Что скучаешь, дружище? Вокруг все веселятся а ты
Привет, конечно, но не затруднит тебя освободить меня от беседы? Я несколько занят.
Посмотрите-ка, он несколько занят! Да разве это занятие обнимать дерево? Ты посмотри вокруг, что творится. Что творится! восклицал он.
Да отвали ты, язва!
Нет, брат, от меня так просто не отвертишься. Давай накатим по сотке. У меня все приготовлено и первостатейная закусь припасена, заговорщески пророкотал Р-нов.
Да нет у меня желания пить, отстань.
Нет, я к нему со всей душой, а он мнеотстань. Не строй из себя невинность, летюха. Знаем тебя как-нибудь. Нет желания к водке, так есть шампанское. Гуля-я-ем! А ты часом не приболел? Что-то я тебя не узнаю, гудел здоровяк, которому военная форма не очень то и шла.
Он болтал, а я был расстроен, что ход мыслей потревожил этот болван. И ещё более тем, что в какой-то момент отвлёкся на балабола и утерял из виду девушку. Настроение сошло на нет. Объяснять Р-нову я ничего не стал. Просто извинился и оставил его у своего прибежища.
Немного спустя я нашёл ещё одно подходящее место для наблюдения. Но сколько ни скользил мой взор по челкам, носикам и блузам желаемый образ не найти так и не смог. От осознания, что я потерял нечто очень тёплое, дорогое, на душе стало пакостно. Недолго думая, я разыскал Р-нова, которого не найти было невозможно.
Давай, что там у тебя, без обиняков выпалил я.
Давно бы так, а то ломаешься, что та монашка, гаркнул Р-нов и потащил меня к "закромам". Закусь здоровяк действительно заготовил отменную, а шампанское осталось нетронутым за ненадобностью
Мне нравится марш «Прощание славянки», хотя на душу лёг совсем другой, названия которого к своему стыду не знаю. Духовой оркестр училища исполнял его редко. Но в нём есть нечто трагическое, обреченное. Белогвардейское. Под такой не грех идти цепью на пулемёты.
День сухой и солнечный. Бывшая столица Донского казачества приходит в себя от пережитого двумя сутками ранее потрясенияузкие грязные улочки беспардонным свистом и выразительной руганью сотрясал очередной офицерский выпуск. Это действо было настолько усердным, что сам Сатана эти дни не смел показывать и носу в проулках, что в обычности проделывал с большим удовольствием, подстрекая курсантов пьяными шляться по ночам вне стен училища, а барышень из медицинского колледжа с завидным упорством беременеть уже на первом курсе и затем толкаться у проходной в надежде узнать любвеобильного шалопая, чтобы предъявить ему нахально распирающее сарафан доказательство безрассудной его страсти. В большинстве случаев этакие негодяи умудрялись надолго укрываться в госпитале от своих ундин, что фиксировалось в графе «наименование болезни» нейтральным определением «бес попутал». Ну, а которые оказывались менее изворотливы, окруженные сердечною заботой родителей очередной глупышки понуро плелись под венец, при этом обретая звонкий титул «санитар города», равняемый людьми в погонах внезапной гибели.
Общее впечатление несколько портит уже неделю неутихающий северо-западный степняк, в треть гнущиеся тополя, жмущийся к бордюрам мусор и одинокий новоиспеченный лейтенант, видимо отбившийся от празднующей компании и бесцельно слоняющийся невдалеке от училища. Но раскачивающиеся тополя остановят любого, словно приворожив. Когда выпадет им на мгновение выровняться, на взор наваливается глубокая матовая зелень. Стоит им только быть согнутыми ветром, глаза слепит живое серебро. Этой завораживающей игрою обязательно украдется некоторое время.
Будучи в гражданском платье и стараясь избежать нежелательных встреч, проскальзываю через КПП и направляюсь в штаб. Последние сокурсники предписания к месту службы получили накануне, основная масса вчерашних курсантов разобрала документы ещё в день выпуска. Я не охотник до сутолоки и очередей, да и к тому же сердечные дела несколько отвлекли моего времени в аккуратном домике бездетной "брошенки", что присоседился к переправе через Дон у станицы Багаевской. Потому в стенах кадетского корпуса объявился только теперь.
Затянувшееся празднество отзывалось где-то в глубинах организма нехорошим ощущениеммутило. В общих списках распределения, вывешенных в прохладном коридоре штаба, своей фамилии я не обнаружил. Пришлось зайти в строевую часть. Майор, дотошно ощупывая выцветшими глазами, с присущим старому служаке сочувствием выслушал моё недоумение. Затем долго перебирал стопку бумаг; бормотал что-то неопределенное; цокал языком и выстукивал пальцами об испещренную царапинами крышку добротного стола дробь. Немного поразмыслив, он предложил зайти к нему после обеда. Не к месту возникшая пауза не обрадовалаэлектричка на Ростов-на-Дону уходила в 16 часов. Времени в обрез. До сумерек нужно успеть добраться в станицу Староминскую. Остаток пути до Ейска в расчет не бралсяпоезд отходил за час до полуночи. На случай же опоздания к этому сроку тропа к Азовскому побережью набитая и преодолеть её даже ночью дело, в общем-то, плёвое.
Переменить предложение офицера не представлялось возможным. Пришлось тащиться в «Лакомку», чтобы перекусить и убить время, где я не смог отказать себе в стаканчике коньяку с тремя звёздами на этикетке под бисквитное пирожное; майор был много прав, когда сверлил меня глазамиголова буквально трещала и вид у меня, по всему, был "лимонный". Через пару минут отлегло, отчего и время полетело быстрее.
К назначенному часу я вторично явился в кабинет, но уже «под турахом» и без болезненных толчков в затылке. Кадровик, приметив во мне изменения в лучшую сторону, одобрительно крякнул и улыбнулся: Ваше назначение нашлось. Дальневосточный военный округ, войска ПВО страны, юноша. Поздравляю вас. Я тоже там начинал, и после непродолжительной паузы: не пугает? съязвил он и деловито протянул мне бумаги, расписывайтесь.
Да нет, погрустнев, нерешительно промямлил я, расписываясь в раскачивающейся графе, у меня кровь наполовину дальневосточная, мама оттуда, родилась в Краскино.
Здесь сознанию явились сменяющие друг друга размытые картины небольшого курортного городка на Азовском побережье, его пляжи; Аня из Пролетарска; шторм в Ялте; Алушта, нафаршированная аппаратами, подающими за 20 копеек две трети стакана сухого вина «Совиньон»; парки Симферополя; рижский бальзам, запечатанный в керамическую бутылку, и замужняя продавщица в скромной квартирке Бахчисарая
Ну, тогда счастливого пути, и будьте аккуратнее. Дальний Восток сторона суровая, не то, что юг. Тайга разгильдяйства не прощает, оборвал сладкие видения офицер.
Постараюсь, спасибо, про себя чертыхаясь и кляня бесперспективные для связиста войска ПВО, откланялся я.
Где в тот далёкий август 84-го проницательному майору было знать, что Северокавказский военный округ окажется много суровее Дальнего Востока. Что спустя десять лет там разгорится кровавая бойня, в которой будут сжигать целые полки в десять минут, а предатели и по сей день будут безнаказанно здравствовать. Где и мне было знать, что военная служба покажется не так интересна, как сокровенное женщин, потаённые уголки их незатейливого мирка, неразгаданная бестолковость, что сродни полёту бабочки, и до обморочности патологическая чувственность.
Декабрь годом ранее. Стажировка.
Одесса!!! Боже мой! кто бы поверил, что моя стажировка выпадет на легендарный русский город! Со стороны иной раз мниться, что даже Севастополь не так русский, как Одесса.
Покрытая невзрачным одеялом,
Каким-то влажным, серым и гнилым,
Ты встретила меня, Одессамама
Строки кислые, но точно передают первые ощущения. Улица Парашютная, полевая бригада связи. Дай Бог здоровья капитану Чикунову за его понимание жизни и золотые слова: «Ты погуляй, сынок, ещё наломаешься». Офицер как в воду смотрел. От участия в боестолкновениях Бог оградил, но что на износ мантулил, что жилы иной раз рвал не отнимешь.
Выразить Одессу на бумаге невозможно. Чтобы впитать в себя весь смак понятия Одесса, нужно хотя бы недельку пожить в ней. Мне свезло, капитальным образом свезло в этой жизни. Огорчаетне могу буквами изобразить глубину любви к этому черноморскому городу. Что могут сказать сухие строки о пиве николаевского розлива на улице Деда Трофима? Куда забросит ваши мысли упоминание о доме с одной стеной? Явят ли впечатление вашему лицу мои слова о дубах имеющих имена: один«Черная ночь», что бросает тень по Шевченко, другой«Императорский», скучающий на Фонтанах; и особо пригорюнившийся тополь Любви с отполированным ладонями стволом с одной стороны?