Через полминуты он всё-таки сжалился.
Поедешь в командировку. Мы включились в большой партнёрский проект, Корольков намеренно цедил информацию.
Куда?
С глаз моих подальше, он снова назидательно замолчал, на Сахалин.
И что за проект?
Новый завод сжиженного газа.
Лена представила безжизненную махину с тысячами баллонов, труб и датчиков.
Что я там буду делать?
Как что? Людей искать. Архитекторы, инженеры, конечно, есть. А вот ты будешь нанимать на стройку местных, чернорабочих, раз ты их так любишь. Должен ведь кто-то копать и дерьмо носить.
Лена мысленно примерила на Королькова лосиные рога.
Ты чего улыбаешься? Времениполгода. Должна трудоустроить минимум пятьсот человек.
Казалось, что проще самой устроиться землекопом.
Мне нужно подумать.
Корольков откинулся в кресле. Сразу не прогнулась. Это хорошо.
Ну, думай. Два дня у тебя. Но имей в виду. Я ведь могу просто пальцами щёлкнуть, и тебя ни одна собака на работу не возьмёт. Если не начальство, так безопасники зарубят.
Лена резко поднялась, попыталась одёрнуть платье, но оно приклеилось к ногам. Когда она была уже в дверях, Корольков добавил:
И вот ещё что. Как говорят мои друзья-виноделы, чтобы ягода вышла хорошей, лоза должна страдать. Может, и выйдет из тебя толк.
Глава 4
Страдать Лена начала уже в своё первое сахалинское утро. Она проснулась от протяжного звука, чуть не проломившего стекло. Ей показалось, что за окном одновременно замычали сотни, тысячи коров. Потом звук повторился, но был уже глушестадо отступало. Из старого порта отчалила баржа. Солнце, не пойми откуда взявшееся, полезло из окна, как дрожжевое тесто. Тонкие нейлоновые шторы в ромашку совершенно не спасали от воинственного света. Господи, всего полночь. Только полночь, Лена посмотрела на свои ручные часы, которые, конечно, забыла перевести. Она даже толком не успела уснуть, а в Крюкове уже наступило утро. Кто вернёт ей восемь часов жизни?
В подъезде по-прежнему было темно. Но на третьем этаже вместо знакомого колдыря теперь валялась упаковка от презервативов Эротика Де Люкс знамя любви, победившей морок. Лена облегчённо выдохнула и поспешила на свежий воздух. Пора раздобыть еды.
К торцу соседнего дома примкнул магазин Магнат. Лена толкнула тяжёлую дверь, обитую ветхим дерматином, и вошла. Продавщица в голубой пилотке и клеёнчатом фартуке листала газету. Возле ящиков с овощами копались две старушки. Мужик в пиджаке поверх фланелевой тельняшки разглядывал витрину с баклажками пива. Они оторвались от своих занятий и завороженно уставились на Лену, как будто вместо грязного половика постелили красную дорожку, и вошла сама Джулия Робертс.
Вы почему за собой не закрываете? наконец отошла от лёгкого оцепенения продавщица. Тут швейцаров нет!
Извините, Лена с трудом прикрыла пудовую дверь.
Она огляделась. Обычный такой магазинчик. Кроме еды продаются шампуни, трёхлитровые банки под соленья, уголь для мангала и женские панталоны.
Мне йогурт, питьевую Активию, можно?
Продавщица протяжно, испытующе посмотрела на Лену, а потом бросила с вызовом:
Можно. Двести девяносто семь рублей.
Сколько?! Лене показалось, что она ослышалась. Это в шесть раз дороже, чем в Москве.
Девушка, я так посмотрю, что вы не местная. Хоть бы ценники сначала изучили.
Если бы в Москве Лену спросили, сколько стоят яйца или масло, она бы растерялась. Лена давно перестала смотреть на цены в продуктовых и кидала в корзинку всё, что ей хочется. Но сейчас она оглядела магазин ещё раз и обнаружила, что самые привычные продуктыяблоки и помидорыстоят баснословных денег, как будто их везут из соседней галактики, а не из братского Азербайджана. В центре зала в одном из ящиков лежал маленький, похожий на пушечное ядро, чёрный от пыли арбуз. Кто-то пальцем подрисовал ему улыбку. На ценнике было даже не написано, а выдавлено ручкой без чернил1400 руб. Похоже, арбуз лежал здесь вовсе не для того, чтобы его купили, а как символ лучшей богатой жизни, которая когда-нибудь непременно настанет.
Ну так что, брать будете? Если хотите, вот есть с нашего комбинатаУтро Родины. Он дешевле. И есть можно.
Продавщица поставила на прилавок литровый тетрапак с клубничным йогуртом.
Нет, я возьму Активию, Лена не забыла пытку чебуреком. Лучше повременить с местной едой.
Как хотите, продавщица, кажется, обиделась.
Лена расплатилась, но потом всё-таки решила спросить:
А почему так дорого?
Почему-почему. Пока с материка довезутэтому надо на лапу дать, другому надо на лапу дать. А платит кто? Правильно, мы. А у народа выбора нет. Всё равно берут.
Сбоку подкрался мужичок в пиджаке:
Да, нищает народ. Всё у нас отобрали. Мишка Меченый развалил Союз, зла на него не хватает, он вытащил из одного кармана несколько скомканных купюр, а из другого пригоршню монет, Людочка, мне Жигулей полторашку и Путинку.
А чего это ты с утра нарисовался? Оля на дежурстве что ли?
Да нет, к матери уехала.
Лена вышла. Она выпила свой самый дорогой йогурт в жизни и направилась в офис Нефтепромрезерва. За пять минут пути ей встретилась только одна бабулька, которая катила гружёную сумку, будто тащила за руку непослушного внука. Лена представила, что оказалась в компьютерной игре про пандемию, когда по пустынным улицам слоняются зомби, кочуют перекати-поле и одинокие мусорные пакеты. В этой игре она была, конечно же, зомбипод глазами залегли фиолетовые синяки, лицо отекло, мозг вынули. Над дорогой нависла труба с жёлтой грыжей стекловаты. К этой трубе был приделан фанерный баннерна фоне еловых веток и новогодних шаров надписьТепла, уюта, благополучия. Висел он здесь, похоже, не первый год. Лена на секунду остановилась, а потом шагнула через арку теплотрассы. Это и есть её портал в новую жизнь.
Под офис для сотрудников Нефтепромрезерва сняли второй этаж типовой двухэтажной школы. Детей в городе становилось с каждым годом всё меньше, две школы уплотнили в одну, и здание на год осталось сиротой. Потом первый этаж заняли офисы и магазиныточка микрокредитования Честное слово, ломбард Залог успеха и целый павильон с товарами для охоты и рыбалки Мужской рай.
Лена поднялась на второй этаж. В коридоре наскоро сделали ремонтпоклеили светлые обои с деликатными блёстками, положили ламинат ёлочкой, выбелили потолок, правда, таблички на закрытых дверях по-прежнему напоминали о прошлой жизникабинет ИЗО, учительская, логопед. Здесь теперь работали администраторы, бухгалтеры, инженеры, архитекторы, одним словом, планировщики. Но ничего не сдвинется с места, пока не появятся руки, которые начнут воплощать эти планы в жизнь. Три сотни вахтовиков с опытом приедут сюда и поселятся в вагончиках прямо на берегу Залива Терпения, но этого слишком мало. Королькову нужны батраки из местных. И мужчины, и женщины. Не меньше пятисот человек.
Секретарь проводила Лену на рабочее место. Ей достался кабинет географии. Беллинсгаузен, Амундсен и Миклухо-Маклай печально смотрели со стены на зарешёченное окно. В шифоньере за зеленоватым стеклом лежали минералы и какие-то сомнительные окаменелости, образцы торфа и чернозёма. Кстати, а где же глобус? Впрочем, ответ она и сама знала.
Парты были составлены пирамидкой в углу, кроме трёх. За двумя на деревянных стульях уже сидели дамы в районе сорока, одетые как близнецыв брюки со стрелками и темные трикотажные кофты, плотно натянутые на холмистые животы. Кадровиков Марину и Ирину наняли, чтобы оформить всю ту армию местных рабочих, которых Лене предстояло завлечь.
Они не сразу заметили, что кто-то вошёл, увлечённо занимаясь своими деламиМарина подрезала ногти канцелярскими ножницами, а Иринавязала крючком. Двое из ларца подскочили со своих мест и залебезили наперебой: Ой, Елена Фёдоровна, верно? А мы вас уже так ждём, так ждём, Вы хоть выспались, а то лица на вас нету?, А у нас тут всё готово уже, журналы завели, квоты по бригадам Григорий Палыч прислал.
Лена не припоминала, чтобы кто-то её называл так почтительно, по имени-отчеству. Только гаишники, перед тем как вымогать взятку. Она сказала, что новых заданий пока не будет, нужно во всём разобраться и провести одну важную встречу. Ленина парта стояла у окна в самом углу кабинета. На ней было нацарапано: Помни свои корни. Есть вещи на порядок выше. Последний раз она сидела в классе после выпускных экзаменов. За окном моросил дождь, свет лампы резал глаза, ноги замёрзли. Её взяли в кольцо директор школы, учительница литературы и классная.