Он стоял неподвижно, наблюдая за компанией у костра, которая была не видна Доджу с его места. Додж быстро подошел к двери, которая выходила на крыльцо между двумя хижинами. Отсюда он хорошо видел яркий огонь и мужчин вокруг него. До них было около сотни футов. Мужчин было семеро, один необыкновенно могучего сложения, вероятно, Белмар, другой с рукой на перевязи, еще один — с перевязанной головой. Все они сидели кружком вокруг костра, а посередине, в ярком свете, стоял Хатуэй со сверкающей гривой всклокоченных волос. Сидящий перед ним мужчина был довольно изящного сложения, но тем не менее чувствовалось, что он был здесь значительной фигурой.
— Говорю тебе, что это дьявольский поступок — застрелить своего товарища, — резко говорил он. Додж узнал этот голос. Снип Туитчел.
— Что ж, не буду спорить, — упрямо ответил Хатуэй.
— Но почему ты сделал это? Я не видел, как это случилось. Так за что ты застрелил Руби Кила?
— Он оскорбил мою девушку.
— Что? — прошипел Туитчел. — Кто это тебе сказал?
— Нан. И нечего на меня шипеть, Снип Туитчел.
— Значит, это девушка тебе сказала, э? А может все-таки стоило спросить у нас?
— Она попросила мой револьвер. Клялась, что она хочет покончить с Руби. Для меня этого достаточно. Я пришел и сам убил его. У меня просто не было времени спросить у Нан, что он сделал.
Снип Туитчел был, безусловно, наиболее сильной личностью в этом клане, если не фактическим главарем. Он обернулся к смуглолицему молодому человеку в охотничьем костюме, который стоял рядом с ним.
— Даймонд, будет лучше, если ты расскажешь нам, как все было на самом деле, — продолжал Туитчел. — Мы плохо начали. Нам надо держаться вместе. Руби был твоим братом, и ты, конечно, в обиде на Бака. Расскажи нам правду.
— Ну, когда мы схватили девчонку, Руби просто потерял голову. — начал Кил. — Он хотел затащить ее в лес. Ох, и намучился я с ним. Я говорил ему, что он не должен так подло поступать по отношению к Баку. Ну, мы притащили ее сюда, и всю дорогу Руби без конца пытался тискать и целовать ее. Я думал, она разорвет его на кусочки.
— Ага. Ну, спасибо, Даймонд. У меня больше вопросов нет. Но ты будешь по-прежнему с нами?
— Думаю, я должен отвезти Руби в Рисон, если он только не умрет.
— А если он умрет?
— Ну, я надеюсь, что этого не случится.
— Ты понял, Бак? — проскрипел Туитчел, обращаясь к главарю.
— Я не хочу ничего понимать. Я снова буду стрелять в Руби, Даймонда — в кого угодно, в тебя, Снип Туитчел, если ты осмелишься наложить свои грязные лапы на Нан Лилли, — резко ответил Хатуэй.
— Ага! Неужели ты это сделаешь? А впрочем, оставим этот разговор. Но, говоря по правде, если честь этой девчонки, которая так ненавидит тебя, так много для тебя значит — что же, я готов принять твою сторону.
— Отлично, Снип. Ты успокоил меня. Я очень беспокоился об этом. Предлагаю выпить по этому поводу.
— Все, с меня довольно. Бак, я хочу обсудить, что мы будем делать дальше.
— Будем сражаться. Но это завтра. А сегодня вечером я собираюсь жениться.
— Мой Бог! Опомнись, ты собираешься жениться прямо здесь на этой девчонке?
— Конечно.
— А как со священником? Ты заставишь его обвенчать вас?
— Ну, если он не захочет, я заставлю его.
— Но мы должны поскорее уезжать отсюда.
— Куда?
— Думаю, к Адовым Воротам. И затаиться.
— Мне это подходит. Я возьму с собой Нан.
— Хатуэй, мы не можем взять с собой в этот каньон женщину.
— Послушай, Снип, давай лучше обсудим этот вопрос после, наедине.
— Хорошо, Бак, — с резким смешком закончил Туитчел. — Можешь сходить с ума и до бесконечности спорить со мной, пока этот панхандловский стрелок и апачи наступают нам на пятки.
Додж отошел от двери и с облегчением перевел дыхание.