, оставил.
Завязал.
Не лез.
Не напоминал о себе звонками.
Жил так, как жил до нее: работа - дом.
Тем более, что на заводе девушки с отцами попроще сами лезли на Альфреда как малышня на Деда Мороза - только успевай проводить стендовые испытания готовых образцов.
Чего им теряться?
Молодой, холостой, образованный, обходительный, симпатичный. Да разве дадут наши девки такому добру залежаться?
Время шло к новогодним праздникам. Первого января вся страна лежала в лёжку от выпитого и съеденного. Второго - приходила в себя, оправлялась и подсчитывала потери. Вечером второго января в квартире Альфреда раздался телефонный звонок и охочая до богатых татар и их машин Инночка в интонациях, от которых начинается паника на корабле, захлебываясь слезами сообщила:
- Её новый татарин привез ее к себе домой и насиловал весь день. Насиловал с изощренной фантазией. Заставил раздеться догола, развести руки в стороны и изобразить из себя распятого Христа. При этом он ее ещё и бил. В таких мучениях она провела весь день: татарин ее попеременно то бил, то молился на нее, то насиловал. Сейчас он принимает душ и она тайком звонит и просит ее спасти. Назвала адрес.
От услышанного, а еще сильней от голоса, которым верещала в трубку несчастная, "оставленная в покое" Инночка, Альфреда переклинило как в свое время переклинило Дон Кихота - Альфред поскакал сражаться с драконами и вызволять принцесс. Остатков разума хватило на то, чтобы позвонить брату и попросить его стать его оруженосцем, после чего разум погас, задушенный благородными порывами.
Два татарина - Альфред с братом - ворвались к третьему татарину с тем настроем, с каким бросаются под танки и с желанием сокрушить всех и вся, лишь бы выручить несчастную девушку из сексуального рабства. На квартире они застали их обоих - нового татарина и его наложницу - вполне одетыми и без каких либо признаков сексуальных безумств на лицах и в поведении.
Брат Альфреда, отнюдь не влюбленный в козу и потому умеющий рассуждать трезво, увидел, что они завалили в чужую квартиру, где никто никого не насиловал, а пожалуй даже и хуже - Инночка находилась в ней вполне добровольно. Иначе - если бы ее действительно долго и с наслаждением насиловали и ее жизни угрожала реальная опасность - она бы не стала звонить оставленному ей в летних воспоминаниях Альфреду, а голышом на снег убежала из квартиры, пока насильник совершает обряд омовения после соития.
Брат извинился за вторжение и вышел из квартиры ожидать Альфреда возле подъезда.
Альфред остался в квартире один на один с хозяином и мельтешившей Инночкой.
Хозяина заинтересовал вполне законный вопрос: "а какого, собственно говоря, хрена тебе надо в моей квартире и кто ты вообще такой?". Не подбирая выражений хозяин адресовал этот вопрос Альфреду. Тому не понравилось, что с ним разговаривают так грубо и он поправил хозяина, призвав его как профессиональный филолог при обращении использовать исключительно те слова, которые можно найти в словаре Ожегова-Шведовой, не применять инвективную лексику и особо попросил не касаться его старших родственниц по материнской линии.
Два горячих татарских парня.
Один - взведенный телефонными всхлипами Инночки "милый, ради бога помоги, погибаю!", другой - взбешенный нежданным визитом двух незнакомых и неинтересных мужиков посреди куртуазного суаре.
Слово за слово.
Хозяин сходил на кухню и вернулся оттуда с обрезом.
Альфред понял, что ему не убежать и кинул в вооруженного хозяина хрустальной пепельницей, стоявшей на трюмо в прихожей.
Пепельница была массивной и изящно ограненной, вся топырилась острыми гранями. Одной гранью тяжелая хрустальная пепельница прилетела удачливому сопернику прямо в висок.
Хозяин охнуть не успел.
Смерть.
Нелепая, глупая, ненужная смерть.
Весь разговор происходил в присутствии Инночки и она отлично видела развитие событий и печальный финал. Оставив в квартире кучу отпечатков пальцев на память сыщикам, Альфред и Инночка вышли из дома и сообщили курившему на улице брату, что Альфред убил хозяина. После чего Инночка отказалась от провожания ее до дома и увязая каблуками в снегу, ломанулась прочь. Дома она рассказала папе о происшедшем.
Папа утром третьего января вызвал Альфреда и путаясь в словах начал умолять его: разумеется, "не как отец, а как мужчина мужчину":
- Имя моей дочери не должно фигурировать в этом деле!
- На карту поставлена честь моей дочери!
- Честь моей семьи!
- Любые деньги!
- Самые лучшие адвокаты!
- Включу всё свое влияние!
- Подключу людей из правительства!
- Судья назначит самое мягкое наказание!
- Поддержим!
- Поможем семье!
- Будем хлопотать о скорейшем освобождении!
- Христом богом прошу!
- Готов на колени встать перед тобой!
Для следствия дело было из разряда "очевидных".
В квартире было навалом Инночкиных отпечатков пальцев и криминалисты сняли "пальчики" Альфреда с пепельницы и ручек входной двери. Судмедэкспертиза подтвердила - "да-да, это та самая пепельница, которой был убит потерпевший". Соседи и знакомые подтвердили, что покойный встречался с Инночкой, которая раньше крутила с Альфредом.
Картина ясная - убийство из ревности.
Папа-чистоплюй не то, что "не выполнил обещаний", а вообще ни палец о палец не ударил ради спасения Альфреда - никому не позвонил, никого не попросил, денег на адвоката не дал, семье не помог. Альфреда арестовали за убийство, а его брата - за соучастие, хотя брат этот был вообще не при делах, брата в квартире не было и он не помогал убивать.
Мерзавка Инночка на допросе у следователя рассказывала какой хороший и добрый человек был убитый и какой жестокий и вспыльчивый Альфред. Она боялась жестокости Альфреда и потому искала защиты от него у другого мужчины.
На вопрос следователя:
- Зачем вы позвонили вечером второго января жестокому и вспыльчивому Альфреду Альмяшеву и просили его защитить вас от хорошего и доброго потерпевшего?
Инночка ответила:
- Я не знаю, зачем я это сделала.
Следователь понял, что паскуда врет, обеляя себя, но ее показания в протокол занес и предложил ей поставить подпись.
Альфред был обречен на приговор.
Это - убийство?
Это - выбор.
Своим звонком вертихвостка поставила Альфреда перед выбором: как положено мужчине придти на помощь, о которой его просит женщина и стать убийцей или положить трубку и стать мудаком.
Альфред показал, что он - не мудак.
Прыгая с хрена на хрен, как сорока по веткам, избалованная директорская дочка Инночка сломала жизнь трем взрослым и нормальным мужчинам - Альфреду, его брату, сидящему в нашем корпусе на втором этаже, и потерпевшему татарину, про которого Альфред не сказал ни одного плохого слова, хотя ранее и был с ним шапочно знаком. Следовательно, убитый тоже был человек приличный и, если бы не Инночка, вполне мог бы себе жить дальше.
Альфред, разумеется, стал моим товарищем - мне с ним было интереснее играть в шахматы, чем с непобедимым Алмазом, да и у двух сержантов всегда найдутся общие темы для разговоров.