Тут изо рта у неё хлынула кровь, точнее полетели её капли. Всё это случилось после хорошего апперкота, который заставил её отлететь на несколько метров. Однако она сумела встать, после чего сплюнула красную жидкость. На траве образовалась лужа, в которую она опустила свои пальцы и провела ими под глазами, оставив там алые полосы. В то же мгновение, она исчезла.
Селия же принялась ждать, она прислушалась. Через несколько секунд её ударила Мария пяткой по затылку, из- за чего Селия почти упала, но сумела извернуться и снова оказаться в стойке, но тогда же она получила удар кулаком в висок. Она была готова заблокировать его, но ощутила на себе тысячи ударов гигантской силы. Будто она же себя и била, как избивала Марию до этого.
Несколько минут она не могла сконцентрироваться, получала удар за ударом и вскоре почти что выбилась из сил, как в её живот прилетел самый сильный удар, будто в неё на полной скорости влетел японский скоростной поезд. Тогда она упала на колено, но сразу же подняла глаза. Перед ней была трава в изморози, но не было крови Той самой, которую сплюнула Мария Она догадалась, что это снова иллюзия.
В то же мгновение она оказалась во тьме. Девушка стояла в луче света, а кроме него ничего не было. Повисла гробовая тишина, стало холодно, а также она ощущала запах гвоздики, от которого хотелось выколоть глаза. Тогда же свет начал падать и на неё
Мария стояла перед ней с дьявольской ухмылкой. К её пальцам, которые она будто хотела показать Селии К ним тянулись многочисленные нити, которые пропадали во тьме.
Ты думаешь, что смогла выгнать меня из своей головы?! Напрасно! Я вскрою тебя, как консервную банку, и увижу то, что тебя заставляет идти в бой с нами, сильнейшими.
Селия стояла с невозмутимым видом.
А потом я исправлю тебя- ты никогда не захочешь биться Станешь послушной и ручной, будто маленькая собачка! Вот она, твоя судьба!
В ту же секунду она рванула нити на себя. По тёмной ткани мироздания пошли трещины, будто это была высохшая земля. Они с треском ползли вокруг них, образуя причудливый шар, а вскоре соединились, и черный занавес исчез. Селия прикрыла глаза, так как было слишком ярко, и ощутила, что падает
Эрвин и Грейс стояли рядом, с трудом скрывая своё удивление. Перед ними стояли две девушки, сжав кулаки, немного присев, готовые наброситься друг на друга, однако было кое- что странное Они были будто в трансе- глаза Селии стали абсолютно белыми, а вокруг головы Марии появился ореол цианового цвета. Грейс стояла и смотрела на них, казалось, что она видела это не в первый раз, а сейчас пыталась осознать, кто же победит. В отличие от преподавателя, Эрвин был уверен в победе Селии, хоть и не понимал, что же происходит в данный момент
Селия стала различать какие- то светлые силуэты, при этом появилось странное чувство. Казалось, что кто- то видит её глазами, будто некто стал частью её восприятия, если не её самой. Девушка сразу поняла, что
Всё верно! Я наконец смогла проникнуть в твои воспоминания, в самые тёмные закоулки твоего сознания, которые ты прячешь, считая источником своей силы К слову, не ты одна так думаешь, но вскоре я увижу всё, что видела ты, испытаю всё, что чувствовала ты, а значит, смогу одолеть тебя! Да Твоя память под моим контролем, а значит, что ты тоже! говорила она, громко хохоча.
Селия всё это время казалось безжизненной, но после этих слов её губы растянулись в улыбке, слегка обнажающей белоснежные зубы.
Ты в этом так уверена?! Ну смотри же на то, что я пережила!
В тот момент появилась яркая вспышка света, а потом, как в старом кино, понеслись картинки
Перед их глазами возник монастырь, расположенный где- то под холмом. Вокруг были деревья с изумрудными листьями, на улице гулял прохладный ветерок, но с неба светило ласковое солнце, а также слышалось пение птиц. Облаков на лазурном небе почти не было, а прямо впереди был замок. Точнее не совсем замок, а просто старый храм, вокруг которого стояли разные здания, где жили монахи. Стены почему- то казались отвратительно серыми. Сами дома были очень красивыми, шпили величественно тянулись в небесную высь, над рыжими крышами начал раздаваться звон большого колокола, а вдали слышался радостный смех, но тут же раздался крик. Они слышали, как какой- то женский голос ругал их за то, что она устала, что хочет отдохнуть и что она голодная. Они слышали столько проклятий, которыми говорили лишь одно- ты слаба.
Затем всё пропало в дымке, а потом появился магазин. Такой большой, с длинными полками, которые почти ломались от тяжести яств. Тут же они увидели детские ноги в колготках и юбку того, из чьих глаз они смотрели. Селия тогда сидела в корзине и с жадностью пожирала глазами разные вкусности. Иногда она говорила, что хочет что- то, и рука взрослого мужчины или мальчика брали это и клали в тележку к радостной девочке, которая почти что плакала от эмоций, переполнявших её. А когда в её руках оказался ещё горячий тёмный хлеб Тут было невозможно сдержать слёзы.
А дальше Они увидели белый свет ламп, такой мерзкий, который всегда сопровождает звук, кабинет с койкой, большим плакатом со скелетом на салатовой стене. Также они видели ноги, но уже девочки постарше- она была в чулках и туфельках, а ещё была видна юбка, в каких ходят первоклассницы. Рядом слышался диалог врача и мамы, но его сначала заглушали крики Хельги, которые становились всё тише, и всё более отчётливо слышались слова врача: "с этим просто невозможно жить Она точно не справится Не сможет". Они были сказаны не то с безразличием, не то с насмешкой, будто тебе плевали в лицо.
И вот теперь эпизод, который будто разжигал огонь внутри- всё ещё начальная школа, стадион, по которому бегают дети, а они медленно шли в школьной форме, тут сзади раздался крик. Опять смех, только над тем, что они всегда освобождённые, что не смогут так же бегать, как она. Это была одноклассница, от вида которой становилось сразу не по себе. Эту нападку они так просто не оставили- предложили на перегонки на сто метров, пока учитель не видит. Согласилась. Встали на изготовку, и стартовали Это чувство Когда ты с самой первой секунды вырываешься вперёд, а потом только удаляешься, и к концу дистанции безоговорочно лидируешь, прибегаешь первой, уставшей до нельзя, с тяжелым дыханием, но победившей. Сердце билось так, будто было готово выпрыгнуть, в глазах немного потемнело, внутри, казалось, скрипели кузнечные меха, но это был он Вкус победы, с которым пришла мысль, которая словно шило пронзила их сознание- "Я могу! Я сильная! Я могу победить, даже когда это невозможно!".
Снова тот самый мерзкий свет ламп, который можно услышать Мягкий плюшевый кот, который стал им единственным и первым другом в полной мере. Шум катящихся каталок, шорохи ног сестёр Крики тех, кому ставили уколы и брали кровь. Боль Тонкая и изящная рука, на которой повязка, при взгляде на которую снова ощущаешь то мерзкое чувство, когда протыкают вену иглой. Жёсткая койка с унылым бельём Деревья без листьев за окном, напоминавшие кривые скелеты, изогнувшиеся в необузданном танце Вкус слёз, такой неприятный, терпимый, но жгучий в глубине души- от того, что они вызваны не радостью, от того, что это клеймо слабых Слова врачей о том, что надо наблюдать Надо делать то, делать сё и не факт, что поможет. Наигранная жалость и откровенный наглёж, клевета и новая волна боли, жгучего вкуса слёз и горечи
Новая школа. Точнее гигантские корпуса, где предстояло им жить и учиться. Недели вне дома, а потом долгая дорога туда. Подъём в понедельник в пять, снова дорога, тяжеленые портфели. Редкие смешки тех, кто сразу невзлюбил. Первый соперник, которого пророчили в друзья Всё становится темнее, будто идёт погружение на глубину, но тут пробиваются три лучика света, которые начинают потихоньку греть
Затем их снова озарил свет, но в этот раз он был тёплым и даже греющим. Они увидели то, что грело душу девушке- первая встреча с лучшей подругой, время, проведённое с ней, ночевки, долгие беседы, иногда ни о чём, и долгие будни в школе, когда она была рядом А потом они увидели Эрвина- их первую встречу, ощутили то самое, что почувствовала Селия при взгляде парня, а потом Их совместные прогулки, тёплые объятия и радостный смех от нелепых ситуаций и забавного поведения кого- то из них. Экран телефона, на котором видна переписка, долгие ночные разговоры