Ричард положил трубку и вышел из зала под аплодисменты. Сначала он просто шел, затем перешел на бег, а потом вышиб дверь туалета и навис над первым попавшимся унитазом. Вместе с завтраком из него вылетел весь комок нервов.
Сынок, с тобой все хорошо? спросил тот самый уборщик с отличным слухом.
Ричард отплевался и утер лицо бумажным полотенцем.
Держи, эти не опасны, сказал старик и протянул самодельную сигарету. Таких уже не делают. Ты молодец! Мы не можем влиять на судьбы людей напрямую. Ты это знаешь. Но иногда приходится делать безумные вещи, потому что мы знаем: так правильно.
Ричард сел на пол, воткнул сигарету в зубы и позволил седому уборщику дать ему прикурить.
Первой заболела бабушка
Илона Ковза
vk.com/ilona.kovza
Первой заболела бабушка.
В свои четыре года Юшенг уже знал, что в провинции не очень хороший воздух, и подумал, что бабушка кашляет от него. Многие кашляют от воздуха.
Утром бабушка осталась лежать в постели, а в садик его отвела мама. Вечером тоже забрала мама: она была грустная и сказала, что бабушку увезли в больницу. Юшенг предложил, чтобы они сходили навестить ее, но мама только покачала головой.
Ночью он проснулся от звонка телефона и маминого голоса. За окном было совсем-совсем темно. Юшенг перевернулся на другой бок, но услышал вдруг, что мама плачет. Побежал к ней: мама сказала, что бабушки больше нет, и снова заплакала.
А Юшенг не заплакал. Он главный мужчина в семье и не должен быть слабым. Он обнял маму и стал думать, кем будет бабушка в следующей жизни?
Потом закрылся его садик, и мама перестала ходить на работу. Она все время звонила по телефону, зато разрешила Юшенгу смотреть мультики, какие захочет. Он выбрал про гигантских роботов.
Потом мама тоже заболела. Она лежала в постели, а Юшенг носил ей воду для питья и мокрые тряпочки на лоб. Мама была такая горячая.
А утром остудилась. Юшенг обрадовался, что ей стало лучше, и побежал принести еще попить. Болеющие должны много пить, вода смывает болезньтак бабушка говорила.
Наверное, бабушка пила недостаточно много воды и поэтому не выздоровела.
Юшенг принес попить, но мама никак не просыпалась. Он звал ее, толкал в плечо, а она все не хотела открыть глаза. И лицо у нее стало какое-то странное: худое и острое.
Юшенгу вдруг стало очень страшно. Он уронил воду, убежал в другую комнату и там просидел почти весь день, в углу, обхватив коленки руками. Думал про маму и бабушку.
Наверное, они заболели из-за него. Юшенг не всегда был послушным, иногда баловался на занятиях. Однажды воспитательница его даже отругала и рассказала об этом бабушке. А бабушкамаме. Мама очень расстроилась тогда. Она много-премного работает, чтобы Юшенг мог ходить в хороший садик с чистым воздухом. А он там плохо занимается
Наступил вечер.
Если совсем стемнеетстанет страшно, решил Юшенг и тихонечко пошел включать свет. К тому же, хотелось кушать.
На ужин бабушка всегда готовила суп или лапшу. А он капризничал и хотел бургеры, как в телевизоре. Теперь супа не было, бабушки тоже не было, а хотелось, чтобы они были.
На кухне он нашел сладкие булочки и чуть было не слопал их все. Ему никогда не разрешали съедать все самому, нужно было поделиться с остальными. Сейчас никто не мог ему запретить, но Юшенг оставил несколько булочек в миске и убрал в шкаф. Когда мама проснетсяона увидит, какой Юшенг стал взрослый и послушный. И больше не заболеет.
От булочек захотелось спать.
Юшенг лег рядом с мамой. Может, утром она уже отдохнет и проснется? Он тогда будет всегда-всегда ее слушаться и во всем помогать. Будет хорошо заниматься в садике, выучится в школе и университете на самые лучшие отметки, попадет на очень престижную работу и будет очень-очень хорошо там работать. Ему за это заплатят большие деньги, и он купит маме домик там, где хороший воздух. И ей больше никогда не придется торговать рыбой на рынке.
Когда мама проснется?
Крик
Мирро Минце
vk.com/mirrominze
Ну и дрянь! мужчина почесал седую бороду, рассматривая плакат, подсвеченный ярким светом уличного фонаря. Внезапный ливень заставил его спрятаться под крышей картинной галереи.
Ну и кто на такое пойдет? воскликнул старик, проклиная орущее существо на фоне огненно-красного марева.
Посетителей и правда нет, ответил тихий голос из темноты. Старик поднял голову и увидел миниатюрную фигуру на лестнице музея. Не хотите зайти?
Это вы мне? мужчина осмотрел себя с ног до головы: ботинки, перевязанные изолентой, дырявые джинсы, найденные утром на городской свалке. Люди всегда сторонились его, морщились, будто увидели таракана в тарелке супа.
Здесь только я и картины, проходите, не бойтесь, женщина улыбнулась.
Поднявшись наверх, старик почувствовал аромат сладкой выпечки, некогда встречавший его дома.
Как вас зовут? незнакомка улыбнулась. Теперь старик мог лучше разглядеть ее: серебряные кудряшки, бледное лицо, исчерченное множеством маленьких морщинок, полоска бесцветных губ.
Нет у меня имени.
Вот как! незнакомка пожала плечами. Как же тогда вас называть?
А мне какое дело? Как хотите, так и зовите, буркнул старик, откусив кусок хлеба
Хорошо, тогда будете Эдвардом.
Кем?
Эдвард Мунк написал ту картину, которую вы рассматривали у дверей галереи.
Ясно. Вас-то как величать?
Надежда.
Надежда, ухмыльнулся старик. Картина y вас страшная.
Да это же только реклама! женщина рассмеялась. Картину я вам сейчас покажу.
Надежда зажгла свет в соседнем помещении и прошла внутрь. Старик нехотя поплелся следом. В центре стены висела та самая картина, только гораздо больше.
Вы слышите его крик? лицо женщины стало серьезным. Это крик души художника, переполненный отчаянием и ужасом. Крик, который никто не слышит, но ощущает каждый.
Сумасшедшая, подумал старик. Картина отталкивала, вызывала тревогу, но он не мог разобрать почему. Фыркнув, старик заключил:
Знаете что, Надежда, я ничего в этой вашей живописи не понимаю, так что спасибо, но мне домой пора.
Приходите снова, Эдвард, Надежда завернула кусок хлеба в лист газеты и подала старику. Я всегда здесь.
Эдвард вернулся через три дня, а затем через неделю. Надежды не было. Проклиная все на свете, старик сорвал со стены тот самый плакат. Внутри оказалась записка:
«Дорогой Эдвард, выходить на улицу стало опасно, а меня подкосила странная хворь. Приходите по адресу».
Сердце забилось чаще. Эдвард почти бежал, но ноги не слушались: за все эти годы старик разучился куда-либо торопиться. Сорвав несколько желтых цветков, он позвонил в дверь дома, указанного в письме.
Надежда вышла не сразу. Закутавшись в пальто, она едва дошла до лавочки. Под карими глазами появились фиолетовые синяки, а бескровные губы дрожали от холода.
Расскажите мне о себе, Эдвард. У вас есть семья?
Дочь у меня есть, старик нахмурился, потупив глаза. Но она и не знает о том, что я жив.
Жестоко, Надежда нахмурилась.
Ну не мог я сказать ей, что мать померла, дом сгорел, понимаешь? Мне лучше было тогда умереть, Эдвард обхватил голову руками. Возможно, когда-нибудь я восстановлю документы, на работу устроюсь и тогда
Мой друг, Надежда осторожно взяла Эдварда за руку. Никогда не откладывай жизнь на завтра, оно может не наступить.
Прошла неделя с тех пор, как Эдвард впервые пришел к этому дому. Теперь они разговаривали каждую ночь, правда, Надежде лучше не становилось. Она уверяла, что это простуда, приходящая каждую весну, словно по расписанию. Иногда под камнем у лавочки женщина оставляла письма: «Дорогой Эдвард, сегодня не выйду, очень устала» или «Подойди к моему балкону, сегодня ужинаем при свечах».
Увидев очередной клочок бумаги под камнем, старик улыбнулся: «Все пишет, нет бы выйти да сказать!». Эдвард уложил букет на лавочку и принялся читать.
«Дорогой Эдуард! Не удивляйся, я узнала твое настоящее имя и связалась с дочерью. Прости, но это все, что я могу сделать для тебя. Надежда»
Старик оцепенел. Происходящее показалось дурным сном в предрассветный час, бессмыслицей, бредом. На ватных ногах он подошел к ее дому и нажал на кнопку звонка. Тишина. Отогнав от себя дурное предчувствие, Эдвард обошел дом и, встав на булыжник, заглянул в окно. Надежда лежала на полу, корчась от боли и жадно хватая воздух. Ее глаза казались пустыми, а руки застыли на горле. На миг старику показалось, что женщина пытается сорвать кожу, чтобы сделать вдох.