Паспорт форма девятнадцать перечислял мужчина. Права и страховка
А пенсионное удостоверение? спросила Ли.
Какое пенсионное, к черту, ему пятьдесят четыре! рявкнул мужской голос. Только смотри, пока клиент жив чтобы без фокусов!
Хлопок двери «опеля» и звук мотора.
В это время длинные гудки кончились и ответчик из моего телефона голосом Ли сказал: «К сожалению, я не могу сейчас взять трубку»
_____
И вечер, и ночь, и утро в голове гудел только один вопрос: «Что делать?» И на следующий день под несмолкаемое «что делать?» я сжег сложную подслушку, которой месяц нашпиговывал бизнес-центр на Карповке. В результате насмерть расплевался с заказчиком, на что «маршал» сказал:
Ты, Леша, конечно, специалист крутейший, но если будешь залупаться и без причины разгонять клиентов, то плохо кончишь.
Я его деликатно послал
«Маршал» спросил, помню ли я, что из нашей системы не выгоняют, а добровольно можно уйти только в два места: на «Северное», и на «Южное».
Еще раз послал и ушел в кабинет к Горшенину.
Есть дело, сказал я Горшенину и, заперев дверь, сел напротив удивленного сыскаря. Есть клиент, который хочет оплатить «наружку» за одной дамочкой. Ты как?
Бабосы решают все вопросы, философски заметил Горшенин.
Да, да, да!.. Презирайте менякак последний рогатый лох, я заказал наблюдение за Ли, оплатив другу Горшенину бешеные деньги от лица мнимого клиента.
Когда же, выйдя из «сыскной», я понял, что обречен еще на несколько дней мучительного ожидания, то, заглянув к Бобу, сказал, что исчезаю до воскресенья. Бобка что-то возражал вслед. Ушел, не слушая, и в тот же день уехал к «старикам».
Солнце, река, лес и грязь, грязь, грязь
Даже вечером, после многочасовой беготни по полям, долгих, изнурительных расчетов с работниками, после бани и ужина отец не мог угомонитьсясидел под лампой и сосредоточенно долбил огрубевшими пальцами клавиши лэптопаосваивал на старости лет бухгалтерскую программу.
«Чудны дела Твои, Господи, глядя на него, думал я. За полвека полковничьей жизни не нажил ни кола ни двора. Ничего, кроме квартиры в бетонном бараке военного городка А получивши сотню гектаров топкого суглинка, в одночасье превратился в кулака. Откуда что берется?»
Я хозяин, а не кулак, возразил отец, будто прочитав мои мысли.
Братья-разбойники только переглянулись, а «мути» усмехнулась.
Настоящий кулачина шлагбаум поставил перед мостом, и Федорку с ружьем Оптовики приехали, Федорка их у границы три часа под ружьем держал, пока «хозяин не изволили распорядиться», сказала мать.
Моя землямой дом, пробурчал отец. Я тут хозяин, закон и властьчто хочу, то и делаю!
Страшно как! улыбнулась «мути» и щелкнула отца по загорелому лбу.
Пиликанье мобильника вторглось в вечерний лягушечий концертАнжела и тут меня достала, загадочный муж снова уехал. Пока отбрехивался под ехидными взглядами, братьев, «мути» ревниво смотрела на меня, а когда закончил, погладила по голове.
Взял бы девушку да приехал отдохнуть к родителям, как все нормальные дети.
Родительский дом не бардак! резко обрубил отец. Нечего сюда шалав таскать. Женитсямилости просим
В понедельник Горшенин сам нашел меня, вывел в коридор и доверительно приобнял.
Пошли покажу, загадочно сказал он и помахал перед носом диском с оперативным видео.
На экране компьютера Ли выглядела совсем подростком.
Двадцать семь с гаком, усмехнулся Горшенин. Барышня с биографией, судя по всему Смотри сам ее дом. Квартиру снимает вот ее окна На работу едет
Из видео и документов следовало, что Ли живет одна. Ни мужа, ни друга, во всяком случае постоянного или «крутого», всегда видного за версту, у нее нет Кроме работы и дома, пара встреч с подружкой возле «Бомбея» и полчаса в кафе «Муму»зеленый чай с блином Наснимали много и разного рода, даже в душевой кабинке ухитрились запечатлеть купающуюся Ли.
А это зачем?
Горшенин скабрезно хихикнул:
Для полноты впечатления.
У себя на квартире Ли приняла одного гостя, но, судя по видео, приземистого мужичка с инструментальной сумкой, и, учитывая непродолжительности визита, гость то ли водопроводчик, то ли электрик.
А теперь смотри внимательно, предупредил Горшенин.
Усевшись с «водопроводчиком» в «опель», Ли поехала в больницу Святой Екатерины. Остановилась неподалеку от подъезда. После бурного обсуждения оба вышли из машины и направились ко входу, но, увидев что-то, резко развернулись и быстрым ходом вернулись к «опелю». При этом «водопроводчик» что-то зло выговаривал Ли, а она только виновато втягивала голову в плечи.
Охрана у входа выборочную проверку документов устроила, прокомментировал Горшенин.
Поэтому вернулись?
Значит, были основания
Возле машины «водопроводчик» свирепо ткнул Ли локтем в бок и полез в салон, а Ли побрела в больницу, но не в отделение, а в окно «Информация».
Интересовалась состоянием больного Шамешева, прокомментировал Горшенин.
Далее следовала выписка из истории болезни этого самого Шамешева, из которой следовало, что дни несчастного сочтены. И еще адреса, телефоны зачем-то номер автостоянки, на которой ночует лохматый «опель».
Потом пошли кадры, в которых Ли передавала деньги участковому менту с наглой рожей.
Штука баксов, уточнил Горшенин.
Ничего себе!
А ты думал А это уже другой день. Между прочим, час ночи.
На улицах ночного Питера знакомый «опель» остановился возле облупленного подъезда, куда Ли нырнула, вернувшись через минуту с двумя тяжелыми сумками. Следом налегке вышел здоровенный детина
Ехали, дважды останавливаясь у помоечных павильонов. Что-то перегружали, переносили. Под конец детину сменила женщина, которую в кромешной темноте буквально вынесли и уложили в машину. Если бы не редкие стоны, можно было бы подумать, что манекен, настолько безжизненно свисали ее тонкие руки. «Опель» неторопливо выкручивал повороты по ночным улицам.
Обрати внимание, какие рулады описывает подруга вокруг квартала, сказал Горшенин. Знаешь почему?.. Милицейский пост объезжает. Соображаешь?
Подъехав к арке старого дома, Ли отнесла тяжелые сумки в подъезд, потом, убедившись, что на пустынной улице нет лишних глаз, подала знакиз подъезда вышли две темные фигуры, унесли женщину и сгинули. Ли поспешно отвалила на своей лохматке.
Что в сумках? спросил я.
Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, ухмыльнулся Горшенин. Одно ясно: телка не по «этому делу». Красноречивый жест руками. Потом остановил видео. Ну, что думаешь?
Я молчал.
А хочешь, Коля, раскрутим эту лобуду
Тебе зачем?
Заработаем!.. Подумай, если это наркотрафик или что-нибудь подобное, такую информацию можно хорошо продать федералам. Им бронза в погоны, нам бабло
Я отрицательно качал головой.
А можно и самим на китаёзу наехать, если, конечно, твой «клиент» не возражает, не унимался Горшенин.
Клиент возражает, обрубил я. Мало тебе дали, что ли? Кстати, за эти деньги кино могло быть и посодержательней.
Горшенин скривился, как от лимона.
Если клиент будет возбухать, скажи, что могу за эти же бабки закинуть ей в квартиру пару лучков, сказал он.
«Интересно, подумал я. Почему бы нет»
Жучками горшенинские бандиты «нафаршировали» квартиру Ли на следующий день, потратив на всю операцию, вместе со вскрытием двери, двадцать минут.
А ретранслятор я установил собственными руками. Вечером поехал к ее дому, еще раз позвонил, сказал ответчику: «Прости меня, Ли», потом осмотрелся, отсканировал сигналы лучков и весьма удачно запустил ретранслятор в куст шиповника, как раз под ее окном, после чего поехал на встречу с Анжелой, которая все-таки «достала» меня. Добросовестно отскучал на пятиметровом «станке» под стоны моей Барби, чередующиеся жалобами на то, какая я свинья, что не умею ценить преданность настоящих друзей. Под настоящими друзьями подразумевалась, разумеется, онаАнжела.
Глядя на ее шевелящийся рот, подумал: «Куда же исчезают чувства?.. Без следа Без грусти и сожаления В какую пропасть». Видимо, подумал вслух, потому что Анжела вдруг прекратила сексуальные стоны и бабские упреки, захлопала своими противоестественно длинными ресницами и заплакала.