Вдруг от большого шоссе раздался длинный автомобильный гудок. Заслышав его, все невольно посмотрели туда, откуда послышался звук. Мы увидели новый «Камаз», мчавшийся на повышенной скорости. Следом за ним тянулось огромное облако пыли.
Опять Мишка едет пустой. сказал кто-то из пожилых шоферов: Летит, словно задницу ему скипидаром намазали.
А чего ему не гонять? поддержал разговор другой человек: Машина у него совсем новая. Двигатель восемь горшков, так что, тянет отлично!
А чего сигналить-то без передыху? удивился третий водитель.
Наверное, очень голодный. предположил кто-то ещё: Просит, чтобы его пропустили без очереди.
Пока все обсуждали беспрерывный гудок, «Камаз» на полном ходу подлетел к колхозной столовой. Он затормозил и, словно вкопанный, встал у крыльца. Шум двигателя немедленно стих. Сигнал захлебнулся. Все вдруг услышали какие-то странные звуки. Из-за машины послышался скрип тормозов.
Поднятая пыль быстро осела. Мы с удивлением увидели нечто весьма необычное. Оказалось, что впритык к «большегрузу» стояла старенькая голубая «Победа». Её ржавый бампер почти упирался в чёрные покрышки «Камаза». Заострённый капот едва не достал до низа выступающей рамы.
Из кабины лихо выпрыгнул Мишка. Широко ухмыляясь, он двинулся к старым друзьям. У него за спиной послышался стук закрывшейся дверцы. Из легковушки выскочил разъярённый старик и, матерясь во всё горло, метнулся к водителю.
Услышав пронзительный крик, парень глянул назад. Улыбка сползла с молодого лица. Шофёр бросился прочь от пожилого мужчины. Больше минуты, ветеран пытался поймать молодца и, не прерываясь, голосил во всё горло. Мы все с изумлением смотрели на дикую сцену и не могли разобраться, что там к чему?
Наверное, Мишка задел машину старого деда? предположил кто-то из отдыхавших водителей: Вот человек и ругается.
Наконец, преследователь окончательно выдохся. Оставшись без сил, он опустился на лавочку. Парень опасливо подошёл к запыхавшемуся пожилому мужчине и покаянно сказал: Извините, пожалуйста, я не нарочно.
Затем, повернулся к удивлённым друзьям и сообщил: В десяти километрах отсюда, я увидел «Победу» с поднятым капотом. Предложил мужику дотащить его до села и взял на короткий буксир. Потом, дал по газам и совершенно забыл про него.
Я же сигналил тебе, когда ты прошёл поворот, ведущий к нашей деревне. выкрикнул измученный бегом старик: А ты прёшь и прёшь! Потом, вылетел на этот просёлок. Я чуть не задохнулся от пыли и, вообще, престал что-то видеть. Даже не знаю, как успел нажать тормоз и не влепился в твой грузовик?
Осознав смысл ситуации, мы принялись хохотать. Все, как говориться, «ржали до колик». Лишь виновники трагикомедии продолжали угрюмо молчать.
Когда все отсмеялись, самые пожилые водители открыли капот старой «Победы». Они чуть покопались в моторе и устранили небольшую поломку. Старик завёл легковушку, развернулся и своим ходом уехал в деревню.
Мы ещё посмеялись, залезли в машину и потащились обратно. весело закончила Верочка.
Паша слегка улыбнулся и усадил дорогую супругу за накрытый обеденный стол. Пора было плотно поужинать.
В отличие от милой жены, он хорошо понимал, что легковушка могла съехать с дороги на крутом повороте и потащить за собой пустой грузовик. В этом случае, оба участника гонки очутились в кювете. Перевернулись бы там, покалечились, а то и погибли.
Доброе дело
В двенадцать часов, на работе начинался перерыв на обед. Верочка вставала из-за стола и отправлялась в столовую, чтобы поесть. Их возле «ВНИПИ» оказалось несколько штук. После еды женщина немного гуляла по площади имени Куйбышева.
Пришла та пора, что в России всегда называлась «бабьим» или «марфиным летом». Деревья на улицах, в скверах и парках стали готовиться к наступленью зимы. Кроны на них начали жухнуть и обретать разный цвет. Они дружно окрасились во все оттенки зелёного, жёлтого, красного колера. Под ногами приятно шуршали опавшие листья.
Погода стояла на удивление тихая. Солнце светило во всю, но висело невысоко над землей. Температура не поднималась выше двадцати градусов в полдень, а по ночам опускалась почти до нуля. Утром и вечером было довольно прохладно. Приходилось ходить в лёгких ветровках и куртках.
В такой замечательный час, Верочка шла по уютному скверу, который был расположен напротив её института. Там ей неожиданно встретился высокий, крепкий прохожий. На вид ему было немного за сорок.
Верочка взглянула человеку в лицо и сразу узнала его. Это был Василий Киреев, двоюродный брат её второго супруга, Вадика Рощина. Она с ним познакомилась лет девять назад, когда переехала к мужу на Сухую Самарку.
В то давнее время, Василий был жизнерадостным, и весьма интересным мужчиной лет тридцати с небольшим. Благодаря свойствам характера, он имел много друзей и хороших приятелей.
После знакомства, они часто встречались у общих знакомых. Как всякая красивая женщина, Верочка быстро нашла с ним общий язык, и узнала много чего необычного.
Окончив политехнический техникум в восьмидесятых годах, Василий попал «по распределению» в речной порт города Куйбышева. Он быстро познакомился с каким-то высоким начальником и, благодаря его мощной протекции, устроился на весьма престижную должность.
Парень начал работать механиком на крупном нефтеналивном танкере советского флота. В те времена, такие суда с ранней весны до поздних дней осени, возили мазут за границу.
Корабль принадлежал к тому типу судов, что могли ходко плавать, как по реке, так и по морю. Он заполнялся топливом в СССР. Шёл по каналам и рекам до самого устья. После чего, спускался в солёные балтийские воды и заходил в порты соседней Финляндии.
Там танкер стоял несколько дней под разгрузкой и пустым возвращался назад. Верочка уже точно не помнила, сколько рейсов он делал за всю навигацию? Однако, на взгляд жителей города, закрытого для всех иностранцев, он бывал за рубежом удивительно часто.
Василий быстро освоился на новом рабочем пространстве. Парень узнал, что, где и как, а затем, как и все моряки того славного времени, занялся небольшой контрабандой.
Он не был антисоветчиком или тряпичником. Поэтому, не начал возить подрывную литературу и джинсы, которых на барахолке уже было навалом. Василий брал грампластинки зарубежных ансамблей и порнографические журналы разного вида.
Нужно напомнить, что гражданам СССР, оказавшимся вдруг за границей, позволялось иметь при себе лишь небольшие карманные деньги. На них можно было несколько раз сходить на какой-нибудь фильм, купить сигарет, иногда выпить бутылочку пива или чашечку кофе.
Благодаря такой постановке вопроса, Василий не мог шиковать. Он скупал в соседней Финляндии лишь чрезвычайно залежалый товар. Тот, который хозяевам лавочек не удавалось «толкнуть».
Хоть он и платил им сущую мелочь, на продавцы были ему весьма благодарны. Ведь с помощью парня они не оставались в убытке. По его настоятельной просьбе, финны совали журналы и «диски» в мешки из прочного пластика и, надёжно запаивали все края упаковки.
Парень возвращался на советский корабль и сразу спускался в моторный отсек, в котором ударно работал. Там он брал медную проволоку и крепил все покупки к внутренним стенкам внушительной ёмкости. После чего, он заполнял её отработанным маслом, слитым из огромной машины.
Завершив разгрузку мазута, танкер возвращался на родину. Там за него брались пограничники. Они «шмонали» корабль от киля до клотика, и упорно искали товар, запрещённый к ввозу на территорию СССР.
Но так происходило лишь на верхних палубах судна. Когда служивые люди спускались в глубины мрачного трюма, то их поведение сразу менялось. Им совсем не хотелось нырять в грязную вонючую жидкость. Поэтому, они только шарили баграми по дну крупной ёмкости, на чём досмотр и заканчивался.
По прибытии в родной речной порт, танкер вставал возле пирса. Масло сливали и отправляли на переработку или очистку. После чего, парень лез в пустой бак и доставал оттуда пакеты.
Он аккуратно снимал с них испачканный пластик, а чистенькую, как снег, контрабанду уносил в портфеле домой. Затем, звонил своим многочисленным друзьям и приятелям. Те приходили к нему и с большим удовольствием раскупали привезённый товар.