Лидусь, а что это с нашим гастрономом? Закрыть, что ли, собрались? робко спросила мать, уже предчувствуя неладное.
Нет, мамуль, не закрыть. Хотя кто это знает! Может и вообще скоро всё закроют.
В каком смысле? подключился к разговору отец.
Ну, родители! Вы что там у себя в деревне вообще, что ли, от жизни отстали? Один строй закрыли. Другой что-то никак не открывается. Ну, вот это и есть издержки переходного периода. Так в газетах пишут.
Нет, мы, конечно, знаем, что компартия прекратила свое существование, и что Ленинград назад в Санкт-Петербург переименовали, но чтобы в Москве увидеть такое. Этого мы себе представить не могли. Это же ужасс совершенно испуганным лицом бормотала Елена Леонидовна.
Да никакого ужаса. Мы уже привыкли и приспособились. Не все, конечно, но в основном люди научились перебиваться, как придется.
Они вышли на улицу, купив только хлеба, но зато сразу три буханки. Дочь пыталась успокоить родителей, в глазах которых читался просто панический страх.
Ну, что вы расстроились? Я же вам не зря говорила, чтобы вы взяли с собой продуктов из деревни. Вы же их привезли с собой. Правда? как к детям, с преувеличенной заботой обращалась она. Тем временем они дошли до своего дома. Остановившись у подъезда, Валерий Иванович, все еще не отошедший от увиденного, снова заговорил:
Нет, ну в провинции это почти обычное дело. Продуктов завозят мало и все сразу же разбирают. Полки почти всегда пустые. Но в нашем, таком большом и раньше таком хорошем гастрономе застать такую картину я не ожидал. Этого никакой перестройкой извинить нельзя.
И оправдатьзло добавила супруга, тоже еще не очнувшаяся от переваривания увиденной наглядной информации.
Мам, да никто ни объяснять, ни оправдываться не собирается. Вы что, еще не поняли. Продукты можно купить в центре или на рынке. В центральных гастрономах очереди просто страшные, а на рынке цены ого-го-го.
Так как же жить?
Ну, как-то же все живут. Все выкручиваются, и мы выкрутимся. Вот увидите. Вот, посмотрите на Москву, на новую жизнь и после свадьбы поедете назад в Кукушкино. Там вам продуктов хватит.
Ой! схватилась за голову пожилая женщина. А как же свадьбу делать? На стол что подавать?
Мам, ну ты что забыла, как в Союзе всегда жили. Не имей сто рублей, а имей сто друзейдочь весело поглядывала на приунывших родителей. Все будет. Люди добрые помогут.
А. Ну, это конечносогласился отец.
Елена Леонидовна, не разделяя дочерней уверенности в положительном исходе дела, ринулась к своему подъезду. Едва передохнув с дороги и перекусив деревенскими припасами, старики решили все же пойти погулять по городу, а заодно и прошвырнуться по магазинам. Затариться, чем Бог пошлет.
В центре было очень людно. Их удивило, что многие люди не идут, как раньше, по делам, а просто сидят или даже стоят группами без дела. В скверах вообще все лавки были заняты. Все вели споры и разговоры. Видеть такое в вечно занятой и трудолюбивой столице было не привычно. Пройдя еще немного, они увидели группу людей, стоящих вдоль дороги с плакатами. Надписи на плакатах были разными, но по содержанию почти все одинаковы. Они призывали к досрочным выборам и торжеству демократии. Многие надписи критиковали главных руководителей страны.
Глянь, ведь и в милицию не забираютудивилась Елена Леонидовна.
Да, раньше бы и пяти минут с такими дощечками не простоялиподдержал ее муж. Видно и взаправду теперь свобода слова.
Что же дальше-то будет? Как же дети жить будут? запричитала супруга.
Они потратили весь остаток дня на то, чтобы что-нибудь купить. Им почти повезло. Конечно, это было не то, что они хотели бы, но все же это было достаточное количество продуктов. Они были и этим довольны.
Вечером к ним должны были приехать Виталий со своей сестрой Мариной, которая была его единственным кровным родственником и близким человеком. Дома они застали свою дочь в самом прекрасном настроении. Она готовилась к встрече с женихом и его родней. Квартира была уже убрана и вымыта. На кухне что-то булькало в кастрюльках, а из духовки пахло выпечкой. Любовь и ожидание счастья вселяли в нее бурлящую энергию и нескончаемую работоспособность. Все горело в ее руках. Ей казалось, что она горы может свернуть и, судя по результатам подготовки к вечеру, это было недалеко от истины. Видя такую радостную картину, родители повеселели и стали наперебой, как дети, рассказывать, что они видели нового и что их удивило. Впечатлений было много. Лида с удовлетворением разобрала сумки с покупками, заодно слушая родителей. Она смеялась, показывая на часы со словами:
Скоро гости. Вы переодеваться будете?
Ой, господи. Я уже и не помню свою одежду. И не знаю, впору ли она мне теперь. Я говорю о том, что здесь оставалосьзаохала Елена Леонидовна.
Ну, Ленок, я думаю, нам простят. Мы же с тобой уже не москвичи. Мы с тобой теперь жители поселка Кукушкино.
Да, да. Крестьяне то есть.
Виталий приехал не только с сестрой Мариной, с которой все уже познакомились во время суда, но и с ее мужем и сыном. Квартира сразу же наполнилась народом и стала тесной. Наконец-то после церемоний и приветствий все уселись за стол. Во время обсуждения будущей свадьбы и дальнейшей жизни молодых, уже достаточно выпив и закусив, решили включить телевизор.
По первому каналу документальный фильм рассказывал о преступлениях серийного маньяка-убийцы. Переключили. На втором канале журналист вел репортаж о перестрелке на окраине Москвы, случившейся после «стрелки» двух враждующих группировок. Камера показывала лежащих на земле убитых людей. Одному из них пуля попала прямо в лицо. Это кровавое месиво тоже попало в кадр.
Боже мой, да переключите же скорейЕлена Леонидовна отвернулась, закрыв лицо рукой. Что же это за «стрелка» такая, из-за которой они поссорились? с недоумением обратилась она к мужчинам. Муж Марины двусмысленно улыбнулся и стал объяснять.
«Стрелка» это теперь так называют встречуон крякнул и добавил. В том случае, если эта встреча будет неприятной. Примерно такой, как вот здесь показывали. Это на бандитском жаргоне.
А что существует бандитский жаргон? Раньше я только о тюремном слышал.
Да, появился и бандитскийотвечал гость.
Наконец-то на третьем канале было что-то, по крайней мере, не противное. Шла реклама «МММ». Ее и оставили. Несмотря на совершенно позитивное лицо Лени Голубкова, хорошее настроение, а вместе с ним и аппетит прошли. Все как-то притихли. Мужчины вышли на балкон. Лида стала готовить стол к чаю. Марина, сидевшая рядом с Еленой Леонидовной, спросила:
А у вас по кабельному что показывают?
Женщина растерялась, а потом, собравшись с мыслями, отвечала:
Марина, да мы уж полтора года в столице не были. Лида одна в квартире живет. А мы в деревне. Про кабельное я и не слышала еще. Раньше же и не было никакого кабельного.
А попросите дочь. Пусть она вам включит. Может в вашем районе что-то путное показывают. А у нас так только голых девок.
Голых девок? глаза старушки округлились, словно пуговицы.
Ну, да. И девок и мужиковподтвердила гостья.
Да неужели? щеки Елены Леонидовны покрылись румянцем. По нашему телевизору? хозяйка с недоумением посмотрела на свой «Рубин». В ее взоре читалось осуждение. Да как же я попрошу Лидусю, такую срамоту включить? Что Вы? теперь осуждение было переадресовано гостье.
Да, и то верносогласилась Марина. Да ведь может у вас и нет этого кабельногозапоздало пыталась исправить ситуацию гостья, что завела этот разговор.
Да конечно нетсхватилась за спасительную идею растревоженная женщина. Да и зачем нам такие программы. Конечно, нет.
В это время в комнату вошла Лида с подносом. На подносе лежали пышные пироги, мед и даже конфеты. Услышав разговор о новом телевидении, она радостно спросила:
Кабельное хотите? Сейчас включу.
Не успели женщины вымолвить и слова протеста, как на экране замелькали яркие огни. Шел концерт популярных певцов и артистов.
О! Вот как раз то, что нам и надодевушка стала подпевать. Все заулыбались.
А мне Марина тут страсти всякие про это телевидение рассказываетсъябедничала успокоенная мать.