Группу поселили в простенькой, но уютной и чистенькой гостинице. Время терять было нельзя. Определив свое место жительства, подруги сразу же отправились на рынок. Малолюдный по началу, он внезапно очень быстро стал заполняться людьми. Все объяснила одна из покупательниц. Она сказала:
Автобус ваш увидела и поняла, что это русские на рынок приехали. Вот и поспешила что-то купить. Товар хороший, а дешевле, чем у нас.
Многие из приехавших русских тоже говорили по-польски. А уж обращение «пан» и «пани» знали все. Анжела здесь была, как дома. В этом городке она уже побывала два раза, и ее не все успели забыть. Около ее прилавка толпился народ, чаще всего мужчины. Один из них говорил:
О, пани Анжела. Рад Вас снова видеть.
Спасибо, пан, и я тоже рада Вас повидать.
Добрый ли товар нам привезли?
Добрый, пан, добрыйона начинала показывать товар. Увидев простую ложку с дырками, поляк удивлялся.
А это что?
Как что? Ложка.
Так она ж с дырками. Для чего же нужна такая ложка?
Анжела, блестя глазами и ласково улыбаясь, спрашивала:
Пан любит баню?
Да, баню люблю.
А горилки выпить после бани пан любит?
Поляк от такого вопроса расцветал, как майская роза, и, поглаживая себя по животу, говорил, кивая головой и подстраиваясь интонацией под Анжелу:
Да, пан горилку любит, а особенно после бани.
Продавщица продолжала:
Сходит пан в баню, после бани нальет себе чарку горилки и захочет закусить соленым огурчиком или помидоркой. А огурчик то что? она смотрела сочувственно своими голубыми глазами. Ровные белые зубки светились между пухлыми розовыми губами. На щеках играл алый румянец. Поляку торговаться с такой продавщицей было одно удовольствие.
Что? пугался он неожиданному препятствию.
Огурчик из банки не достать. А помидорку и тем болееговорила молодуха жалобным голосом. Пан терялся и уже жалел себя бедного, оставшегося без закуски. Анжела продолжала. Вот тут-то пан возьмет эту ложку и очень легко достанет себе и огурчик и помидорку, и все, чего захочет. Хорошо будет пану?
Покупатель радовался такому простому решению вопроса и радостно отвечал:
Ой, хорошо!
Вот зачем, вельможный пан, нужна эта ложка.
Польщенный и обласканный мужчина с радостью набирал себе ложек, приговаривая:
И куму возьму.
Он даже не спрашивал цену. За такой спектакль у всех на виду и переплатить не жалко. Окружавшие его другие паны весело смеялись. Они тоже желали, чтобы им было хорошо и, повертев ложку в руках, пихали ее в сумку.
Анжела умела собрать вокруг себя народ и развеселить всех. Вот с такими вспоможениями товар шел довольно быстро. Сумки тощали, а кошельки толстели. Для торговли в Кракове товара уже почти не оставалось.
А мымолодцырадовалась Света. Быстро растоварились.
Надо было цены выше поднимать. Молодцы, да не лучше других. Следующий раз надо больше товара брать и цены выше ставитьнедовольничала подруга. Света же была просто счастлива. Сумма денег в переводе на русские казалась ей целым состоянием.
Зато закупимся не спеша и Краков посмотрим.
Экскурсантка хреноваворчала толстуха. Надо думать уже о том, что следующий раз повезем. Товар надо менять на более дорогой и дефицитный.
Да где ж его взять? Дефицитный-то.
Связи надо иметь, голуба моя.
Ну, у меня связей нет.
А вот у меня есть. Вы в кафе надо мной смеялись, что я в буфете со всеми разговариваю за стойкой. А я через эту стойку кучу знакомых поимела. Как вы меня звали?
Света слегка смутилась.
Анжеламаркиза алкоголиковсмеялась она.
Датвердо начала бывшая буфетчица. Я согласна с тем, что я маркиза. Это правда. А вот почему алкоголиков? Это неправда. В кафе за стойкой пьют чаще всего порядочные люди. Кстати, среди них много начальников и просто умных людей. Вот они-то и смогут нам помочь.
Светлана слушала рассуждения подруги и даже порой кивала головой. Саму же ее беспокоила только одна мысль:
Ну, где же он?
Глава 9
Краков им удалось осмотреть основательно. Они долго гуляли по центру, рассматривая старинные замки и площади. Они зашли в Мариацкий костел и долго любовались внутренним убранством. День был теплый. Погода способствовала этим прогулкам, и они решили отдохнуть и подкрепиться. Ужинали в небольшом кафе недалеко от площади Рынка. То ли они были голодны, то ли в кафе действительно была превосходная кухня, но девушкам все очень понравилось.
Да, умеют поляки готовитьлоснилась от сытости и довольства Анжела.
Да они вообще молодцы. Смотри, тоже после социализма, а как страна отличается от нашей в лучшую сторонусетовала Света.
Ну, у них рыночные отношения в экономике давно идут, а у нас, сама знаешь, народ еще не весь догадывается об их существовании. Да и социализм у них в два раза короче был, чем у нас. А потом, это не они нам помогали, а мы им. Им и всему соцлагерю, и компартиям всего мира. Куба, Вьетнам, Афганистанвсех мест, где тратились наши деньги сейчас и не вспомнишь.
Ну, соцлагерь этим не очень-то и доволен был. Это для европейцев фактически принудиловка былавозражала Света.
Да так. Но деньги все равно уходили. Сколько же этих денег потрачено! Чего же они этим хотели добиться?
Ну, как чего? Торжества коммунизма в идеале. А для начала, хотя бы социализма.
Откуда же это торжество возьмется? С какой ветки свалится? На весь мир деньги тратили. Одним содержание рассыпали. Против других оружие припасали. А свой народ довели до бедности, почти до нищеты. Вот нас призывали верить в правое дело и победу социализма. А как верить в правоту пустых прилавков. А зачем нам победа социализма, если при нем жизнь проходит, а лучше не становится. Разве бывает недостаток правильным. Разве бывает несправедливость правильной. Нет. Вот поэтому социализм никто и защищать не стал.
Анжела подняла на Свету такие серьезные глаза, что собеседница даже смутилась. Она и не знала, что у подруги могут быть такие мысли и такие глаза. Чтобы как-то разрядить напряжение, Светлана сказала первое, что пришло на ум:
Они хотели, чтобы во всем мире был социализм. Тогда не надо было бы тратить деньги на вооружение.
Во всем мире? Да как же это возможно? Кто же на это пойдет, глядя на нашу жизнь? Наша жизньэто же прямая антиреклама. Неужели это непонятно?
За столом стало тихо. Анжела медленно помешивала кофе маленькой ложечкой. Даже аппетитный кусочек заварного тортика «Карпатка» не мог отвлечь ее от разговора. Видно было, что она об этом часто думает. Что это для нее больная тема.
Ведь если бы о народе по-настоящему заботились. Да все деньги в одно место. На общую жизнь. Расцвела бы наша страна. Люди бы в ней жили не как с мачехой, а как с родной любимой мамой. Зачем нам все эти подпевалы из зарубежных компартий были бы нужны. Зачем нам весь этот соцлагерь. Пример нашей благополучной жизни, один лишь пример, решал бы все вопросы. Люди хотели бы жить, как мы, и стремились к этому. Может тогда и наступил бы тот самый правильный социализм.
Ну, теперь-то уж все кончилось, Анжела. Кофе стынет. Тортик сохнет. Хватит печалиться. Не порти мне настроениеласковым голосочком упрекала Света.
Ох. Одно кончилось. Другое началось. А будет ли лучше? Кто знает? рассуждала подруга, отправляя в рот кусочек торта.
Тортик был вкусным. Настроение улучшилось. Собрав с тарелки последние крошечки и запив их кофе, она снова стала прежней Анжелой. Авантюрной и юморной. В этот раз она вдруг вспомнила Брежнева. Здорово копируя голос генсека, она, обращаясь к собеседнице, заговорила. Звучало это так, как будто человек говорит в стеклянную банку или с набитым ртом.
Под моим чутким руководством наша компартия всю жизнь поддерживает своих братьев, сосиски сраны.
Света сначала заулыбалась, услышав, как похоже получается у Анжелы копировать бывшего лидера, а потом, удивившись спросила.
А причем здесь сосиски, да еще и сраные? Сосиски были хорошие. Даже очень.
Вот поэтому они и были хорошие.
Не понимаю.
Ну, ты что, не слышала баек о том, что Брежнев не мог выговорить словосочетание «социалистические страны»? У него получалось «сосиски сраны». Директора мясокомбинатов поначалу сочли это за критику в свой адрес. Представляешь, сколько шухеру там было. Все бросились выискивать недостатки. Пока разобрались, в чем дело, все косяки были исправлены. Вот поэтому сосиски, да и колбаса тоже у нас были самые лучшие. Вот так.