Она сделала то, чего желала, во что верила, обычно, после такого ей всегда легчало, верно, именно этого ей не хватало эти долгие пять лет. Но что-то всё равно было не так. И это «что-то не так» не давало ей покоя, заставляя желать биться головой пусть не об стену, но хотя бы об спинку кровати, об подушку.
«Чёртово прошлое! в сердцах подумала Хенси, вновь закуривая, поправляя сползшее полотенце. Когда ты уже сдохнешь, тупая мерзкая тварь?! Ничего страшного, я всё равно допью тебя, уродливая сука-память, твои шрамы и стоны меня уже достали до самых почек. Всё равно я буду сильнее, Хенси выпустила в воздух тугую струю дыма, ухмыляясь уголками губ. Сильнее хотя бы потому, что ты лишь прошлое, тень, лохмотьями повисшая на проводах нейронов моего головного мозга, а я Я жива».
Глава 8
Эй, мисс Убийца,
Могу ли я заставить красоту остаться,
Если лишу себя жизни?
Выписавшись из больницы, Хенси первым делом оценила свой, их с Себастьяном дом к её удивлению, он пострадал сильно, очень сильно, куда сильнее, чем она сама. Наняв лучших рабочих и оплатив ремонт, который вылетел в кругленькую сумму, девушка наказала выставить его на продажу, как только его приведут в презентабельный вид. Та сумма, которую она запросила за него, казалась копеечной, смешной. Она такой и была Хенси не было надобности зарабатывать на продаже дома или хотя бы покрыть этим свои расходы на него, она просто хотела избавиться от очередного «места, где живут призраки памяти». К тому же, Хенси понимала, что с его историей, не каждый захочет там жить, строить своё счастье, а скрывать правды она была не намерена
Она понимала, что милый доктор Ашот узнает о её выписке, но не стала утруждаться тем, чтобы рассказать ему об этом лично. Она уходила, как обычно, по-королевски чинно, по-английски незаметно, словно тень выскальзывая из очередного места, что ей опостылело.
Билет за самолёт, место назначения: «Франция, Париж», где она собиралась закончить очередную маленькую историю. Право, Хенси всегда любила красивые и вычурные жесты, пожалуй, даже слишком любила
У неё с собой была лишь одна сумка с одеждой большинство старых вещей она сдала, избавилась от них: они слишком пропахли дымом и прошлым. И, если дымный запах можно вытравить, то прошлое не сотрёшь, не выведешь даже самым сильным отбеливателем.
Ожидая посадки, девушка лениво, не заинтересованно оглядывалась по сторонам, рассматривая многочисленных людей, которые так же, как и она ожидали своего рейса, своего нового счастья, новой жизни
«Какие глупые, думала она, наблюдая за молодой девушкой, которая увлечённо разговаривала по телефону, обсуждая долгожданный переезд за океан. Вы бежите от места, от вещей и людей А бежать нужно лишь от себя, потому что всё дерьмо, что портит человеку жизнь, он носит внутри себя. Это делает всякий побег и перелёт, даже на десятки тысяч километров, бессмысленным От себя не убежишь».
Можно? Хенси подняла глаза, смотря на девушку, которая подошла к ней и указывала на соседний стул, спрашивая разрешения сесть.
Пожалуйста, ответила девушка, убирая свою сумку, бросая её на пол.
Как только «соседка» села рядом, Хенси отвернулась, сразу показывая ей, что не настроена на дружескую или любую другую беседу. Ей не нужны были новые знакомства и друзья, забыть бы и избавиться от старых
И вот время подходит, объявляют её рейс. Хенси, не спеша, встаёт и, закинув на плечо тяжёлую дорожную сумку, ровным и твёрдым шагом идёт к стойке регистрации последней черте между ней и будущим.
«Как мило, думала девушка, смотря за тем, как в её паспорте ставят очередную печать. Люди полагают, что у них так много времени, что у них в распоряжении вся их жизнь, но, на самом деле, у человека только и есть, что настоящая данная секунда. И то, она, секунда, слишком быстро утекает только моргни и твоё настоящее уже стало прошлым».
Заняв своё место, даже не взглянув на тех, с кем ей придётся провести следующие двенадцать часов своей жизни, Хенси натянула на глаза чёрную повязку для сна и откинулась на сиденье, заранее пристёгиваясь, чтобы её после не тревожил дотошный и такой заботливый персонал.
Самолёт загудел, поехал, начал стремительно разгоняться и в тот самый момент, когда он оторвал свои шасси от взлётной полосы, девушка провалилась в сон. Последней мыслью в её гаснущем, проваливающемся в темноту сознании, было:
«Жаль, что я совершенно забыла купить спиртного. Стоило выпить, мало ли, проснусь раньше, чем мы приземлимся, а так этот путь станет совершенно невыносимым».
Глава 9
Самолёт приземлился в 22:03 по местному времени, в Париже начиналась, зарождалась густая поздно-зимняя ночь, которая была лишена звёзд, слегка туманна и не в меру влажна. Она оставляла на волосах вновь прибывших гостей и новоиспечённых жителей города влажную плёнку, оседала на коже не морозной, но неприятной изморозью.
«Да уж, думала Хенси, остановившись на крыльце аэропорта; мимо неё пробегали разные люди, подобно муравьям. Париж город влюблённых, что ж, как видно, твоя сказка, дорогой город, так же не состоятельна, как и сама любовь».
Такси, название лучшего отеля города, где Хенси уже некогда и не раз останавливалась, но её едва ли там могли вспомнить. Пять лет назад она была знаменитой, публичной личностью, но за это время время отшельничества и уединения, Хенси успела отойти от всех дел, даже последнее своё дело, которое не требовало особых усилий с её стороны, но приносило доход, девушка закрыла, заморозила. Почти семь лет назад девушка открыла сеть магазинов одежды, которые, со временем, приобрели популярность и стали приносить значительный доход, расползаясь сетью по многим городам Европы. Но, уезжая, убегая прочь из Старого Света, Хенси закрыла их, закрыла все до одного, становясь, фактически безработной.
Приветливый персонал, натянутые или нет улыбки, одна горничная узнаёт её, на щеках девушки вспыхивает румянец. Хенси ухмыляется, вспоминая, как прекрасно провела время с этой, тогда ещё совсем юной, восемнадцатилетней девушкой. Сейчас ей было двадцать четыре и, судя по животу, она была на четвёртом месяце беременности.
Не ходи ко мне в номер, сухо приказала Хенси, останавливаясь в дверях и преграждая путь работнице.
П Почему, мисс Литтл?
Видно, девушка прекрасно помнила, на что способна её именитая и вздорная гостья, Хенси не могло не льстить, не приносить удовольствия это смятение, необъяснимый страх в глазах работницы отеля.
Потому что, дорогая, ответила Хенси, вздыхая, слегка наклоняясь к девушке. Ты беременна
Но я прекрасно себя чувствую, возразила девушка и тут же осеклась, втягивая голову в плечи.
Рада за тебя, сухо ответила Хенси. Но я постоянно курю, пью и дебоширю, она едва заметно ухмыльнулась уголками губ. Я не хочу, чтобы ты этим дышала, да и, сомневаюсь, что ты хочешь, чтобы в тебя, в подобном положении, полетел стакан. Мне казалось, ты меня хорошо помнишь Хенси хмыкнула и сложила руки на груди, ожидая ответа.
Помню, мисс Литтл, тихо ответила девушка.
Вот и умница. Надеюсь, ты меня услышала.
Но этот этаж обслуживаю я
Обслуживай, сколько влезет, но ко мне не ходи. Понятно? Хенси склонилась к ней ниже. В её глазах полыхала сталь, а в крови играла никотиновая ломка, била по нервам. Или тебе нужны проблемы? она сощурилась, впиваясь своим тяжёлым взглядом в девушку.
Нет, мисс Литтл, извините
Всё понятно?
Понятно, мисс, кивнула запуганная, растерянная девушка. Я попрошу кого-нибудь подменить меня.
Умница, хмыкнула Хенси. Если мы договорились, можешь быть свободна.
Не дожидаясь, пока горничная отойдёт от двери, Хенси закрыла её, едва не ударяя девушку по лбу. Вздохнув, она прошла в спальню с невообразимо большой для одного кроватью, бросила сумку в кресло и стала искать сигареты, которые, как обычно, завалились на самое дно.
Закурив, насладившись несколькими глубокими затяжками, она сбросила мешковатую кожаную куртку, оставляя вещь валяться на полу, перешагнула через неё и пошла в ванную комнату, смыть усталость и пыль дороги.