Не шёл. Сидел. И надеялся. «Надежда мой компас земной». Была в прошлой жизни такая песня. Теперь поют другое про «два кусочека колбаски», «вишнёвую девятку» и «амэрикан боя». У Флинтова сынули девятка как раз вишнёвая. Прямо из песни. Но он предпочитает отцовский джип «Ниссан». Про джип песни нет, есть поговорка «Лучше с братками на «Гелике», чем с пацанами на велике», да и Сынуля ставит в основном иностранную музыку, Кайли Миноуг или «Эйс оф Бейс» «Оу, началось»
Прошло минут двадцать или чуть больше. Серый выбросил четвертую или пятую по счету сигарету и понял, что накурился до тошноты. Он готов был сидеть здесь, под тополями у гаражей, и час, и два, и хоть сутки лишь бы увидеть Клюкву. Увидеть одну, без Сынули, без «мальчиков».
Без никого.
Увидеть, окликнуть, подойти. Поздороваться. Улыбнуться. И чтобы она улыбнулась в ответ. Тогда там, где сердце, сразу станет тепло. И небо как будто приподнимется, и ветер стихнет. И можно будет постоять чуть-чуть, хотя бы пару минут, греясь
Привет!
Девичий голос долетел, словно записочка на уроке. Серый вздрогнул, вскинул голову. Сердце дало перебой и зачастило, как шарик для пинг-понга по ракетке.
Но это была не Клюква. У подъезда стояла и улыбалась, по привычке чуть склонив голову набок и глядя сквозь крашеную чёлку, Лёнька.
Ну, зовут её, понятно, не так, а вполне себе Ленка, а целиком Елена Леонидовна Костромина, но как-то пошло, ещё в классе пятом: «Ленка Лёнькивна», а потом и просто Лёнька.
Нормальная тёлка, но странная какая-то. Как птица с перебитым крылом. Лёнька даже прихрамывала, вроде она в детстве, в секции по гимнастике, с коленкой что-то сделала. Из-за этого шаг у неё получился заметный ноги по одной линии, словно лисица идёт через заснеженное поле. И вообще Лёнька на лису похожа худая, чёлка эта рыжая, улыбка и зубки мелкие, острые.
А ещё она была подружкой Клюквы. Они раньше, до всего ещё, вместе всегда ходили. На танцы там, в кино и вообще.
Сейчас дружбы особой, наверное, не осталось, но Серый видел их вместе несколько раз в центре, в магазинах. И в «Шахерезаде» с «мальчиками» Флинта.
А, это ты сказал Серый и машинально полез за сигаретами. Привык уже за час на этой скамейке. Привет.
Давно не виделись, сказал Лёнька и подошла. В руках у неё была по сумке с продуктами. Сумки старые, стиранные явно родительские.
Серый подвинулся, давая место на скамейке поставить сумки.
Дела всякие, уклончиво ответил он.
Лёнька присела на краешек, вытянула ноги, заложила одну за другую, как будто на пляже.
Ты с работы что ли? спросил Серый. Лёнька работала в городской библиотеке 7. «За чай», как она говорила с грустным смешком.
Ага, Лёнька смахнула чёлку, закинула голову, посмотрела на облака. Дождь будет. А ты к Надюхе?
Серый повертел в пальцах незажжённую сигарету, тупо глядя на оббитые носки кроссовок.
Она вчера заходила, словно бы не замечая состояния Серого, продолжила Лёнька. Матери вещи привезла кофточку итальянскую, сумку. Краску для волос. Красное дерево, сейчас модно. Видел?
Мне плевать, глухо выдохнул Серый.
Серенький, Лёнька повернула к нему голову, чёлка свесилась до подбородка, а ты ведь дурачок, знаешь?
Сама ты!.. вспылил было Серый, но встретился с зелёным лёнькиным глазом, насмешливо буравящим его сквозь рыжие волосы и снова перевёл взгляд на кроссовки.
Дурачок, дурачок, пропела Лёнька и забрала у него из пальцев сигарету. Ты же с Надюхой сто лет знаком.
Ну?
Мну, гну, потом дам одну, неожиданно резко сказала Лёнька. Хочешь быть с нею?
Ну да! Серый выпрямился, посмотрел на дом, на подъезд.
Тогда сделай так, чтобы у неё было то, что ей надо.
А что ей надо? Я её люблю! в голосе Серого зазвучал вызов.
Да-а?.. Лёнька засмеялась, но как-то не по настоящему, немножко громче, чем смеются нормальные люди. Засмеялась как в кино. И что ей делать с твоей любовью? Зимой в мороз надевать? На хлеб намазывать? В уши вдеть?
Серый достал зажигалку, протянул Лёньке. Раньше в Средневолжске правильные пацаны никогда не давали прикуривать девчонкам западло. Типа бабам рожать, а ты им своей рукой сигарету запаливаешь. Западло.
Но это было раньше.
Ты чё, долбанулся? искренне возмутилась Лёнька и вернула Серому сигарету. Тут же видно всем.
Я найду деньги, сказал Серый.
И что? Лёнька тряхнула головой. Ну найдёшь, в видеосалон сходите, конфет купишь, шампанского, цепочку золотую А потом?
Что «потом»?
Ничего потом, Лёнька усмехнулась. Опять месяц деньги искать? Деньги они всегда должны быть, понимаешь? Как горячая вода в кране.
Серый промолчал. Умная Лёнька попала в самое больное место. Работы, чтобы нормально зарабатывать, в Средневолжске не было. Нет, на самом деле рабочие разных специальностей требовались везде и на Механическом заводе, и в Управлении буровых работ, и на Приборном, и на Компрессорном, и на Счетмаше, на Станции, не говоря уже про всякие конторы и мелкие фабрики типа писчебумажной или швейной. На крайняк можно было пойти санитаром в больницу или механиком в УТТ.
Вот только нигде толком не платили уже год как. А нафиг нужна работа без денег?
Я бизнесом займусь, буркнул Серый. Ларёк открою. Мы с Индусом
Он замолчал. Лёнька рассмеялась на этот раз тихо, невесело. Серый скосил глаза и увидел, что джинсы у неё прошиты по низу вручную. Но с Лёнькой всё было понятно мать на пенсии, отца нет, у самой зарплата смешная, меньше, наверное, только на почте платят. Да и в сумках Серый знал точно не икра, не модная водка «Rasputin» «Вот так я вам подмигиваю!», а самое простое: хлеб, картошка, лук, подсолнечное масло, майонез и полкило конфет «Школьница» на работу к чаю.
Серенький, Лёнька поднялась. Из тебя бизнесмен как из меня Шарон Стоун. Ладно, я пошла. И ты иди. Не приедет она сегодня.
Лёнька взяла сумки, сделал пару шагов.
Слышь Серый тоже поднялся. Ты ей скажи Ну, передай там Ну, короче
Сам передашь, не оборачиваясь, сказал Лёнька. В пятницу вечером, после Осенней ярмарки, в «Шахерезаде». Толмачёва в субботу замуж выходит, у нас там девичник будет, в Белом зале. На ярмарке потусуемся и туда. Только приходи не вначале и не поздно, чтобы на Игоря не нарваться.
Да чё мне Сынуля этот ваш! крикнул Серый, сжав кулаки. Чмо прикинутое!
У него пистолет есть, Серёжа, Лёнька повернулась и посмотрела на Серого в упор. Я сама видела. А главное ты же не махаться туда идёшь, а с Надюхой поговорить, так?
Ну.
Вот и приходит к семи. Не раньше и не позже. И это
Чё ещё?
Лёнька повернулась и пошла к подъезду.
Я тебе ни-че-го не говорила, долетели до Серого её слова.
* * *
Теперь у Серого в голове всё сложилось. Как кубик Рубика. Всё встало на свои места. Легло на полочки. Он увидится с Клюквой. Поговорит. По-настоящему, как мужчина. Всё ей скажет. И подарит слова Лёньки про цепочку крепко засели в голове у Серого, но потом он понял: цепочка это мало. Нужно что-то ещё. Или что-то другое. Чтобы Надька сразу понял всё серьёзно.
«Хорошо бы акции купить, подумал Серый, шагая по улице в сторону дома. Такие, где дивиденды платят». По телику показывали рекламу с артистом Ясуловичем «Народный чековый инвестиционный фонд», акции в каждом Сбербанке. Или «Хопёр-инвест». В общем, «НПО «Альтернатива»: «При всем богатстве выбора другой альтернативы нет».
Он представил, как, приходит в «Шахерезаду», как вызывает Клюкву в коридор из Белого зала Нет, лучше на улицу! Почему-то в голове Серого сразу возникла «девяносто девятая», на которой он приехал, кожаная куртка на плечах и толстая «котлета» акций в руках. И Клюква тоненькая, в коротком платьице, на каблучках, глазища в пол-лица
«Стоп! сказал себе Серый. Какая «девяносто девятая», какая куртка Да и акции откуда? Это ж денег надо столько»
Сколько, он на самом деле даже представить не мог. А вот цену цепочки в ювелирном на рынке знал точно восемнадцать тысяч. Красное золото, плетение «кардинал». Бронницкий ювелирный завод, 585-ая проба, сертификат все дела.