- Орклос, - негромко сказал Орван, поднимаясь на ноги. Дверь раскрылась, обнаружив двух худеньких степных мальчиков в костюмах пажей, а за ними - высокую фигуру непрошеного гостя. Он шагнул в комнату и, казалось, моментально занял ее всю резким ароматом своих духов, раскормленным телом и кричаще пестрой одеждой.
- День добрый, Орван, - его речь была до смешного невнятной, с густым оммосским акцентом. В верхнем клыке поблескивал рубин. Черные глаза без интереса обратились на незнакомое лицо. - Кто ты такой?
- Меня зовут Ральднор.
- В самом деле? У меня весть для этого дома. От моего хозяина, Йир-Дакана. - Он зевнул и снова взглянул на Ральднора. Увидев обрубленный мизинец на левой руке, он немедленно ткнул в него. - Ты пожертвовал его богу?
- Нет.
- Нет? Ну и ладно. В моей земле мужчина, по обычаю, посвящает что-нибудь ценное своим богам. Часто это бывает кое-что куда более дорогое, нежели палец. Хм-м... - Орклос обернулся, точно вспомнив об Орване. - Да, вот послание. Передай Орвану-корзинщику, что завтра вечером он приглашен на обед в дом Йир-Дакана.
- Благодарю вас, добрый господин. Но я просил о пропуске.
- Я в курсе. Однако не отказывайся от обеда. Возможно, пропуск будет выдан после еды. Вы все приглашены. В том числе та бледная девчушка и этот молодой человек. Сразу после заката.
Не дожидаясь ответа, Орклос развернулся и поплыл к входной двери, а двое пажей побежали следом.
Весь день Ральднор бродил по улицам, охваченный унылой и тревожной тоской. Сначала он мог думать лишь об Аниси и том ошеломляющем миге, когда его разум, казалось, раскрылся ей навстречу. Если бы только... о, богиня, если бы только... А вдруг эта Аниси - его ключ? И все же, глядя на то, как свинцовый закат сжимает в тисках вечернее небо, он снова обратился мыслями к приемной матери, Эраз, и от этих мыслей ему делалось все больнее и больнее. Как ни абсурдно, но он чувствовал, что покинул ее. "Я должен найти ее", подумал он, толком не зная, кого представляет себе - Аниси или Эраз.
Он дал себе слово оставить свои медяки на столе Орвана и уйти, но тут же взял это слово обратно.
Ночью он без сна лежал на своем тюфяке, слушая унылый волчий вой, который временами, казалось, подходил к самому дому. Он вспомнил предостережение Орвана о том, что в холода дикие звери приходят в город.
"Может быть, она снова придет утром, как сегодня. Может быть. Может быть", - не переставал он надеяться.
В конце концов он поднялся с тюфяка и спустился в зал. May, лежавшая перед камином, приоткрыла щелки опаловых глаз, и он почесал ее между ушей, все еще не в силах подавить невольной реакции на ее род. Они относились друг к другу с вежливой опаской.
Прошло еще какое-то время, прежде чем он осознал, что не один в комнате. Как и прежде, это было слабое, похожее на шелест крыльев мотылька движение, которое выдавало присутствие Йахейля Элирианского. Он сидел на скамье Раса, темные волосы почти скрывали восковое лицо.
- Ральднор, - еле слышно произнес он, и от этого шепота по спине Ральднора прошел холодок.
- Йахейль, - отозвался он.
- Сегодня ночью пути звезд странны. Человек, которому ведом страх, кто сможет успокоить его?
Ральднор дернулся, услышав эти невыразительные слова, но внезапно на него навалилась страшная сонливость.
- В предсказаниях бывают ошибки, - пробормотал он, но Йахейль не обратил на него никакого внимания.
- Это ее рук дело. Ашне'е. Она протягивает руку сквозь время и будоражит мир.
"Он чудак или попросту безумец", - подумал Ральднор, впрочем, без всякой убежденности. Йахейль продолжал что-то бормотать - сонно, успокаивающе. В мозгу Ральднора точно кружил настойчивый мохнатый шмель.
- Иногда рождаются светловолосые девочки с лицом Анакир, и судьба их всегда предрешена заранее.