Столица социализма имеет и своих колл-герлс. Дамы этой категории чаще всего служат в учреждениях. Секретарши, редакторши, бухгалтерши, они по телефонному вызову едут в обеденный перерыв или после работы в гостиницу, чтобы обслужить зверье или более скромных по своим финансовым возможностям командировочных. Очевидно, существуют и другие не известные мне категории проституток. Но сколько бы их ни было, на вершине этой лестницы находятся самые блистательные и удачливые проститутки СССР, так называемые валютные, те, что обслуживают иностранцев и получают за свой труд высоко ценимую в советском обществе конвертируемую валюту.
Для проститутки важнейшим вопросом ее профессионального бытия является вопрос ГДЕ? Где принять клиента? Как известно, Сталин в течение тридцати лет не строил для своих подданных жилья, ограничиваясь созиданием казарм, лагерей и рабочих бараков. Но и через тридцать лет после Сталина, после шумных заявлений Хрущева и Брежнева о массовом жилищном строительстве миллионы людей в СССР живут сегодня в общежитиях (смотри в этой книге главу Его Величество рабочий класс) и коммунальных квартирах (глава Великая бездомность). Сказывается жилищная проблема и на проституции. Заработок женщины с улицы в значительной степени зависит от того, имеет ли она квартиру и насколько надежно это жилье защищено от посторонних глаз.
Проститутка, живущая в так называемой коммунальной квартире, где в общий коридор выходит несколько соседских дверей, очень быстро становится жертвой доноса. Получив от соседей донос о существовании притона, милиционеры врываются в комнату такой несчастной, тащат ее в милицейский участок и там, после грубой брани и угроз, на подозреваемую составляют регистрационную карточку. С этого времени она оказывается под постоянным надзором милиционера как содержательница притона. Кстати сказать, такой же грубой, оскорбительной процедуре может быть подвергнута женщина, к проституции отношения не имеющая. Стоит одинокой даме, живущей в коммунальной квартире, пригласить к себе знакомого мужчину, как в полном соответствии с общественными традициями Советского Союза на нее в милицию поступит донос. Никакие алиби в таких случаях от милицейского хамства не спасают.
Опасаясь чужих глаз, некоторые проститутки снимают квартиру для приема клиентов в другом доме и даже в другом районе города. Некоторые везут клиентов в комнаты, снятые неподалеку от Москвы, в 1520 минутах езды на электричке. Двум московским студенткам с трудом удалось уговорить старую женщину из пригородного поселка сдать им комнату в своем доме, с правом привозить клиентов. Старуха, будучи православной христианкой, сначала наотрез отказала им, потом согласилась, заявив, что будет молиться за заблудшие души своих квартиранток. Позднее она призналась, однако, что приезды гостей вносят в ее жизнь приятное разнообразиенаходясь за тонкой дощатой перегородкой, хозяйка не без удовольствия слушала, что именно происходит у девушек в соседней комнате.
Зная о всех этих тяготах, некоторые провинциалки начинают свою карьеру в Москве и Ленинграде с добывания квартиры. Если они молоды и хороши собой, то, приезжая в большой город, стремятся как можно скорее выйти замуж за человека, имеющего собственное жилье. Жену прописывают в квартире мужа, и она таким образом получает законное право жить в столице. Год или полтора спустя, а порой и раньше, такая дама делает следующий ход: она разводится с мужем и на суде заявляет претензию на часть их общей квартиры. Вслед за тем следует раздел жилья, обмен, в результате которого дама получает комнату или квартиру в личное пользование. Именно таким, весьма распространенным в Советском Союзе, заранее обдуманным путем обзавелись жилой площадью в Москве три блондинки из Воронежа, широко известные столичные гетеры, Галя Хелем-ская, Галя по прозвищу Шлепа и их подруга Мелеша. В результате операции каждая из них стала владелицей кооперативной квартиры, которая позволила им принимать у себя состоятельных клиентов.
Однако большинство уличных и вокзальных проституток предпочитают не тратиться на квартиру, а принимают клиентов в ближайшем подъезде. Подъезды многоквартирных домов в СССР, как правило, не запираются и не имеют охраны. Кроме того, они снабжены батареями парового отопления. Последнее обстоятельство особенно важно в стране, где с октября по май температура воздуха отнюдь не располагает к занятию любовью на свежем воздухе. Конечно, считать подъезд идеальным местом для сексуальной жизни значит впадать в сильное преувеличение. Об этом, в частности, говорится в одном из анекдотов, который, очевидно, вышел из среды проституток. Анекдот иммитирует беседу проститутки с дореволюционным стажем с новенькой, советской: При царе бывало кавалер тебе и колечко с бирюзой подарит, и в ресторан сводит, говорит старшая. А теперешний заплатит трешку (три рубля) и волочет в подъезд. А претензий-то, претензий сколько: то батарея слишком горячая, то жопа слишком холодная
В Москве, Ленинграде и некоторых других больших городах отсутствие мест для свиданий породило тип проституток, получивших кличку школьницы. Эти хитроумные дамы за сравнительно небольшие деньги получают у коменданта ключи от школьного здания, расположенного неподалеку от ближайшего вокзала или уличной плешки. Войдя в пустующую ночью школу, проститутка проходит с клиентом в спортивный зал, где на полу лежат спортивные маты. За более высокую плату она может воспользоваться диваном в учительской комнате или в директорском кабинете. По словам одной такой школьницы, находившей клиентов на Курском вокзале в Москве, в особенно удачные ночи ей удавалось обернуться десять раз и более, так как школа находится очень близко около вокзала. К сожалению, ее лишили ключей счастья после того, как директор обнаружил на своем диване какие-то странные пятна.
Боязнь доносов заставляет работать вне дома даже тех женщин, которые имеют квартиру. Лучшим выходом считается работа вместе с таксистом. Бывший московский житель, шофер такси, человек чрезвычайно практичный, деловитый, так описал суть своих деловых отношений с проститутками: Выезжаю я на линию (из гаража в город) после обеда. Пока магазины открыты, покупаю 57 бутылок водки и кладу их под сидение в машине. Ближе к вечеру сажаю девку (проститутку) в машину и едем с ней на плешку. Главная работа у нас начинается в 9 вечера и идет до 2-х3-х ночи. Итак, стою на плешке, девка сидит у меня на заднем сидении, покуривает. Подходят звери (в данном случае грузины), прицениваются, почем водка, почем девочка. Ночью, когда торговли водкой нет, бутылку я могу продать за 7, за 10 и даже за 12 рублей. Договорились. Грузин садится с девкой сзади. Платит мне за водку, я им туда передаю бутылку и стакан. Они выпивают, и я везу их в тихое место, где я знаю, милиции нет. Выхожу из машины проветриться на свежий воздух минут на 20. За это время у них происходит весь разговор. Они допивают водку, возвращают мне бутылку, и я везу их обратно, откуда взял. За то, что счетчик набил, зверь мне платит в тройном, а иногда в пятерном размере. Девка мне тоже третью часть отдает по уговору. Берет она с него, к примеру, 1520 рублей, значит мне чистыми 57 рублей. Так что за смену я рублей 50 чистыми имею.
Но отношения водителя машины и его пассажирки не ограничиваются финансовыми расчетами. Таксист поясняет: Девка знает: если зверь ее обидитя заступлюсь. Потому что мне надо, чтобы он ей заплатил сполна. И от милиции я ее обороняю. Подходит, к примеру, мент (милиционер), нюхает подозрительно, я ему говорю: Пассажирка, дескать, мужа с поезда ждет, все в порядке, начальник. Он ее не трогает. И притом вдвоем у нас с ней оборот получается больше. Если ей каждого клиента куда-то вести, сколько она времени зря разбазарит. А со мной все мигом: туда-сюда и обратно на месте. Таксист видит в этих отношениях некоторое даже приятство. Я люблю с девкой работать. Ночью на линии тяжело бывает, глаза слипаются. А с девкой и ее хахалями (поклонниками) ночь незаметно пролетает.
В условиях советской действительности тандем проституткатаксист и впрямь выглядит в высшей степени рациональным. Такая система отношений процветает не только в Москве, но и в Одессе, Владивостоке, Ленинграде, Минске, Львове. Есть таксисты, которые неделями и месяцами не сажают в машину обычных пассажиров. Они полностью представляют государственный таксомотор в распоряжение частной предпринимательницы-проститутки. При этом между водителем и его сотрудницей возникают чаще всего деловито-дружественные отношения. Они говорят между собой на неком общем для них жаргоне; вместе разыскивают зверей (богатых клиентов из юго-восточных республик страны); честно делят бабки (деньги). При этом шофер несколько снисходительно, но дружелюбно называет проститутку телкой, а она егопочтительно шефом. Он поддерживает ее любые начинания. Если она занимается со своими клиентами в машине более дорогооплачиваемым оральным сексом (такая проститутка зовется в своей среде амамщицей), то шофер-амамщик выступает в роли антрепренера.