Что ты думаешь, Додж? — холодно спросил техасец.
— Мой Бог! Это зашло слишком далеко! — с негодованием воскликнул Додж. — Почему я не убил этого паршивого койота, когда у меня была такая замечательная возможность?
— Ага! А что я тебе говорил! Ты помнишь, я тебе тогда сказал то же самое. Но теперь слишком поздно!
— Это я виноват. Стив, я сделал это только из-за Нан. Я люблю ее. Ужасно не хотелось убивать Хатуэя у нее на глазах. Но теперь я поквитаюсь с ним за все — и очень скоро!
— Додж, теперь слишком поздно, — ответил Стив, сдвинув брови. — Хатуэя убью я. Теперь это мое дело. Отец одобрил бы меня. Даже Нан, мне кажется, даст добро на это.
— Да, Стив, ты прав, конечно. Этого мерзкого самогонщика должен убить Лилли. Если бы только я мог сделать это сам! — с горечью ответил дядя Билл.
Додж стоял, погрузившись в глубокую задумчивость. Он мгновенно яри"ял точку зрения Стива и уважал его право отомстить убийце брата. И теперь его острый ум искал способ помочь парню.
— Послушайте-ка, вы оба, — неожиданно сказал он. — У меня есть еще один такой же револьвер в сумке и куча патронов. Я научу Стива быстро вытаскивать его. Вот так!… Потом, когда он научится мгновенно с ним обращаться, он будет учиться стрелять, пока я не увижу, что он действительно готов. После этого он пойдет на встречу с Хатуэем.
— Я и так отлично стреляю и в любой день готов побить Бака.
— Но лучше все же сначала убедиться в этом, — рассудительно сказал дядя Билл. — Ты должен подумать о Тесс, о Нан, о малышах. Нельзя рисковать, ты должен действовать наверняка.
— Хорошо, сколько понадобиться времени, чтобы ты убедился, что я готов к делу? — спросил Стив. — Я не могу ждать долго.
Додж снял пояс с револьвером и надел его на Стива.
— Ну, вот. Опусти руки, держись естественно и выдерни его как можно быстрее.
У Стива в глазах мелькнул дьявольский огонь, и он довольно быстро выполнил приказание.
— Додж, по-моему, неплохо, — воскликнул старый техасец и на его угрюмом лице, наконец, появилась довольная улыбка.
— Было бы еще лучше, если бы ты не замешкался, чтобы взвести курок. Учти, что перед тобой будет настоящий убийца, жестокий и хладнокровный. Правда, не думаю, что он уж такой ловкий. А теперь посмотри, как это делаю я. Когда я хватаюсь за револьвер, мой палец сразу оказывается на курке. Я быстро выхватываю револьвер — представь, что ты хочешь швырнуть его мне в лицо. Под действием силы броска и собственного веса он сразу оказывается на нужном уровне и палец автоматически спускает курок. Вот и все. Здесь нет ничего особенного. Только практика. А теперь смотри!
Додж несколько раз продемонстрировал то, что он объяснил.
— Помедленнее! Я не успеваю заметить, что и как ты делаешь. Я понял, что нужно делать. А теперь покажи мне, но только очень медленно.
Стив побледнел и вспотел. Во взгляде отражалась железная решимость.
Додж несколько раз повторил свои действия, чтобы Стив получше запомнил и смог повторить.
— Ага. Кажется, я понял, что значит быть Кингом Фишером или Уэссом Хардингом, не говоря уже о моем канзасском друге. Дай мне этот револьвер и сходи принеси тот, что ты отдашь мне. Дядя Билл, клянусь Богом, можете считать, что мерзкий самогонщик уже почти что мертв!
Младшие братья Лилли привезли из Рисона на лошади тело Бена и похоронили его. Додж и дядя Билл вырыли для него могилу. Старик считал, что для малышей Лилли это послужит еще одним суровым уроком.
Дядя Билл привез из Рисона дополнительную информацию и сплетни, которые еще больше подогрели ненависть всех Лилли к Хатуэю. Доджу не впервые пришлось сталкиваться с таким злобным типом, как Бак Хатуэй. Он немало повидал дурных людей на дорогах Канзаса. Но, кажется, свою дурную репутацию Хатуэй заработал лишь в последние месяцы.