Трубач закончил соло, и в музыку ворвался гитарист, который уткнулся лицом в гриф и с оттопыренной нижней губой пытался изобрести джаз. Трубач же просто улыбался, размахивал трубой и щёлкал пальцами в слабую долю, слегка пританцовывая на месте.
Елизавета, расстроенная, что музыканты уложились во времени, ушла в подсобку, где курила с поварами и отмечала каждую услышанную фальшь. Бармен слушала музыку и не могла понять, надо ли ещё прибухивать. Парни, которые сидели за столиком, уходили, показывая большие пальцы музыкантам. Завсегдатаи снова вышли на перекур, и Юля вместе с ними. Вечер оживал, и все вокруг улыбались кроме сосредоточенного гитариста и разочарованного администратора.
Добрый вечер! воскликнул гитарист в микрофон. Добрый вечер всем! говорил он и одновременно судорожно подстраивал микшер. Особенно вам, девушки. Спасибо, что вы с нами. Сегодня для вас будет играть кавер-дуэт «Грибра». Да, да, это как «гриб» плюс «ра». И всё вместе «Грибра». Если вам захочется танцевать, не стесняйтесь, именно этого мы и добиваемся. У вас, кстати, жвачки не найдётся? Хотя не надо, я забыл, у меня же есть Орбит без сахара.
Зазвучала всеми известная песня.
Постепенно бар наполнялся разными людьми, они улыбались, пританцовывали и хлопали. Вошла очередная компания подвыпивших женщин. Они, увидев музыкантов, с нескрываемой радостью обступили их, подойдя вплотную, и чуть ли не тёрлись об гитарный гриф и микрофонную стойку.
Сыграйте что-нибудь для нас! кричала самая бесшабашная из них. Сыграйте! У нас сегодня корпоратив. Парикмахерская «Мотылёк», знаете же наверняка, все там стригутся. Мотылёк! Мотылёк! Жгите, ребята! напоследок крикнула она, когда её уже стали оттаскивать к столу.
А следующую песню, мы посвящаем парикмахерской «Мотылёк»! задорно воскликнул гитарист и включил подложку Зелёной Травы.
Весь персонал «Мотылька» вскочил и три минуты радостно танцевал. Бесшабашная пожирала глазами гитариста.
Мы тут танцуем, говорила она. Не мешаем вам?
Да нет, отвечал гитарист во время проигрыша. Наоборот, нам нравится, когда танцуют.
И она приложила остаток сил и фантазии к танцу, бросая игривые взгляды на гитариста.
Трубач всё смотрел на дверь в ожидании своего друга и иногда поглядывал на первый столик. Всякий раз, когда он туда смотрел, рыжая резко отворачивалась и делала вид, что говорит с шатенкой, а та, в свою очередь, смотрела на трубача и улыбалась, мол, да-да, она смотрела на тебя.
Зашло ещё двое мужчин, они сели за барную стойку, и бармен подошла к ним сразу с кофе. «Наверно, это директор, интуитивно догадался трубач». Гитарист не успевал думать, он был постоянно в работе. Лишь в коротких паузах между песнями у него мелькала завистная мысль: «Хорошо этому дударю, за всю песню пару фраз сыграл и стоишь, гривой машешь. А мне всю песню гитару чесать, да и петь ещё».
Наконец зашёл Даня, друг трубача, и подошёл к нему поздороваться. Он был без фотоаппарата, что сразу подметил трубач.
Привет, сказал трубач. Где фотик?
Привет. Я разве тебе не мешаю? спросил Даня, игнорируя вопрос.
Да не, у меня в этой песне только соло. Где фотик и почему так долго?
Пробки. А фотикДаня напряг всю фантазию. Я забылсдался он.
Ну, естественно. Иначе и быть не могло.
Да ладно, я на телефон пофоткаю.
О да-а-а А почему один, без Маши?
А зачем она?
Ну, так, почему бы и нет. Вы же живёте вместе. Как же ты поехал в бар пить пиво, а её не позвал.
Да я её и не вижу почти. Дипломом занята, у себя дома его пишет. Говорит, я её мешаю, не может у меня писать.
Я тоже Насте мешаю диплом писать, улыбнулся трубач и поднёс трубу к губам. Зазвучало звонкое, но неуверенное соло.
Даня отошёл и наткнулся на выжидающие взгляды шатенки и рыжей. Они брызнули смехом, а Даня, смущённо улыбнувшись в ответ, прошёл мимо них и занял дальний столик. Он, в принципе, был не особо общительный, тем более в общественных местах. Он всегда старался занять местечко как можно тише и мирно потягивать пивко, ничем не показывая своего удовольствия.
В это время из туалета эвакуировали лысого, пьянющего мужика. Он брыкался и уверял, будто с ним всё в порядке. Завсегдатаи несли его под локти, не обращая внимания на его пламенную речь.
Шатенка жестами стала звать трубача, и, когда у него выдался перерыв, он подошёл.
А какие ещё песни у вас есть? спросила шатенка.
Разные. Это ещё только первое отделение играем. Дальшебольше.
А заказать песню у вас можно?
Конечно, если мы её знаем.
А какие вы знаете?
Я не могу так сразу все перечислить, ответил трубач и, заметив недовольный взгляд гитариста, вернулся на место и стал ждать своей фразы.
Но девушки не унимались и снова позвали его к себе в перерыве между песнями.
Так, можно заказать что-нибудь?
Можно, заказывайте.
А сколько это будет стоить?
Сколько заплатите.
Ну, сколько, на пример?
Триста рублей, например.
А какие песни у вас есть?
Заиграла подложка, и трубач вернулся на свой подиум. Во время своего соло он выслушивал от гитариста:
Зачем ты к этим бабам ходишь? Почему я должен один за двоих тут играть? Вон, админ уже косится на тебя. Скажет ещё потом, вы тут вес вечер баб клеили. Стой уже на месте. Потом, между отделениями, хоть в дёсны с ними бейся.
Настало соло гитариста, и трубач стал высказывать свои мысли по этому поводу:
Чего не так-то? Я в своих перерывах же с ними говорил. И то, какое говорил? Они песню хотят заказать. Думал, может, на бабки разведутся. Да и вообще, я ничего не испортил же. Музыка идёт нон-стопом. Всё нормально.
Грянула кода, и гитарист, включая следующий трек, сказал трубачу:
Какое заказать? Они сидят уже час наверно и тянут бокал пива. Не думаю, что у них есть деньги.
Шатенка вновь поманила трубача, тот переглянулся с гитаристом и отрицательно покачал головой девушке. Зазвучал всё тот же, набивший оскомину, ля-минор, и публика узнала в нём «Я то, что надо»». Женщины из «Мотылька» выпрыгнули из-за стола и стали танцевать, стараясь добавить в движения максимум эротики: они выпучивали глаза, надували губы, гладили себя по остаткам талии и, сжав ноги вместе, виляли хвостами. Бесшабашная пожирала гитариста глазами, а он изо всех сил не замечал её. Трубач видел обиду первого столика и даже чувствовал вину. Он не любил обижать девушек, но всё же считал, что гитарист был прав, и не стоит вообще с ними связываться. Девушки какое-то время пытались добиться внимания трубача, но после всех попыток и вправду обиделись и ушли из бара. На сердце у трубача полегчало, и он спокойно доиграл свою партию.
Первое отделение приближалось к завершению. Подошло ещё несколько столов. В баре стало людно, официантки сновали туда-сюда, чуть ли не задевая музыкантов за их инструменты. Постоялец в кожанке стал откровенно приставать к Юле, но та отталкивала своего ухажёра и тыкала пальцами в директора, сидящего со своим другом за барной стойкой. Грянуло «WWW», и многие вышли поплясать, а Даня покурить. В след за ним вышли и постояльцы. Трубач видел сквозь закрывающуюся дверь, как Даня угостил их сигаретами.
Гитарист прыгал и кричал, трубач дул, не жалея губ. Конец отделения должен быть как жирная точка, как откормленный восклицательный знак. От частых и сильных ударов по струнам гитару повело, как и трубу от передува, но это всё мелочи. И публика лихо отплясывала под всё тот же многогранный ля-минор.
Спасибо за танцы! сказал в микрофон гитарист по окончанию песни. Нам приятно, мы это ценим. Вы особо не остывайте, сейчас мы сделаем небольшой перерыв, а затем продолжим с ещё более зажигательными песнями. Делайте заказы, продолжайте общаться! Группа «Грибра» скоро вернётся!
Как только он это договорил, то полез в карман, где уже часа пол разрывался телефон. Гриша был истинным музыкантом и не позволял себе оторваться от дела. А звонила Лена, которая не могла расплатиться с таксистом. Увидев десятки пропущенных от жены, Гриша перекрестился и вышел на улицу перезвонить.
Да, дорогая, ты мне звонила?
Звонила?! Звонила, твою мать! кричала в трубку Лена. Что, от гитары своей оторваться на минутку не можешь?