Даже в самом Свергтдире не было исключительно позитивного отношения к новой власти. Атмосфера страны становилась пугающей и напряженной. Специальные партийные органы искали шпионов и врагов народа. Началась репрессии. Вождь Ерграк Вархарий лично составлял списки, формулировка которых порою доходила до простой фразы: «Расстрелять n-ый процент населения n-ом регионе». Партия решила удержать власть кровью и подавить вольнодумие террором. И в то же самое время на секретных совещаниях партии было окончательно решено: Все территории, на которых исконно проживают и проживали западные и южные стагтсарды (а это в свою очередь вся территория Дункъеля и северные районы Рринквемальта и Ллатьярда) должны войти в состав Красного Свергтдира. Партией был составлен план, основанный на поддержке и спонсировании прокоммунистических элементов в вышеназванных странах. Подходящим кандидатом в Дункъеле был Мартер Ганрий. Бандит, уголовник, несколько раз обвиненный в разбойном нападениях, убийствах и организации преступной группировки. Тем не менее, Ганрий крайне положительно воспринял идею вархаризма и организовал подпольную коммунистическую партию в Дункъеле.
С южными стагтсардами было сложнее. Сгатсардские сепаратисты тяготели к Вальтраддару, который официально признавал южных стагтсардов нацией, не уступающей скаартарам. В этот же список входили: скельсерриды, вальтраддарские скьяльбрисы (очень противоречивое отношение к ним среди скаартаров), крагдхарцы, техновампиры, враноргельмы, гральндгрины и даже северные стагтсарды, сражавшиеся против коммунистов. Автономная Южностагтсардская Республика была бы удобным плацдармом для нападения на Свергтдир с юга. И именно это оставалось главной проблемой для партии Вархария. Долгие споры по вопросу всегда приводили к одному выводу: Дункъель коммунистам придется аннексировать силой, а затем забрать северные территории Рринквемальта и Ллатьярда, образовав автономное государство с марионеточным просвергтдирским правительством. Лишь один человек оспаривал практически единогласное решение партииСалор Анерий. Вождь Вархарий укрепился во мнении: бранафьяктского Непрева Анерия нужно репрессировать и стереть со страниц истории, а заслуги приписать более лояльному партии элементуСарию Октерию.
В таких условиях пребывал Мреннемирд к началу 1932 года. И хотя история способна в считанные месяцы повернуться в совершенно другую сторону, задачи, которые поставили перед собой лидеры достаточно были четко ясны: вождь Красного Свергтдира пытался обезопасить новое государство и поставить железную стену, чтобы пресечь вольнодумие и влияние из-за границы, «Герцогиня Ножей» Вальтраддара всеми силами держалась за власть, изобретая все более пугающие и жестокие ухищрения для ее сохранения, попутно сражаясь с влиянием баронессы Венглесхельдской. Император Тлендрас стремился обрести господство на море, а король Адельрад помешать ему. Бескмолийский король держался обособленно, стараясь вести свою собственную политику.
Никому не были известно в те времена, кто станет победителем, а кто сгинет. Только одно точно знал каждыйснова прольется кровь. Снова миллионы падут во имя амбиций единиц.
***
О кровавой Войне Цветов (1948 год от Начала Владычества Людского), которая длилась около полугода во многом известно благодаря воспоминаниям участвовавших в ней солдат. Штайр Шнигт был одним из них. Он прошел всю войну, хоть и не участвовал во взятии Токстанта.
«1948 год от Начала Владычества Людского, Период Ветров, двадцать третье число. В 13:00 наша 75-я штурмовая дивизия «Санракадерские псы» получила приказ о передислокации на границу с Бескмолией. Никто не думал в тот момент, что нас собираются отправить на настоящее сражение. Мы считали, что идем на очередные учения. Я собрал свои вещи и попрощался со своей девушкой. Ее звали Кельмия. Кто ж знал тогда, что я на полгода отправлюсь в Пекло.
Период Камней, пятнадцатое число. В 12:00 прозвучала знаменитая речь Непрева Ольдмара Генрена «О поражениях прошлого и победах будущего». Я никогда не слышал, чтобы власть так рьяно призывала народ к войне. Они явно что-то готовили. Наша дивизия расположилась в Млекире. Я видел, как большое количество свергтдирских легких танков «Подснежник» прибывало к границе на поездах. Я чувствовал себя очень возбужденным и нервным в то время.
Самой позорной ошибкой нашей великой страны остается то, что наши дункъельские офицеры были когда-то отправлены в Бескмолию учить этих выродков воевать!
Ольдмар Генрен
Период Ручьев, четырнадцатое число. В 9:00 наша дивизия получила новый приказ о передислокации. Мы прибыли в свергтдирский город Вельмтас. Несмотря на то, что наступило уже Время Огня, здесь было очень холодно. Ребята из моего отряда гадали, что все-таки происходит. И только мой товарищ Бенур пессимистично заявлял о том, что все идет к войне. В тот день мы посмеялись над его мыслями. А может это был истерический смех.
Степи вздохнут спокойно, когда ее перестанут терзать бранафьякты.
Ольдмар Генрен
Примерно в те же даты произошло печально известное событие в крупном дункъельском городе Злочегаре. Событие прозвали «Ночью Виселиц». Одурманенные речью Ольдмара Генрена и военной пропагандой стагтсарды вышли ночью на улицы города и перевешали всех бранафьяктов. Злочегарпограничный город, и бескмолийцев там было немало. На каждом фонарном столбе висело по несколько бранафьяктов.
Тогда же Дункъель был переименован в Железный Дункъель. Мы получили приказ о передислокации к границе.
Стагтсардамлавровые ветви, бранафьяктамвисельные петли!
Лозунг во время «Ночи Виселиц» в Железном Дункъеле
Период Сомнений, десятое число. В одиннадцать часов утра Железный Дункъель объявил войну Бескмолии. Трудно сказать, что нас ошарашила эта новость. В глубине души мы верили Бенуру, который лучше нас всех понимал ситуацию. Нам приказали выдвигаться к Грязару. Веселые и необстрелянные мы маршировали в бескмолийские степи, которые, как мы тогда считали, должны были быть освобождены от копыт бранафьяктов. Самый молодой из нашего отряда парень по имени Треций запел «Марш Вороньего Легиона».
Там, где тленом стал закон,
И во тьме сокрылся рык,
Где тризны извечен звон,
И у тел лежал цветы,
Сквозь лед, сквозь смерть,
За честь, за трон
Среди холодных тел марширует легион.
И когда падет легат,
Мы там наш не кончим марш,
Наши руки не дрожат,
У лесов почуяв жар,
Там кровь, там ад,
Огня заслон,
Без страха взяв щиты, марширует легион.
Там, где вечен ливня хлыст,
И где кровь лежит росой,
Там мы смерти видим лик,
И врагов бескрайний рой,
Сердца горят,
На бой с судьбой,
В стальных глазах огонь, марширует легион.
В земле, где нет героев,
Там сыны стоят стеной,
На нас отправь драконов,
И их кровь пойдет рекой,
Наш гневв слезах,
По тем, кто пал,
За всех людей покой марширует легион.
Наш стяг ведет нас в пекло
Под камений мертвый вой,
Их смерть тогда избегла,
Но мы в час придем ночной,
К вам месть придет,
Поход не ждет,
В горнило преисподней марширует легион.
Наша дивизия была вооружена новенькими пистолетами-пулеметами «Крарад», артиллерийскими установками «Ячмень» и большим количеством грузовиков «Морось».
Две моторизованные дивизии, выступившие ранее, без труда разбили бескмолийских пограничников и направились вглубь страны.
В 13:00 наша разведка доложила о том, что пехотная дивизия противника пытается избежать попадания в котел. Мы ударили по ним вместе с 18-й танковой дивизией «Сабатон» ИВДшника Бродена и 22-й танковой дивизией «Бронзовые орлы» ИВДшника Максана Назария. К противнику на подмогу подошли еще две пехотные дивизии. Непрев Ранна Крайель приказала продолжать наступление.
Период Сомнений, одиннадцатое число. В 15:00 дивизии противника были окончательно разбиты. Многие наши друзья погибли в степях, которые мы совсем не знали. Нахлынувшая на солдат ярость не оставила надежды раненым бранафьяктам. Пленных не брали.
Период Сомнений, двенадцатое число. В 10:00 мы с 22-й танковой развили наступление и атаковали военный завод.