В его случаеслишком рано.
Или наоборотв самый раз.
В сорок.
Так что в глубине души ощущал себя Гонеев совсем ещё нестарым человеком, у которого всё ещё впереди: и новая карьера, и новая жизнь, и новые возможности.
И ответственность тут такая Признаться, в прежней своей конторе Гонеев не видел таких премудрых технических штуковин, с помощью которых подчинённая ему служба безопасности держала под контролем офисы и линии связи холдинга.
«Скремблеры там всякие с уважением нашёптывал себе мантры Гонеев. Сканеры, генераторы, понимаете ли, шумов си-си-ти-ви какое-то, камеры везде Вот ведь чего творят, шельмецы! Додумаются же»
Но все эти приборы, системы контроляерунда. Ей богу, ерунда по сравнению с его опытом и, главное, связями.
Эти топ-менеджеры, франты офисные, денди никчёмные, что паркуют возле офиса новенькие свои иномарки с лакированными боками, носят дорогие костюмы и галстуки «Хуго Босс», нежную кожу своих розовых щёк ласкают дорогими одеколонами (а флакончик «Красной Москвы», небось, и в детстве не нюхали), все эти щёголи кичатся наивно своими знакомствами: с владельцами казино, игровых залов, складов, магазинов и офисов.
Прямо слушать их речи смешно, когда начинают они рассказывать о каком-нибудь ловком дружке-приятеле, что всего-то за полгода обороты какой-нибудь заштатной лавочки поднял раза этак в два
Глупости, братцы мои! Глупости вы говорите. Подумаешь, поднял. Стаханов он, что лируду на гора поднимать?
«Нет», подумал Гонеев.
Нет, ребятки. Приятели ваши до денег жадные, и глупы до крайности. И вытакие же. Родились в хорошее время, когда таким вот глупышам деньги делать позволили. Ваша это заслуга?
Нет, братцы, не ваша.
Все эти ваши «достижения»просто жадность, проявившаяся в подходящее для этого время.
Лет двадцать назад вы бы со своими «бизнесами» дальше подворотни не ушли, джинсой бы из-под полы фарцевали. До первой отсидки.
А тамлибо сломались, либо
«То-то и оно!»
Не знаете вы страны, в которой живёте, как совершенно справедливо (правда, по другому поводу) говорил товарищ Андропов.
И шею бы себе сломали в пять минут, если бы не такие как онГонеев.
Ваш ангел-хранитель.
С его, действительно ценными, связями.
«Думаете, тяжело вас всех раздавить? Раздеть до трусов и за Можай загнать?»
Да не прикрывай он конторуздесь бы налоговики с убэповцами табунами ходили.
«А вы как думали? Сами же говорите, что ваш бизнес легальный, стало бытьденежки вы свои в налоговых давно «засветили», все ваши залы игровые под «колпак» давно попали, и каждая игровая точка, которую вы открываетев особом журнальчике учтена. И когда вы по краю ходить начинаетеэто тоже видно. Вы же яркие, заметные Попугаи, одним словом!»
Нет, к Ставицкому это, конечно, не относится. Он-то мужик опытный. Соображает.
Потому на безопасность денег не жалеет.
И на дружбу с теми самыми людьми, что прикрывают бизнес.
Вот взять хотя бы Свечина Или Трофимова из московского управления. Будут они о делах разговаривать со штатскими пижонами?
Нет, конечно. Это люди в погонах, люди солидные. Их всякими там умными западными словечками не проймёшь. Все эти «кешфлоу» да «дедактибл» им глубоко по одному месту Сами знаетекакому.
Они-то не на Западе живут, а здесь, в России. В России другие слова нужны, другие подходы. Слова нужны проще, а подходысложнее.
Ты не доказывай, что твой бизнес прибыльный. Велика ли заслуга? Ты вот лучше докажи, что лично ты прибылен. И именно на этом местевозле бизнеса. Тогда другой разговор с тобой будет
Так, ты чего тут стоишь? окликнул Гонеев рослого, метра под два, широкоплечего охранника, что, понурив голову, стоял у двери его кабинета. Почему не на рабочем месте? Что за моду взялив середине рабочего дня с вопросами подходить? После шести тридцати или по окончании смены, я же предупреждал!
Гонеев и в самом деле был раздосадован появлением охранника у дверей кабинета. Он-то надеялся по возвращении отдышаться, прийти в себя, выпить чаю, проверить записи в блокноте Отдохнуть, в конце концов!
Замучили уже, бездари! По любым вопросам звонят, из кабинета на полчаса отлучиться нельзянепременно кто-нибудь пожалует, и ведь наверняка не по важному делу, а так, с ерундой какой-нибудь, с которой и старший по смене может разобраться.
Сами вызывали, Илья Петрович, промямлил охранник и неуверенным, угловатым движением поправил края рукавов форменного чёрного пиджака.
Фамилия? строго спросил Гонеев, на ходу доставая ключи из кармана брюк.
Воронов, «Остров удачи», тихим голосом ответил охранник.
Это фамилия у тебя такая«Остров удачи»? не выдержав искушения, спросил Гонеев и, распахнув дверь, широким начальственным жестом показал охраннику на стул.
Проходи, садись
Да не, едва заметно улыбнувшись, сказал охранник. Я от метро «Сухаревская»
Да понял я! отмахнулся Гонеев. С точки приехал. Вспомнил я тебя, друг ситный, вспомнил!
С тяжёлым вздохом Илья Петрович опустился в качнувшееся под весом его грузного тела кресло и бросил на край стола синюю пластиковую папку, на глянцевой поверхности которой широкими сальными разводами отпечатались его пальцы.
Давай, присаживайся, не смущайся. Стул ближе к столу двигай. Разговор серьёзный будет.
Воронов присел было на краешек стула, но тот так жалобно скрипнул хлипким пластиком под весом его могучего тела, что охранник, от греха подальше, пересел ближе к спинке и даже упёрся для чего-то локтями в гнутые подлокотники (быть может, надеясь, что хоть так он будет меньше давить на сиденье).
Гонеев налил в белый пластиковый стакан ледяной воды из стоявшего рядом со столом кулера. Подумав, разбавил немного горячей. Попробовал. Добавил немного ледяной.
И залпом выпил.
Охранник невольно сглотнул слюну.
Ну? отдышавшись, спросил Гонеев. Чего скажешь?
Воронов, откашлявшись, произнёс:
Он сам скандал начал.
Кто? будто не догадываясь, о ком идёт речь, переспросил Гонеев.
Он-то знал«кто». Ему ещё вчера вечером доложили о драке в игровом зале «Остров удачи». И прислали копию жалобы от клиента.
Ну, этот
Воронов вздохнул и снова откашлялся.
Гонеев быстрым движением выхватил листок из пухлой пачки, что лежала в лотке на середине стола.
Петровский Гавриил Геннадьевич, одна тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения, чётко произнёс Гонеев. Этотпервый начал?
Да я фамилию не запомнил, ответил охранник.
Глаза его стали при этом по-детски удивлёнными.
«Откуда всё знает?»
Залысины у него, в очках Вредный, сволочь! То ли выигрыш ему недодали, то ли ещё что Сначала с пивом хотел пройти, потомдавай пепел на пол стряхивать. И сыграл-то, говорят, рублей на сорок, а гонору, гонору
И охранник презрительно фыркнул.
Та-ак! нараспев протянул Гонеев.
И тон его Воронову не понравился.
Клиент, значит, сложный попался?
Воронов поднял было руку, чтобы ослабить узел на галстуке, но вовремя одумался. Он прекрасно знал, что начальник не любит нарушений в форменной одежде. Особенно приспущенных галстуков.
Гонеев улыбнулся. Лицо его, широкое, скуластое, обычное хмуроесейчас отчего-то засияло неискренней, пугающей добротой.
А ты, защитник капиталистической собственности, инструкцию должностную читал? спросил Гонеев тихим и вкрадчивым голосом.
Охранник кивнул.
Читал, спрашиваю? переспросил Гонеев, повысив голос.
Да, ответил охранник. Это как положено. Под расписку.
А что в инструкции написанопомнишь? продолжал допрос Гонеев.
Помню, ответил охранник.
И что там написано о работе с клиентами? продолжал Гонеев. Написано там что-нибудь об обязанности охранника быть вежливым по отношению к клиенту, спокойным, выдержанным? Не допускать скандалов, вести работу аккуратно? Написано ведь там это! Точно ведь говорю. Я знаю, я эту инструкцию сам редактировал и подписывал.
Говорится пробормотал в ответ Воронов. Прочитал
А раз прочитал, повысил голос Гонеев, то скажи мне, Воронов, что ты из прочитанного понял?