С ее появлением грустная жизнь Агнес, как по волшебству, переменилась. Она уже не плакала часами над вышивками, не молилась о своих грехах, и не мучилась тревожными опасениями. Повитуха умела несколькими словами развеять все ее недобрые предчувствия, ободряюще уверить, что несомненно все будет хорошо и у герцогини родится прелестный ребеночеквсем людям на радость! Бывая в городе в разных домах, она видела и слышала множество любопытных и поучительных житейских историй и так увлекательно их рассказывала, что слушая ее, Агнес непрестанно удивлялась, и смеялась, и плакала. Вдруг оказалось, что к своим семнадцати годам, она почти не знала жизни. Но зато теперь ей некогда было предаваться тоскливым мыслям и скучать. Хлопотунья-повитуха окружила ее всевозможными заботами, и для Агнес, отвыкшей в замке герцога от нежности и теплого отношения, это было необычайно трогательно. Да и повитуха всей душой привязалась к юной госпоже, и глядя на Агнес, нередко вспоминала свою давно умершую дочурку, ведь ей сейчас было бы столько же лет.
С первого дня она убрала подальше пяльца с вышивками и все иголки. "В таком положении, Ваша светлость, шить никак нельзя! Уж давно известно, что это плохая примета." Она принесла от птицелова замечательного щегла, и он радовал теперь Агнес своими веселыми песенками. А главное, повитуха присмотрела в городе сразу двух очень хороших кормилиц для ребенкана выбор. Кроме того, они во всех мельчайших подробностях обсуждали приданое для малыша и его будущее имя. "Знаешь, Паулина, если родится девочка, мне бы очень хотелось назвать ее Розалиндой, Рози. А если мальчик, то Впрочем, мальчику имя, конечно, выберет герцогэто ведь, как титул." По совету мудрой повитухи Агнес покинула супружескую опочивальню и обосновалась на пустующей "женской половине" замка, где когда-то появился на свет и сам герцог. Он даже на это новшество, криво усмехнувшись, согласился: "Ладно, делайтекак знаете." Тут было гораздо уютней и теплее, чем в сумеречных покоях герцога. А Паулина устроилась рядом с постелью Агнес, в глубокой нише, отделенной от спальни тяжелым ковровым гобеленомчтобы неотлучно быть от нее поблизости.
Так в неизбежных, но приятных хлопотах на новом месте и нескончаемых женских разговорах прошла осень. Потом долгая, вьюжная зима И вот на исходе весенней ночи, промучившись не больше, чем ожидала повитуха, Агнес благополучно родила дочку. Паулина возблагодарила Господа и вместе со служанкой принялась хлопотать над младенцем.
* * *
А вечером у Агнес внезапно начался сильный жар. Повитуха так и ахнулагорячка! Но все же было хорошо! И она почти сразу догадалась, в чем делоэто Агнес украдкой велела служанке поменять ей сорочку, когда за Паулиной прислали пажа от герцога, и ей пришлось ненадолго отлучиться. А уж как она предостерегала герцогиню, что ей ни в коем случае нельзя раскрываться! Ведь у рожениц смерть еще долго за плечами стоит На ее памяти, да и мать ей рассказывала, были случаи, что женщины поплатились жизнью за перемену белья. Но бедняжка Агнес, верно, подумала, что герцог захочет увидеть ребенка и придет, а она такая неприбранная. Повитуха-то знала, что новорожденные девочки редко интересуют отцов, вот и герцог выслушал ее весьма мрачно и смотреть на дочь не собирался, ведь он так надеялся на сына. А теперь и вовсе жди беды! В сердцах она отхлестала по щекам молоденькую служанку за дурь ее и ослушание, но битьем дела не поправишь. Паулина засуетилась в своем уголке, быстро смешивая лечебные травы. Чайник уже закипал на каминной решетке.
Всю ночь и следующий день, сидя у изголовья постели, она поила госпожу травяным отваром, чтобы сбить горячечный жар, и обтирала раствором уксуса, но ее страдания не становились легче. Хуже тогоона впала в беспамятство, и начался бред Даже герцог, забеспокоившись о жене, приходил несколько раз, и присев на кровать, подолгу смотрел на метавшуюся Агнес и хмурился. И вдруг случилось нечто ужасное. Герцог сидел возле бредившей Агнес, когда она совершенно отчетливо простонала: "Сандро!"
Повитуха, бывшая рядом, в первый миг застыла в недоумении, а потом ей стало страшнотак дико исказилось лицо герцога. Оцепенев, она невольно попятилась и вжалась в стену, не в силах отвести взгляда. Герцог приник ухом к самым губам жены, и прислушиваясь, замер в ожидании Агнес тихо бормотала что-то неразборчивое, а потом, мучительно запрокинув голову, опять позвала с тоскою: "Сандро!" Лишь тогда Паулина опомнилась и тенью скрылась за гобеленом. Герцог опустил глаза, и даже под бородой было видно, как яростно ходили его желваки. Он тяжело поднялся и молча вышел.
И еще одна бессонная ночь подходила к концу. Повитуха, почти не отходя, лишь изредка забываясь ненадолго, прислонившись к спинке стула, сидела возле Агнес и уже теряла надежду ей помочь. Она готовила в своей каморке травяной отвар и слышала шаги герцога, но никак не ожидала увидеть того, что вдруг предстало ее глазам, когда с кружкой она выглянула из-за ковра. С перекошенным от ненависти лицом, он зловеще наклонился над колыбелью и уже занес подушку над спящей девочкой, явно намереваясь ее удушить! Паулина, не сдержавшись, громко ахнула. Герцог тут же отпрянул и пробормотал:
Вот показалось, что голове ей слишком низко. Хотел подушку подложить, да не знаю, как взяться Помоги-ка!
Ах, Ваша светлость, младенцев нельзя класть на подушкуспинка сгорбится.
Да? Я не знал.
Резко повернувшись и даже не взглянув на мучительно стонавшую Агнес, он вышел из спальни. А испуганной Паулине вдруг спешно понадобилось забежать в маленький чуланчик в дальнем конце коридора. Когда она уже оправляла юбки, то услышала совсем рядом на лестнице, хотя и приглушенные, но вполне различимые мужские голосаэто были герцог и его верный слуга и оруженосец Йохан." велю сейчас привезти лекаря из города, раз сама ничего не может, а ты поедешь с ней. Чуть мост минуете, кольнешь ее по-тихому и прикопай где-нибудь в лесу. Проще бы скинуть в ров, но могут сверху заметитьпойдут слухи. И запрягай скорее, а то светать начнет!
Услышав такие слова, Паулина обмерла и чуть не осела в поганое ведро. Это же о ней говорят! Ведь это ее герцог сейчас приказал убить за то, что она видела и знает! Да и за услышанное раньше вряд ли оставили бы в живыхкак она не сообразила? Внезапно всю спину и ноги до самых пят обдало холодным потом Но известно, что всякая повитуха, по роду ее занятий, должна обладать бестрепетным сердцем и быстрым умом. Убедившись, что шаги на лестнице стихли, она на цыпочках мимо комнаты кормилицы, неслышно проскользнула в спальню. Несчастной Агнес теперь едва ли кто поможет, головой-то вовсе с подушки съехала и все бредит Ох, горе! Паулина торопливо перекрестила ее, запахнулась в теплую накидку с капюшоном, схватила мешочек со снадобьями, а деньги она всегда держала при себе в потайных карманах широкой юбки. Рука дернулась было к любимым агатовым четкам Агнес, но их нельзя будет ни сохранить на память, ни продать в крайней нуждеслишком приметная вещь.
И она уже метнулась к двери, как взгляд, обежавший напоследок спальню, на мгновенье задержался на колыбели. Малышка была сытакормилица только недавно принесла ее, и сладко спала. Необъяснимое чувство толкнуло в сердце, и подчинясь ему, повитуха вдруг прижала к себе девочку, закрыв накидкой, а в карман поспешно сунула пару тонких пеленокпервое, что попалось на глаза, и так же быстро прошмыгнула обратно в чуланчик. Она знала, что там была дверца на черную лестницу, по которой служанки утром уносили ведро и поднимали воду. Держа на одной руке ребенка, повитуха с трудом протиснулась через узкую дверцупросто чудо, что девочка не заплакала, и впотьмах спустившись по винтовой лестницекогда жить захочешь, еще и не то сделаешь! оказалась на хозяйственном дворе.
Уже рассветало, хотя было пасмурно и накрапывал мелкий дождик. На ее удачу, во дворе никого из слуг замка она не увидела, зато стояли две крытые повозки, и заспанный паренек впрягал в них лошадей. Повитуха в отчаянии бросилась к нему, и хватая за руку, умоляла подвезти до ближайшей деревни. Ей и притворяться нужды не былотак била ее дрожь, зубы стучали от страха, а по щекам неудержимо катились слезы. Парень даже опешил и скорее позвал отца или просто старшего из них. Тот человек оказался очень сострадательным, молча кивнул и подсадил Паулину в повозку. Она торопливо забилась в дальний уголок и закрылась большими кусками выделанной кожи, лежавшими там внавалку. Мужчина заглянул внутрь: "Только смотри, мать, за ребенкомтовар нам не попорти!"