Не проявил он интереса и к председательнице ареопага. Проун был рядом, и Лайам смотрел на него.
«Фануил, попытайся найти комнаты графа Райса. Они должны быть в том же крыле».
«Да, мастер».
– Господин Ренфорд, – голос госпожи председательницы в малом объеме камеры прозвучал слишком громко. Она стояла за спиной дипенмурского квестора, чуть левее его.
– Доброе утро, сударыня, – ответил он, не отводя взгляда от Проуна. Толстый квестор забеспокоился, затем надулся и выпятил челюсть.
– Вы совершаете большую ошибку. – Лайам решил держаться спокойно. – Вас обманули, направив по ложному следу.
– Господин Ренфорд, вы обвиняетесь в двух преступлениях. Во-первых, в обладании запрещенной книгой, во-вторых, в использовании вышеуказанной книги для вызова демона, в результате чего эдил Грациан был убит. Вы понимаете, в чем вас обвиняют? – Вдова говорила официальным тоном, словно находилась в суде, подчеркивая тем самым, что любые слова узника, кроме конкретных ответов на задаваемые вопросы, к сведению приниматься не будут.
– Тот, кто вам нужен, стоит рядом с вами. Книга моя, но мел в комнату подбросил мне он. Я догадываюсь, кому этот пес служит и могу ознакомить со своими догадками вас.
Проун глумливо хмыкнул. Лайам еле сдержал желание вколотить это хмыканье в его жирную глотку.
– Вы признаетесь в том, что держали при себе эту книгу?
– Книга моя. Проун видел ее у меня еще в Уоринсфорде, но почему-то не удосужился вам об этом сказать. Мне он тоже не сообщил, что такая литература запретна. Вывод один: Проун ждал удобного случая, чтобы нанести мне коварный удар. Надо сказать, у него это получилось.
– Вы знали, что наказание за обладание такими вещами сурово, – продолжала вдова. Она держалась неестественно прямо. – Я вам говорила об этом сама. И все же вы хранили ее. Вы можете что-нибудь на это сказать?
– Я унаследовал эту книгу от чародея, состоявшего в гильдии магов. Поскольку Проун не сделал мне никаких замечаний, я счел возможным оставить ее у себя. Я полагал, что могу так поступить, как законный владелец всего имущества покойного мага. Пособие помогло мне разобраться с убийством Элдина Хандуита, и я решил, что оно может еще пригодиться. Спросите Проуна, видел ли он у меня эту книгу и что он на это сказал? – Лайам указал пальцем на квестора, который печально качал головой, словно усматривал в попытках его обвинить нечто донельзя жалкое.
– Вы не член гильдии магов?
– Нет. Спросите его.
– Вы знали, что это запрещено?
– Да. С ваших слов. Спросите его.
– Здесь допрашивают вас, господин Ренфорд, а не квестора Проуна! – Вдова к концу фразы возвысила голос, желая, видимо, подчеркнуть, кто тут есть кто. Проун презрительно усмехнулся. – Вы вызвали демона, чтобы тот уничтожил эдила?
Лайам покачал головой. Терпение его иссякало.
– Нет. Клянусь душой, нет. Разве не я кинулся эдилу на помощь? Разве не я попытался сразиться с чудовищем?
Проун коротко рассмеялся:
– Вы сражались с подвластной вам тварью! Вы знали, что она вас не тронет!
Лайам задохнулся от ярости. Краешком глаза он заметил, как подобрался Тассо, и взял себя в руки.
– Это ложь. Госпожа Саффиан, выслушайте меня. Проун подкуплен графом Райсом и вместе с ним пытается выгородить известную вам Аспатрию, подозреваемую в убийствах детей. – Вдова вздрогнула, возмущенная наглостью узника, но вновь обрела бесстрастие камня. – Прошу вас, сопоставьте все факты! Вспомните, он ведь раньше одевался достаточно скромно. И вдруг заделался отчаянным модником! Откуда у него деньги на роскошные тряпки? Где он их взял? Он видел у меня запретную книгу – но никому о ней не сказал.