Хенси, а кто такой Мориц? спросил доктор Луццато.
Хенси прямо почувствовала, как с её лица сползает улыбка, сползает, казалось, вместе с кожей, обнажая жилы и кости. От её радужного настроения вмиг не осталось и следа. Она подняла на мужчину напряжённый взгляд, сверля его глазами, спрашивая:
А при чём здесь это имя?
Что-то не так? спросил мужчина, ощущая то напряжение, что повисло в воздухе, исходя от черноволосой девушки.
Голова очень болит, сказала Хенси, поджимая губы. Так при чём здесь он?
Ты вчера постоянно повторяла это имя, ответила Ашот. Повторяла, когда я уже уложил тебя в постель, может быть, во сне.
И что же я говорила? спросила девушка, чувствуя, как напрягается каждая мышца в её теле.
«Если я наговорила вчера лишнего, как-то отстранено, холодно, словно прожженный маньяк, думала она, я убью его. Я не позволю кому-то знать эту историю, не позволю».
Ты говорила очень неразборчиво, я смог расслышать, запомнил только: «Мориц, прошу тебя, нет»
И всё?
Остальное я не расслышал, но, в основном, ты повторяла это.
Понятно, ответила девушка, вздыхая, но вздох не получился облегчённым, слишком напряжено было тело.
А кто этот Мориц? Чем он тебя обидел? спросил Ашот, заставляя Хенси на мгновение сжаться, словно пытаясь защититься от просьбы вспомнить, вспомнить всё. Но уже через мгновение она взяла себя в руки, отвечая:
Это просто одна совершенно не занимательная история из моего прошлого, история про дрянного человека
Значит, он тебя, всё-таки, обидел?
Он мой бывший одноклассник, ответила девушка, стараясь придать голосу как можно больше безразличия. Думаю, не найдётся такого человека, который бы не хотел вспомнить кого-то из школы «добрым» словом Хенси взглянула на мужчину. Не бери в голову.
Точно?
Точно, ответила она. Если бы я хотела об этом поговорить, я бы пошла к психологу.
Но
Хватит об этом! сказала Хенси, несколько повышая голос и морщась. Меня только перестало мутить, а если ты будешь напоминать мне о нём, меня вырвет. А мне бы хотелось нормально позавтракать
Хорошо, извини, Хенси, кивнул мужчина.
Позавтракав и выпив две таблетки от похмелья, девушка окончательно пришла в себя. Отослав Ашота, попросив, чтобы он сварил ей кофе, Хенси отыскала среди подушек телефон и, открыв список пропущенных, увидела три звонка от Отто.
Не думая ни о чём, словно забыв о своей вчерашней просьбе, она набрала номер друга, ожидая ответа. Он ответил после седьмого гудка:
Привет, Хенси, я уже думал, что не дозвонюсь до тебя.
Я спала, и у меня было жуткое похмелье, ответила она. Ты узнал?
Узнал, ответил мужчина.
И что же? спросила девушка, чувствуя, как сердце её начинает стучать более глухо, словно затаиваясь внутри.
Мориц Трюмпер жив. Знаешь, мой товарищ очень удивился тому, что я спрашиваю такое, он сказал, что
Дальше Хенси не слушала, продолжая прижимать телефон к уху, но не слыша, не разбирая ни слова. В её воспалённом мозгу стучало лишь одно: «Жив, жив, жив».
Как такое возможно? беззвучно прошептала девушка и тут же мотнула головой, словно выходя из транса. Ты уверен, Отто?
Хенси, можно вопрос, почему ты так уверена, что он не может быть жив?
Это не важно, нервно ответила девушка. Ответь на мой вопрос.
Да, уверен. Мой друг самолично видел его, когда заходил в гости к его отцу. Он сказал, что около пяти лет назад с парнем случилась какая-то беда Он не стал объяснять мне что, об этом умалчивается, даже предположить не могу, что стряслось
«И не надо, подумала Хенси. Все, кто об этом узнаёт, каким-то чудесным образом умирают».
А, начала было Хенси, но запнулась, шумно сглотнула.
Всё в порядке?
Похмелье, мутит, соврала девушка, хмурясь. Что со вторым моим вопросом?
Он живёт на несколько городов: Нью-Йорк, Берлин, Штутгарт, ответил мужчина. Вчера он как раз улетел в Америку.
«И сколько он там пробудет?», хотела спросить девушка, но вовремя осеклась. Она понимала, что слишком много вопросов с её стороны, слишком очевидное волнение могут вызвать вопросы. И пусть на том конце связи был её друг, старый товарищ, но она не могла верить никому, в её мире это было главным условием выживания.
Спасибо, Отто, сказала она. Позвонишь мне, когда состоится та встреча, где я должна быть
Да, хорошо, ответил мужчина. До встречи.
Хенси отклонила вызов и поднесла телефон к лицу, прижала к подбородку, сама не замечая, как прикусила аппарат. Она не знала, что ей теперь делать, просто не знала, в голове был отвратительный кисель из мозгов и извилин, что никак не хотел давать искомые ответы на главные вопросы
«Как такое может быть? думала она, смотря перед собой, едва заметно покачиваясь. Ты же умер Ты же умер, чёртов Трюмпер! Как ты посмел выжить? Как смог?! Я же точно видела, была уверена, что».
Девушка осеклась, обрывая, теряя собственную мысль, впиваясь расширенными в каком-то необъяснимом ужасе глазами в стену.
А, раз он жив, заговорил внутренний голос, то, получается, что на твоих руках куда больше невинной крови, чем ты полагала
Заткнись, прошипела Хенси. Чёртов Трюмпер она вздохнула, сгибаясь, закрывая ладонями лицо.
Да, согласился голос, чёртов Трюмпер
«Надо было убить его ещё тогда, думала Хенси, мысли её скакали, подобно взбесившимся взмыленным лошадям. В ту ночь, когда я пришла к нему, это было бы красиво Нет! она мотнула головой и подняла глаза. Нужно было убить его гораздо раньше, надо было его убить».
Девушка вскочила с кровати, бросаясь к шкафу и натягивая на себя первое, что попалось под руки.
«Теперь же, думала она, Трюмпер точно будет умнее, найти его и схватить будет сложнее, куда сложнее. Но у меня должно получиться, Хенси вышла из комнаты и быстрым шагом направилась на кухню. Я думала я так мучилась твоими призраками, чёртов Трюмпер, а ты, сука такая, оказался даже не мёртвым Но, не волнуйся, она дьявольски улыбнулась, останавливаясь около двери на кухню. Не волнуйся, Мориц, я обязательно верну всё на свои места: я пять лет считала тебя мёртвым, что ж, таким тебе и суждено стать».
Девушка едва заметно кивнула самой себе и дёрнула на себя дверь, заходя на кухню. За эти пять лет покоя и отшельничества она совершенно отвыкла ждать, отвыкла быть маниакально терпеливой, несгибаемой в своих устремлениях, потому что их, целей, не было. Но сейчас, когда на горизонте замаячил не просто смысл, а то самое, как оказалось, незаконченное дело, что не давало ей покоя, тот самый человек Сейчас у неё не было иного выхода, она не видела, не желала видеть и принимать иные исходы, кроме как
«Я возвращаюсь на тропу войны, думала она, попивая кофе и слушая воодушевлённые речи Ашота. Потому что главное дело моей жизни ещё не закончено».
Глава 16
Не находя себе места, Хенси сослалась на то, что ей нужно съездить на работу и сбежала. Ей хотелось подумать Невероятно хотелось обдумать всё, но ещё больше ей хотелось перестать прокручивать всё это в голове, перестать вспоминать, перестать болезненно желать сейчас же сорваться с места, найти Трюмпера, где бы он не был, в каком бы уголке земного шара не прятался, и вцепиться ему в горло.
«Потерпи, Хенси, раз за разом повторяла себе девушка, подкуривая новую сигарету. Тебе нужно быть рассудительной и холодной, не совершать необдуманных поступков только так ты сможешь добиться своего, только так ты закончишь начатое».
Эти мысли, эти заверения казались логичными и понятными, но всякий раз, убеждая себя остыть, девушка приходила к одному единственному завершению любой мысли и суждения:
«Чёртов Трюмпер! в сердцах подумала она, швыряя окурок под ноги, растаптывая его, словно он был в чём-то виноват. Как же я тебя ненавижу, ты бы знал она ухмыльнулась и хмыкнула, покачала головой. Любовь. Какая к чёрту любовь?! Я ненавижу его! Ненавижу! Мразь».
Время шло, на город опустились сумерки и заметно похолодало. Сильнее кутаясь в куртку привычка одеваться по погоде куда-то подевалась Хенси убыстрила шаг и вдела в уши наушники. Тяжёлые гитарные переливы, надрывный голос солиста и душераздирающий эмоциональный крик. Пожалуй, подобная музыка была тем единственным, что девушка не смогла оставить в своём прошлом, похоронить за чертой, под названием «21 апреля 2007 года»; она была единственным, что Хенси решила взять с собой