Не знаю, зачем я с тобой пошел
У меня появилось дурное предчувствие:
Ты ведь мне не наврал? Ты ведь их не сжег?
Но Систу был где-то далеко. Внезапно он, кажется, вспомнил:
Лимонное дерево Я закопал их под лимонным деревом
Он тронулся из-за взрыва рассудком? Или он надо мной издевался? Я опасался грубить ему.
Лимонное дерево, здесь? Ты уверен лимонное дерево?
Но ему не приснилось. Пятью минутами позже мы оба стояли на карачках возле лимонного дерева, как если б оно выросло у нас прямо под ногами. Я рыл землю, я был так рад:
Если сейчас не найдем, вернемся! Вернемся ночью! Будем возвращаться каждый день, пока не найдем их!
Систу выглядел встревоженно:
Что ты хочешь сотворить с моими пальцами?
Но я уже его не слушал. Я копался, стоя на четвереньках, вырывал и выкидывал стебли:
Думаешь, с этой стороны или вот с этой?
Скорее, тут,ответил Систу.
Он уже не знал.
Здесь? Подожди Я нашел, вот они Я нашел!
Я только что достал из земли небольшой сверток, полный земли. Систу дрожал. Я протянул ему сверток:
Развяжи его, сам.
Нет, давай ты. Я не смогу больше к нему прикасаться. Ты меня пугаешь.
Я содрал газетную бумагу, потом развязал узлы на платке, я был в экстазе:
Какое чудо! Сокровище!
Систу гримасничал:
Они уже коричневые, все мокрые, сморщенные, мерзость какая, брось! На что они нужны?..
Я схватил один палец, засунул себе в рот и стал жевать.
Систу бросился на меня и начал трясти:
Выплюнь сейчас же! Ты отравишься!
Это было выше его разумения, я торопился проглотить палец, грубо его оттолкнул:
Уходи! Оставь меня! Это больше тебя не касается
Мы дрались. Когда палец полностью прошел по моему горлу, я почувствовал, как меня охватывает покой. Систу ослабил хватку, худшее для него уже состоялось. Ему стало весело. Он пошел забрать платок с оставшимся пальцем и спрятал его в кармане:
А вот этот вот,завопил он,я не позволю тебе съесть, эдакий ты обжора! Или же тебе надо будет в самом деле его заслужить!
Он танцевал вокруг меня, чтобы раззадорить.
Я кинулся к его карману. Мы переругивались, как дети. Систу радостно захохотал:
Он чокнутый! Я люблю тебя! Ты чокнутый!
Он отталкивал меня и при этом быстро, заискивая, целовал мне голову. Я чувствовал во рту его мерзкий вкус и слышал, как он говорит, что любит меня. Он был во мне, мне больше нечего было ему сказать.
Примечания
1
Матьё Пиэйр (Mathieu Pieyre), близкий друг Эрве Гибера, помогавший ему ставить пьесу по роману «Слепые» (здесь и далееприм. перев.).
2
«Прямо кость в сердце!», в оригиналеQuelle os-tentation!слово os означает «кость», tentation«искушение, соблазн», а все вместеostentation«хвастовство».
3
Африканское кочевое племя.
4
Древесный плод, напоминающий мужские гениталии.
5
Гибер одно время дружил с Изабель Аджани, фотографировал ее, писал для нее сценарии и собирался снимать фильм. Речь об актрисе идет в ряде его произведений.
6
По-французски имя ЭмеAiméeзвучит как слово «возлюбленная».
7
На парижской набережной возле Лувра продавались рыбки и домашние животные.
8
Изабель фон Альменфранцузская актриса, известная под псевдонимом Зук, близкий друг Эрве Гибера. Писатель посвятил ей одну из своих первых книг, названную по аналогии с книгой «Барт о Барте»«Зук о Зук». Прославилась во Франции после серии спектаклей one woman show. Снялась в нескольких фильмах, в том числе у С. Бодрова-старшего.
9
Отель-Дьё и Сальпетриерпарижские больницы.
10
Бернар Фокон, известный фотограф, близкий друг Эрве Гибера, познакомивший его с Венсаном Мармузесом, который также присутствует в текстах этого сборника и назван то по имени, то «ребенком».
11
Речь об известном во Франции судебном процессе по делу 52-летней Бланш Монье, которая из-за несчастной любви и невозможности брака была заперта матерью и, утратив рассудок, жила в полной изоляции около 25 лет. О ее домашнем заточении узнали в мае 1901 года, место ее обитания было овеяно слухами; история Бланш освещалась писателями, в том числе А. Жидом, выпустившем в 1930 году, когда М. Фуко было 4 года, книгу «Узница Пуатье».
12
Одна из реальных деталей. На ленте были написаны имена Матье Лендона, Эрве Гибера и Даниэля Дефера.
13
Сюжет рассказа использован в пьесе Эрве Гибера «Лети, дракон!»