Но однажды работа егеря стала бесполезной дроны всё анализировали быстрее и точнее, а такие люди стали никому не нужны. Но один из них решил собирать книги, переводить их и пытаться писать своё. Так была только два поколения.
На втором этаже дома, в комнате выходящей окном на восток раздалось недовольное кряхтение и стало ясно, что кто-то ворочается в кровати. Спустя минуту он аккуратно встал и зажёг старую, почти декоративную, керосиновую лампу.
Этот кто-то был обитателем дома. Среднего роста парень, обладающий зелёными лучистыми глазами, немного безумным взглядом и большими мешками под ними. Его волосы, когда-то такая стрижка называлась андеркат, с трудом напоминала то, что должно было получиться: густые волосы цвета тёмная медь стояли дыбом, а на висках и на затылке был лишь мелкий пушок. Одет он был в крупную ночную рубашку, на ногах были синие носки и серые тапочки.
Что Что случилось?
Он вопросительно оглядел комнату. Шторы не закрывали её полностью от лунного свечения, и жилец мог всё внимательно оглядеть. Кровать стояла в уголке позади него, а справа было то самое окно и небольшой столик. На нём расположилась лампа с зелёным абажуром и пара книг по теологии. Напротив паренька стоял шкаф с книгами и старым сервизом; в противоположном углу было большое кресло. Слева от жильца находилась закрытая дверь с календарём на ней.
Он сделал пару шагов к столику и включил свет. Холодное, бледно-желтое свечение заполнило помещение. Спустя пару мгновений его глаза окончательно привыкли в свету. Он с довольным видом произнёс:
Так всё на месте перевёл взгляд на время. Было почти четыре часа двадцать минут. Погасив свет, он смело расшторил окно. Перед им раскинулся жуткий и до мурашек неприятный черный лес, покрытый густым туманом. Листьев почти не было, что странно для августа месяца.
Хмм, будь я егерем, то записал бы сию аномалию, но я просто жилец этого дома, а по профессии всего лишь филолог. Мой удел это книги и всё, что связано с языком
Ещё понаблюдав за этой картиной полной саспенса и тревоги. Эти мгновения он пытался наладить связи в своей голове и понять, что ему делать.
Сон в предрассветные часы самый полезный, но я, пожалуй, устрою осмотр.
Жилец аккуратно взял лампу и пошёл к двери. Отворив её, он вышел в длинный коридор. На одной стене были картины и мрачные двери, а на другой вытянутые окна. Сквозь них бил лунный серебристый свет, скрашивая эту унылость и смягчая действие ужаса.
В воздухе витает какое-то напряжение будто что-то плохое произойдёт. Но может Обойдётся?
Со скрипом он двинулся вперёд, попутно осматривая картины, приподнимая повыше свой единственный источник света. На них были изображены разные пейзажи, исторические личности и монохромные натюрморты. У двух картин наш герой остановился.
На первой были разные плоды, лежавшие на скатерти. Вишня, виноград, лимон, яблоко и земляника находились рядом и были полностью черно-белыми. Удивительно, как художник сумел передать сочность, упругость и неповторимые черты каждого элемента на картине.
Интересный натюрморт, но для меня он слишком тяжелый в восприятии.
Вторая картина изображала молодую девушку с серебряными глазами, тёмно-медными волосами с косичкой у левого уха. Она была одета в чёрный берет и такого же цвета пиджак. Через плечо был пущен плед в цветах, традиционных для Шотландии. Её добрый, внушающий уважение взгляд был направлен прямо. За ней расположились горы и хвойный лес, со своей сочной зеленью и красотой, характерной для северных мест.
Мой предок Она была великим человеком, контактировала со многими призраками и раскрыла немало тайн. Я всегда хотел быть как ты, Аврен
Он замер на пару минут в полном оцепенении. Его глаза, немного безумные, но очень добрые, смотрели на портрет юной девы.
А что я, собственно говоря, хотел сделать?
Снова молчание, только странное ощущение и Словно воздух перед грозой
Точно осмотреть дом! Память уже начинает подводить
Покопавшись с дверью, он оказался в рабочем кабинете.
М-да, с тех пор как Нонна здесь не была, я не смог навести порядок А она скоро приедет Совсем немного. Я так соскучился
Его девушка училась в другом городе и редко приезжал, но каждую неделю она писала ему по старинке: отсылая письма по почте. Он их все собирал и писал в ответ. Иногда говорили по телефону, но всегда они были на связи, всегда поддерживали контакт.
Немногие на такое способны. Говорят, что отношения проверяются расстоянием и временем.
Подойдя к столу, он стал рассматривать бумаги, лежащие там в полном хаосе.
Их ещё сравнивают с кораблями: если не могут выдержать и слабого шторма, то нет смысла выходить в открытое, бушующее море.
Перед ним лежало письмо. Оно было от Нонны. Глаза уловили самые важные строчки:
" экзамены сдала, поэтому могу отдыхать. Учиться интересно, но всё же сложно. Очень хочу с тобой встретиться, если ты сможешь. Хотя, я знаю, что ты ответил на предыдущее: а я когда-нибудь не мог? Мог, всегда тебе это по силам. Я очень скучаю"
Глаза наполнились тоской и горечью, но они быстро пропали, ведь он всегда верил в лучшее и был готов на всё, ради своего и её счастья. Снова осторожный взор к стенам кабинета.
Вокруг были книги, несколько стульев и крупное, массивное кресло. В нём хозяин обычно зимой, завернувшись в тёплое и уютное одеяло читал книги, иногда поднося к губам кружку с горячим чаем, стоящую на столике подле него. Предыдущей зимой пару вечеров в этом кресле ютились двое
Вид ночной долины прекрасен, туман даже не портит картину, а только является её частью. Чуть ли не самой важной частью этого удивительного, но немного пугающего пейзажа.
Ещё, кроме бесконечных полок и шкафов с бесчисленными гримуарами и произведениями раннего романтизма, стоял большой глобус и антикварный медный телескоп. Его "дуло" уставилось в окно, которое ничем не было прикрыто.
Жилец прокрутил огромный шар и пальцем тыкнул наугад. Открыв один глаз, он внимательно посмотрел, приблизив к месту лампу.
Гавайи Вот туда следующим летом и поеду отдыхать Тёплый климат, красивые пейзажи, белый песочек и лазурное море
Замечтавшись, он покинул эту комнату и пошел по ступеням вниз. На первом этаже лестница шла радом с окном. За ним была видна машина.
Старый, потрёпанный жизнью американский универсал (Нонна и его знакомые называли его "корабль") стоял рядом со стеной на песчаной дорожке. Его ало-красная краска, с неимоверным количеством хрома на бортах, морде и на багажнике, блестела в свете луны, которая стала ещё яростнее поливать долину серебристым излучением.
В ней много места, просторно и комфортно, а мотор огромный. Только вот пожирает он много топлива, да и такого, которое почти исчезло. Поэтому в подвале стоят канистры по 30 литров на чёрный день
Снова коридор и картины. Тьма только усилилась, несмотря на луну и её неистовое свечение.
Странно Вторая аномалия за эту ночь, если не считать листьев
В ванной не было даже и намёка на грибок, так было сухо и чисто. На полке стояла большая, жёлтая и улыбающаяся уточка, которая приветствовала героя.
Стойте, что?
Он замер, будучи напуганным. Стук сердца, томный и навязчивый. Будто кто-то ходит сверху по половицам
Погодите, я же тут один. Ведь так?
Ответа не последовало. Только безымянная ночная птица издала свой крик и замолкла. Теперь стояла абсолютная, мёртвая тишина. Даже сердце не билось, так как ушло совсем в пятки
Теперь он аккуратно пошёл в сторону кухни, которая была рядом, нужно только пересечь коридор. Он готов был поклясться, что кто-то прошёл мимо, кто-то в белом балахоне и с кривыми ногами, в тот момент, когда он почти зашёл на кухню
На кухне было чисто и прибрано, черно-белый кафель сиял под окнами, ведь луна била в них под прямым углом.
Тихо и спокойно В такой атмосфере очень приятно есть, а что у меня в холодильнике?
Он заглянул в чрево белого гиганта и стал изучать содержимое. Там было всего понемногу, но более чем достаточно.
Полуночный перекус, или всё же ночной дожор?
Наиболее вызывающими выглядели йогурт с малиной, топлёное молоко и пирог, который был не в холодильнике, но на столе, хотя с маслом было бы неплохо